Владимир Дрыжак - Точка бифуркации

- Есть! - вдруг воскликнул Шеффилд и трахнул ладонью по столу. Выглядело это в его исполнении достаточно комично, но выражение лица свидетельствовало о том, что Шеффилд настроен весьма серьезно. - Я тебе голову даю - есть! Надо только копать, копать! Слушай, Спиридонов, ну сделай что-нибудь! Ведь стена, стена-а! Все все понимают, но как только доходит до дела, уходят в сторону и делают вид, что ничего особенного не произошло. А ведь оно произошло!.. Почему я должен... Он запнулся, подыскивая нужные слова, а потом нашел-таки, притом, что меня удивило, весьма забористые. В смысле того, что именно их мальчишки пишут на заборах.

Спиридонов блаженно сощурился и даже ушами зашевелил от удовольствия.

- Я смотрю, взаимопонимание устанавливается, - заметил Сомов сбоку.

Он сидел как бы отдельно, но, в то же время, и вместе, а думал как будто о чем-то своем, хотя, вроде бы и участвовал в общей беседе.

- Все жду, пока ты проснешься, - заявил Спиридонов, обращаясь к Сомову. - Так есть просвет?

- Есть. Но пока узкий. Не пролезешь.

- Ничего. Мы похудеем. Делаю скидку на взаимопонимание, но продолжаю в том же духе. Итак, вы летели к Юпитеру, и проводили свои эксперименты, нарушая второй параграф.

- Ничего подобного, - перебил Калуца. - Вернее, мы его нарушали не более, чем в данное беседе, - это моя точка зрения.

- В чем состояла суть ваших экспериментов?

- Идея следующая. Мы пытались установить информационным контакт между двумя.., черт его знает!, мозгами, то есть не мозгами, а теми процессами, которые в них протекают, минуя первую сигнальную систему.

- То есть?

- Преобразовывали биопотенциалы в электромагнитные колебания и перекрестно транслировали. В общем, идея довольно примитивная. Ее пытались осуществить и до нас с переменным успехом. Помнится, еще в прошлом веке, после бума экстрасенсорного лечения, начали ковыряться... Есть литература, монографии, а мы, так сказать, продолжили штурм твердыни. Методику подсказал Шеффилд. Тогда мы еще смутно представляли, что он имел в виду. Вся хитрость в подборе геометрической конфигурации источников, воздействующих на мозг реципиента. Мы зацепились за резонансные явления. В общем, нам повезло. У реципиента начали возникать образы, сопоставимые с какими-то воспоминаниями индуктора.., разные ощущения, и еще много чего интересного. Все это фиксировалось, загонялось в компьютер и делались попытки привязать конфигурацию биополей к.., - Калуца беспомощно повертел головой, отыскивая упрощенные эквиваленты своим профессиональным терминам, - короче, к мыслям и ощущениям. Повторяю, нам крупно повезло. Ключ ко всему - резонансы. При определенных м-м-м... ситуациях возникает как бы.., ну, если хотите, прямой канал между двумя мозгами!..

- А это не мистика? - поинтересовался я.

- При чем тут мистика! - Калуца обиделся, как мальчишка. - Мы что же, по-вашему, шарлатанством занимаемся? Если можно передавать мысли и образы звуками, почему нельзя биопотенциалами. Какая принципиальная разница!?

- Ричард, не горячись, - остановил его Шеффилд. - С этим юношей я уже имел беседу. Он все понимает, а дурака валяет, следуя дурному примеру своего шефа.

Спиридонов, услышав сакраментальное слово "шеф", скривился, как будто хлебнул кислоты.

- Ну, хорошо, - сказал он, - вам повезло. Подробности пока опускаем. Однако, я резервирую за собой право их документально оформить. Что скажете?

- Это необходимо?

- Это неизбежно. Рано или поздно. Так или иначе. И вы это знаете. Но вы не знаете, кому это всучить. Я предлагаю свою кандидатуру. Как?

- В каком виде? - бросил Калуца.

- Кристалл мне лично, голос и изображение - ваше. Плюс две идентичные копии. Все заверено подписями. Хорошо, как бы невзначай, оставить свои пальчики.

- Что? Что оставить?

- Отпечатки. На случай идентификации.

- Ну, однако же!..

- А что? Придавил эдак легонько, - Спиридонов ткнул пятерней в стол, демонстрируя, как нужно давить, - зато сколько проблем мы имеем возможность оставить за кадром. Знали бы вы, скольких неприятностей можно избежать таким простым способом. Они мне, мол, а где подтверждение аутоэнтичности. А я - извольте взглянуть! Вот актик экспертизы! А вот и она сама, визуально... Хорошо!

- Ну хорошо, хорошо... Иезуитство какое-то... В каком веке мы живем?!

- А что век? Люди-то те же, что и во времена Юлия Цезаря. Они сомневаются - и имеют право. Люди, уважаемый Ричард Яковлевич, не любят, когда их надувают, вот в чем закавычка.

- Этот вопрос мы решили. Дальше.

- Историю с вашими приключениями на "Вавилове" мы послушаем спустя некоторое время. Она поучительна, но, в основном, для специалистов. А мы пока внимательнейшим образом рассмотрим ход событий уже здесь, на Земле.

- Странный порядок рассмотрения.

- Возможно. Но ведь нас, в основном, интересуют последствия. "Вавилов" от нас никуда не денется. Он летит себе и летит. Ведь так? Что с ним может случиться? А люди с ними может случиться всякое. Вот Свеаборг, например... Понятно, надеюсь?

- То, что случилось со Свеаборгом - случайность, - тихо оказал Сомов.

Спиридонов резко повернулся.

- Случайность, говорите? А где гарантии, что и с вами, он сделал ударение на последнем слове, - не произойдет нечто подобное?

- С нами, - Сомов также подчеркнул последнее слово, ничего подобного не произойдет.

- Где гарантии?

- Эти гарантии существуют, но не могут быть предъявлены в виде аргументов. Они, так сказать, внутреннего свойства.

- Объясните.

- Попытаюсь. Мы со Свеаборгом аналогичные личности. Но дело в том, что организованы по разному. Сверхличность Свеаборга сформировалась для решения проблемы ликвидации последствий аварии на "Вавилове". Он вообще должен был погибнуть и остался жив по чистой случайности. Я же сформировался для решения совсем другой задачи.

- Вот как даже? И это возможно? Какой именно?

- Вы, Василий Васильевич, задаете слишком много вопросов одновременно, - Сомов усмехнулся. - Я в некоторой растерянности.

- Хорошо, по порядку. Какой именно?

- Ну... В принципе, это не входило в намерения Калуци, но, таков был психологический настрой реципиентов. Свеаборг и Сомов должны были найти способ м-м-м... что-то сделать с "Вавиловым". Они концентрировались на этой задаче. Меня же хотели спасти для науки. Скажем так, я стал вместилищем идей и экспериментальным результатом. А кроме того, Сомов...

Сомов замолчал и скривился.

- Что - Сомов?

- Он должен был умереть. Физически его тело было уже непригодно для размещения... Назовите это как угодно - души, личности. Но увы, душа без тела существовать не может теперь это уже ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНО установленный факт.

- И что?

- А то, что другой Сомов решил этого не допустить... Василий Васильевич, вы не замечаете, что ставите меня в двусмысленное положение. Которому из двух Сомовых вы адресуете свои вопросы? При том, что перед вами сидит третий Сомов. Но это он сейчас третий, а было время, когда их было два, и один из них настойчиво желал освободить второго от своего присутствия...