Сергей Афанасьев - Звездный странник

— Ну и замечательно, — согласился Сергей. — А теперь нам пора возвращаться, чтобы не вызвать лишних подозрений.

Она снова засмеялась.

— Как раз этим мы и вызовем подозрения, — сказала она, переворачиваясь на живот и вплотную подплывая к нему. — Вы же ведь понимаете, что за нами наблюдают. И теперь нам как-то надо обьяснить нашу встречу.

— И что вы предлагаете?

— Небольшую интимную связь… — с непонятной интонацией произнесла она. — У меня тут репутация… Впрочем, вы наверное в курсе. Так что если мы не займемся сейчас любовью… А это ни вам ни мне не нужно. Пусть лучше думают, что я вас совратила. У меня это иногда бывает, и подозрений не вызовет.

— Что? Прям здесь?

— А где еще? Придется попробовать. Хотя, честно признаюсь, вы совсем не в моем вкусе, да и не понравились, откровенно говоря…

— Да я тоже что-то большого желания не испытываю.

— Вы меня обижаете.

— Вы тоже.

— Я все-таки женщина.

— А я не вещь которой сказали это сделать — сделал, другое что-то нет проблем.

— Странно, мне казалось, что мужчины проще смотрят на эти вещи.

— Вы хотите сказать, что им все равно с кем?

— Ну не совсем, конечно, но если женщина симпатичная, то…

— А может, просто сымитируем?

Девушка удивленно посмотрела на него.

— Серж, вы что? Дурак?

Когда Сергей вышел на берег, ни Ланы, ни ее одежды не было. Встревоженный, он попытался связаться по наручному видеофону — абонент не пожелал отвечать.

Вернувшись в резиденцию он торопливо подошел к ее комнате. Дверь была не заперта и он вошел, предварительно постучавшись.

Лана, суровая и молчаливая, с красными глазами, неподвижно сидела в кресле.

— Что случилось? — спросил Сергей, внутренне догадываясь, но не понимая.

Девушка молчала.

Сергей присел рядом. Она даже не шелохнулась.

— Ты можешь мне объяснить?

Тишина.

Сергей молча смотрел на девушку, на ее напряженную позу, заплаканные глаза, тонкие руки, с силой сжимающие подлокотники кресла, и ему было невыносимо жалко ее, хотелось ее обнять, прижать к себе, целовать ее мокрые глаза, все откровенно объяснить… Но… Правду сказать он не мог — наверняка их прослушивали.

— Ну-ка, рассказывай, — потребовал он, повернув ее лицом к себе.

Минут сорок он мучился с ней, пытаясь хоть как-то ее разговорить, вывести ее из этого пугающего состояния неподвижной замкнутости.

Наконец, девушка сначала слабым жестом отреагировала на его какую-то фразу, потом слово, потом фраза, произнесенная очень тихим голосом. А потом она, сбиваясь и плача, рассказала ему, что пока он плавал, к ней подсел секретарь и сначала сыпал ей комплименты, говоря ей что тогда на практике когда она брала у него интервью, она мол так мило смущалась, волновалась, и была такая молоденькая, и так это было ей к лицу, такая мол симпатичная… А когда она прервала поток его комплиментов, он, рассказывая ей о местных достопримечательностях, дал ей подзорную трубу, якобы, чтобы лучше было видно, и установил на штатив. Сначала показал ей висячие сады верхних уровней, потом ветку океанского супермоста, а потом в море она увидела…

И когда, наконец, выговорившаяся, не удовлетворенная его объяснениями, но уже более успокоенная, она, умывшись и приведя себя в порядок, набрала номер Элоры.

— Привет, это я, — сказала девушка, вымученно улыбнувшись в экран. — Можно к тебе? — выдав себя голосом попросила она. — К тому же ты обещала позаниматься со мной.

— У тебя что-то произошло? — встревоженно спросила девушка, не замечая на экране Сергея. — Тебя кто-то обидел?

— Да нет-нет, — слишком поспешно ответила Лана. — Все нормально.

— Тогда выходи прямо сейчас и нигде не задерживайся, — категорично заявила Элора.

Ночью Лана сама постучалась в его дверь.

— Вы говорили, что были вынуждены?.. — спросила она тихим голосом, потупясь на пороге и в волнении теребя кончик пояса. — Это действительно так?

Сергей, вдруг каким-то чутьем поняв, что сейчас лучше вообще не произносить никаких слов, молча взял вздрогнувшую девушку за плечи и прижал к себе. Ноги ее подкосились и она, слабо охнув, потеряла сознание…

Следующее утро ничем не отличалось от предыдущего. Опять они с Ланой опоздали к завтраку. Опять нескончаемые разговоры в залах, в которых на этот раз Сергей не принимал участия, всячески ускользая от своего вчерашнего оппонента, пожелавшего уточнить кое-какие детали. А после обеда его присутствие было уже не обязательно и он вышел на свежий воздух, неспеша прошелся по тенистым аллейкам сада, постоял возле искусственного пруда, наблюдая за выводком утят, прошелся, как в детстве, в брызгах фонтана и замер, заметив на неестественно ровной очень зеленой и аккуратно подстриженной полянке Цетега и Элору. Первый министр, в шортах, с открытым животом, в очках и панаме смотрелся довольно забавно. А рядом с ним красивейшая девушка в строгом белом костюме, холодная и недосягаемая как античная богиня, скромно сидела рядом, плотно сжав открытые колени и что-то записывая под диктовку.

— Красивая девочка! — протянул проходивший мимо Макс Роу, заметив его взгляд. — Правда, я в ее присутствии почему-то ощущаю себя бестолковым юнцом, теряюсь, волнуюсь, словно у меня совсем недавно появилось половое влечение. Уж очень она холеная…

Вечером для космической группы был устроен небольшой банкет по случаю их отъезда — основная цель была достигнута и уже наметились предварительные направления совместной деятельности.

Лана, отшедшая за ночь и день ото всех свалившихся на нее передряг, была весела и непринужденна, но еле заметные круги под глазами и скованность девушки в присутствии Кристины Томсон выдавали ее внутреннее состояние.

Столы расставили на свежем воздухе, возле овального бассейна с неестественно голубой водой, подсвеченной откуда-то снизу.

Элора тоже была с ними — все-таки одна группа — хотя и была вынуждена остаться с Цетегом еще на один день.

Застолье как-то быстро приняло непринужденную форму — по причине малочисленности и давнего знакомства состава, и только одна Лана упорно избегала секретаря-координатора, которая на это совсем не обращала внимания, да еще Элора упорно старалась не замечать Сергея, предпочитая с разными вопросами и просьбами обращаться к рядом сидящим молодым людям.

— Петя, миленький, — сказала она таким нежным тоном, что Сергей тут же взмок и слегка пролил содержимое своей рюмки. — Сделай доброе дело, подай, пожалуйста, спрайт.

Довольный Петр потянулся через весь стол.

— Последние наши часы в раю. Надо насладиться ими как следует, произнес ктото на другом конце.

— Да-а, — протянул Макс со вздохом. — Это конечно красивая и хорошо обустроенная жизнь. Но это все-таки чужая жизнь.