Arrow Deadly - Кратер Десперадо(Неполный вариант)

Наемник послушно встал: в отличие от Рыцаря двигался он легко и уверенно, будто кошка. От удара от даже не скривился, будто не заметил. Его широко раскрытые внимательные глаза показались Ральфу алыми — но это, конечно, был всего лишь отблеск Луны.

В жизни Кронт никогда не испытывал ненависти к своим жертвам. Всаживая арбалетную стрелу в горло очередного бедняги, выбежавшего из горящего дома, он чувствовал лишь легкую жалость — просто кому-то в этот раз не повезло. Вины за собой он, впрочем тоже не чувствовал, эта была его работа, которую он обычно выполнял более чем хорошо.

Кронт знал, что многие убийцы впадают в ярость если вдруг что-то идет не по плану. Понимая парадоксальность таких чувств он старался задавить их, каждый раз напоминая себе, что для жертвы нормально сопротивляться. Когда убийца, сильный, хорошо вооруженный и беспощадный вдруг сталкивается с упорством обреченных бедняг, которые вдруг, непостижимым образом, перехитрили его, оказались сильнее, умнее, сумели избежать смертельного удара… когда он понимает, что не контролирует ситуацию, часто в самом холодном уме зарождается бешеная ярость и ненависть. Порою кажется, что это несправедливо, что не должно так быть, какое право эти негодяи имеют сопротивлятся, давно уж могли бы сдохнуть, ублюдки проклятые.

Нечто подобное происходило с Кронтом теперь. Умом он прекрасно понимал, что у меченых есть все причины ненавидеть и презирать его. Так же ясно он понимал, что проиграл и ничего не может сделать против них, даже с помощью Ральфа.

Луна Убийц источала багровый свет, который отравлял и без того запутавшийся разум наемника. Безумие подступало все ближе, и Кронт перестал противиться ему — еще до того, как их небольшой отряд миновал заснеженную пустошь. Он сдался, признался самому себе, что Долина сломала его. Скоро Лишер Хорнкронт должен был раствориться в обрывках других отчаявшихся душ, а его личность — прекратить существование.

Покамест на плаву его держала лишь слепая, почти абсурдная ненависть к меченым.

Попытки Рыцаря унизить наемника еще больше распаляли его. Под прохладные своды башни дождевых Кронт вошел с твердым намерением прихватить, как можно больше меченых с собой, в безумную круговерть разорванных душ.

Вниз, вниз, в полутьме, по черным ступеням. Шорохи по углам, скорчившиеся дождевые под лестницами, в нишах — нет времени останавливаться и осматриваться, да и незачем. Эти не нужны, они сами на полпути к забвению, а огонь не любит пожирать труху. Но дальше, глубже должны быть другие, еще сильные, еще полные жизни мертвецы, такие как Тряпичник, Рыцарь или Ральф.

«Проклятый Ральф, надо же аристократишка бурную деятельность развил, снюхался с этими ублюдками. Ничего, ничего… уже скоро…» Чем глубже они спускались, тем слабее Кронт чувствовал жгущий свет Луны Убийц. В конце концов, его влияние и вовсе пропало — и тогда наемник понял, что его жжет изнутри. В припадке мрачной ярости он чуть не засмеялся: проклятая луна спускалась вниз с ним, в нем. Должно быть долгие годы она ждала, когда же подземные жители осмеляться отведать ее ядовитые дары. Ее посланец, Кронт, стал идти осторожней, стараясь не расплескать жидкое пламя, заполнившее его до краев.

Тычков Рыцаря он не чувствовал и не реагировал на них.

— Так, стоп! — громко объявил Ральф, когда они спустились к воротам. — Ты, — он решительно указал на Рыцаря, — сходи проверь, все ли тихо и можем ли мы выходить.

А ты, — изгнанник повернулся к Тряпичнику, — найди что-то чем бы мы могли от дождя укрыться, если вдруг пойдет. Я рисковать не собираюсь.

Рыцарь приказания оспаривать не стал, открыл чуть-чуть ворота и протиснулся в узкую щелку. Тряпичник, бормоча себе под нос «дурацкая безнадежная затея» рылся по углам, где скопилось немало старого хлама.

— Хм, — сказал Ральф, едва Рыцарь скрылся за дверью, — я вспомнил, в комнате над нами я лист свинца видел. На кровати лежал.

Тряпичник угрюмо посмотрел на него, потом на Кронта, примостившегося на ступеньках, и, не сказав ни слова, начал подниматься наверх.

«Что же ты хочешь мне сказать напоследок, аристократишка?..» — Кронт вытянул ноги, насмешливо гляда на Ральфа, в лице котрого читалось напряжение и страх.

— Кронт, послушай, — Ральф говорил быстро, полушепотом, — я не знаю почему ты не убежал там, у ив, но поступил ты очень глупо. Попробую помочь тебе здесь, правда, пока не представляю, как…

От его слов наемник вздрогнул. Ненависть к Ральфу исчезла, теперь ему было стыдно за свои мысли о расправе над ним. Кронт потрепал аристократа по плечу:

— Не волнуйся за меня, высокородный.

— Мы должны подумать, нужен какой-то план…

Наемник покачал головой:

— Нет, не нужен. Со мной все кончено.

— Что?!

Ральф вскочил, но тут наверху раздались шаркающие шаги Тряпичника, и разговор пришлось прекратить.

Кронт сидел на ступеньках, закрыв глаза, и смотрел как огненные пятна складываются в замысловатые узоры, будто в калейдоскопе. Он был очень спокоен, предстоящее казалось ему простым и легким: он доберется до логова меченых и освободит на них свет Луны Убиц, сохраненный в нем, стараясь не задеть Ральфа.

Нужно только дойти.

Пинок Рыцаря вывел его из ступора. Наемник тряхнул головой, быстро встал.

— Иди давай!

— Иду…

«Дурак! Скоро ты кровавой пылью рассыпешься!».

Стоя на каменном мосте, Кронт слышал, как шипит ярко-синяя вода. Он знал, что шипит она от боли и радостно улыбнулся, зная, что им еще хуже чем ему.

«О, очень хорошо, страдайте, ублюдки, вам тут еще всю вечность маяться. Всю проклятую вечность…» Он шел налегке, пружинистым шагом, за сгорбленным, усталым Ральфом и думал о скорой мести. О возможности расплатиться с мечеными за всех и все.

На темных скалах сверкали капельки синей воды, его спутники встревоженно поглядывали на них, но Кронт лишь безмятежно усмехался. Ничто не могло нанести ему вреда сейчас, слишком важное ему предстояло дело.

Рыцарь отпер узкую дверь и впустил всех в туннель — цель была уже совсем близко.

Кронт едва сдержался чтобы не побежать, ему казалось что остальные еле-еле тащатся.

«Вперед, вперед! Пошевеливайтесь, ребята! Торопитесь навстречу своей смерти!» В какой-то момент наемник даже стал насвистывать, но, перехватив удивленный взгляд Тряпичника, замолчал.

«Ладно, толстый урод, не волнуйся. Будем притворяться несчастым пленником. Но что ж вы так топаете-то медленно?!» В большом зале ярко горели на стенах факелы, жаровни источали дурманящий аромат жасмина и сандала. Кронт с удовлетворением отметил, что их прибытие заставило меченых засуетиться. Он покорно прошел к резному креслу в центре, уселся, кивком поблагодарив местных за этот трон. Рыцарь встал сзади и положил тяжелые руки в латных рукавицах ему на плечи, двое меченых с секирами встали по бокам. «Неплохая свита», — угрюмо подумал Кронт.