Борис Долинго - Беглецы

— Так точно, — повторил Чехотер.

— Ну, всё, — майор хлопнул Чехотера по плечу и пошёл к ждавшим его людям. — Двинулись, — махнул он рукой.

Четвёрка направилась к устью речки, стекавшей с гор, справедливо полагая, что продвигаться по её берегу легче. Проходя мимо искалеченных капитана и одного из нарушителей, над которыми Чехотер и Овево уже установили тент от солнца, майор подумал, что кассета с записью, лежащая у него в нагрудном кармане комбинезона, при условии, что ему всё же удастся передать её в Службу Защиты Безопасности, слегка потеряла свою ценность. Капитан — калека и, возможно, откинет концы в скором времени, а даже, если он и дотянет до того, как они окажутся у своих, то калеку вряд ли станут допрашивать по полной программе.

Однако, пораскинув мозгами, майор решил, что если очень будет надо, то «тряхнут» кого угодно, и сама информация, которую он, майор Малваун, представит для Службы Защиты Безопасности, очень ценная. Взять хотя бы то, что станет известно про «Обновление», а такие имена как груп-полковник Чаридаун, полковник Трунтолен — это кое-что, ой как кое-что!. Сейчас надо только с этими вот подонками держать ухо востро, развязать им руки, конечно, пришлось, но ждать можно чего угодно, терять-то им нечего.

Майор подтянул поудобнее заплечный мешок со снаряжением и пайком. Они продвигались по каменистому берегу горной речки. Местность довольно круто шла на подъём.

Когда фигурки людей скрылись за скалами, Чехотер подумал, что наконец-то можно расслабиться и отдохнуть после напряжения последних дней. Майора он теперь не увидит достаточно долго, и никто не будет рявкать и дёргать его. «Как будто увольнение получил», — усмехнулся про себя Чехотер. Ему, конечно, очень хотелось тоже отправиться к мачте и осмотреть здание, которое они видели с воздуха. Там, по убеждению Чехотера, должна была крыться загадка их нынешнего положения, но он даже обрадовался, когда майор не взял его с собой. Одна причина заключалась в том, что Чехотеру представлялось заманчивым отдохнуть от майора, которого он за два года службы видел почти каждый день, и терпеть не мог. Вторая причина — раненый капитан, к которому за то сравнительно короткое время, что Договар находился в их подразделении, Чехотер не то, чтобы привязался, но относился очень хорошо.

Корути Чехотер происходил из семьи среднего достатка, и у него самого не было никаких связей и других возможностей пробиваться в жизни кроме своей головы. Корути знал, что капитан принадлежит к числу «баловней судьбы», что его отец — генерал-консул и что этому парню, который совсем не намного старше его самого, жизнь готовит гораздо лучший «кусок пирога», чем ему, Чехотеру, как бы честно он не работал после того, как отслужит в армии. Но в своё время капитан Договар понравился Чехотеру да и многим солдатам тем, что с подчинёнными, несмотря ни на что, держался очень свободно, не придирался по пустякам, не драл горло, почём зря, а именно это лучше всего может оценить замордованный солдат срочной службы. Поэтому как медик по образованию, Чехотер готов был поухаживать за искалеченным капитаном, чтобы по возможности скрасить его бедственное положение. Особенно, когда увидел, что майор Малваун даже как-то злорадствует травме капитана.

Солнце стояло уже высоко, становилось жарко. Чехотер оглянулся. Овево сидел в тени большого скального обломка, громоздившегося в нескольких метрах от воды, и смотрел в даль океана.

Чехотер подошёл и заглянул под тент. Капитан и Бронит лежали оба с закрытыми глазами. «Спят», — подумал Чехотер. Он направился к скале, у которой сидел Овево, и, сбросив с плеча автомат, сел рядом на песок, прислонившись спиной к прохладному в тени камню. Овево повернул голову и посмотрел на него.

— Спят? — спросил он.

— Спят, — ответил Чехотер, — лучше их не тревожить.

— Да уж, — кивнул Овево, — для них теперь самое хорошее забыться сном и, может быть, лучше и вообще не просыпаться.

— Знаешь, — сказал Чехотер после нескольких секунд раздумья, — я хочу, что бы ты несмотря ни на что, понял, что капитан — отличный парень, не то, что наш майор…

— Да что я, не вижу! Ваш майор! — Овево хлопнул себя по колену и сплюнул. — Вот ведь несправедливость! И почему не этот старый кретин свернул себе шею?

Чехотер грустно усмехнулся:

— Да уж!… Слушай, а как ты думаешь, то, что говорил этот ваш Формаун, как, по-твоему, правда? Ну, про эти дневники Джилауна и прочее?

— Полагаю, что да, — кивнул Овево.

— Если так, то, значит, для нашего мира мы погибли? Помнишь, он говорил, про точные координаты, которые надо засечь, чтобы вернуться?

— Чёрт его знает, я не математик и не физик, но если исходить из того, что писал в дневнике Джилаун — я имею в виду как раз координаты в пространстве, вот если исходить из этого, то похоже, что вероятности взять и вернуться практически никакой.

Чехотер молча покивал.

— Да… — сказал он, наконец. — А что ты думаешь по поводу исчезновения яхты, ну и радиации заодно?

Овево пожал плечами:

— Ты меня так спрашиваешь, как будто я знаю! Вообще, это в голове не укладывается, тут всё не так просто — море, лес, горы, птички. Тут что-то кроется, недаром Джилауна убрали, недаром сюда не сунулась даже наша армия.

— Но что тут может быть такое?

Овево засмеялся:

— Странный ты, честное слово, ну откуда же я могу знать!

— Да, конечно, — Чехотер тоже усмехнулся.

Они помолчали. Из-за скал, там, где в океан впадала река, вышло небольшое стадо грациозных животных на длинных, стройных ногах. Головы животных венчали ветвистые рога. Один, самый крупный, видимо, вожак, шествовал впереди и, выйдя на открытое пространство, замер, оглядываясь. Всё стадо тоже остановилось, постояло, а затем животные вслед за вожаком вброд перешли речку и скрылись среди скал и деревьев на другом берегу.

— Интересно, — сказал Чехотер, — видели они нас или нет?

— Пожалуй нет, — ответил Овево.

— Нужно было бы проверить, — задумчиво продолжал Чехотер, — испугаются ли они нас…

— То есть, боятся ли они людей вообще? Это ещё, наверно, можно будет проверить, — сказал Овево.

Чехотер кивнул.

— Между прочим, — Овево повернулся к Чехотеру и тронул его за локоть, — мы ведь фактически незнакомы. Теперь-то уж стоит, наконец, познакомиться.

Чехотер усмехнулся и посмотрел на нарушителя границы:

— Да, наверное, теперь больше стрелять друг в друга не будем. Овево засмеялся:

— Пожалуй, — Он протянул руку. — Моя Фамилия Конмаун, а зовут Овево. Ты уже имел возможность слышать: Наконт называл меня по имени.

— Корути, а фамилию ты тоже уже слышал — Чехотер.

Они обменялись рукопожатиями.