Теодор Старджон - Больше чем люди (More Than Human)

— Доказательство: свидетели, которые видели его в то же время в самолете. Дальше. У тебя было множество данных о том, что в определенном районе выходят из строя дистанционные взрыватели. Что случилось с этими данными?

— Не знаю. Насколько мне известно, с того дня, как я ушел, и до обыска моя комната была закрыта.

— Тебе никогда не приходило в голову, что эти три обстоятельства: пропавший рядовой, сходство с ним майора Томпсона и исчезнувшие данные — все они и заставили считать тебя ненормальным?

— Это понятно и так. Думаю, если бы мне разобраться хоть с одним или двумя из этих обстоятельств, я покончил бы со своей одержимостью.

— Ну, хорошо. Теперь подумай вот о чем. Ты семь лет брел вперед, все ближе и ближе подходя к утраченному. Ты проследил человека, создавшего это приспособление, и готов был отыскать его. Но произошло кое-что.

— Это моя вина. Я столкнулся с Томпсоном и снова спятил.

Она положила руку ему на плечо.

— Предположим, солдат передвинул ручку не по неосторожности. Предположим, он сделал это нарочно.

Даже если бы она зажгла перед ним лампу-вспышку, он не был бы поражен больше. Такой же неожиданный ослепительный свет. Обретя способность речи, он сказал:

— Почему я сам до этого не додумался?

— Потому что тебе этого не позволили, — с горечью ответила она.

— О чем ты? Я…

— Пожалуйста. Еще немного, — попросила она. — Предположим на мгновение, что кто-то проделал все это с тобой намеренно. Можешь догадаться, кто это, почему он так поступил и как сделал?

— Нет, — сразу ответил он. — Уничтожение первого и единственного в мире генератора антигравитации не имеет смысла. Еще меньше смысла в преследовании меня такими сложными и трудоемкими методами. Да, что касается методов. Ему нужно уметь проникать в запертые комнаты, гипнотизировать свидетелей и читать мысли!

— Он все это проделал, — сказала Джейни. — Он может.

— Джейни — кто?

— А кто сделал генератор?

Гип вскочил и испустил крик, полетевший над темными полями.

— Гип!

— Не обращай внимания, — потрясение ответил он. — Я только что понял, что уничтожить генератор мог только тот, кто может его построить заново. А это значит… О, мой Бог! — солдат, и полоумный, и Томпсон, да, Томпсон. Он засадил меня в тюрьму, когда я готов был снова отыскать его. Они все — один человек… Почему я до этого не додумался?

— Я тебе говорила. Тебе это не позволили. Он снова сел. На востоке, как неясные очертания скрытого города, повис рассвет. Гип смотрел туда, думая, что наступил день, когда он закончит свой долгий безумный поиск. Он подумал о том ужасе, который испытала Джейни, когда он хотел немедленно отправиться на встречу с этим… с этим чудовищем — отправиться без здравого рассудка, без воспоминаний, без оружия и информации.

— Ты должна рассказать мне, Джейни. Все рассказать. И она рассказала рассказала все. Рассказала о Лоуне, о Бонни и Бинни и о себе; о мисс Кью и Мириам, которые теперь обе мертвы; и о Джерри. Рассказала, как после смерти мисс Кью они вернулись в лес, в старый дом Кью, и там какое-то время снова были близки. А потом…

— Спустя какое-то время Джерри решил пойти учиться в колледж. И закончил его. Ему это было легко. Все было легко. Понимаешь, когда он прячет глаза за очками, его очень трудно запомнить; люди его просто не замечают. Он закончил также медицинскую школу и психиатрическую.

— Он настоящий психиатр? — спросил Гип.

— Нет. Только получил диплом. Это большая разница. Он скрылся в толпе. При поступлении в школу он фальсифицировал все записи. И его никогда не поймали. Если кто-то пытался расследовать, ему стоило поглядеть в глаза, и человек обо всем забывал. И он не провалил ни одного экзамена, так как ему всегда разрешали выйти в мужской туалет.

— Куда? В мужской туалет?

— Да. — Джейни рассмеялась. — У нас это одно время даже превратилось в игру. Понимаешь, он уходил в туалет, запирался и вызывал Бонни или Бинни. Говорил им, что его затрудняет, они возвращались домой, говорили мне, я спрашивала Бэби, они относили информацию, и все это занимало несколько секунд. Но однажды один студент услышал, что Джерри с кем-то говорит. Он был в соседней кабинке, встал на унитаз и посмотрел. Можешь себе представить! Бонни и Бинни во время телепортации не могут прихватить даже зубочистку, не говоря уже об одежде.

Гип ударил себя по лбу.

— И что же произошло?

— О, Джерри справился с этим парнем. Тот выскочил из туалета с криком, что там голая женщина. Половина студентов кинулась туда. Конечно, она исчезла. А потом Джерри посмотрел на парня, и тот забыл обо всем и удивился, из-за чего такой шум. Потом ему из-за этого доставалось.

— Хорошие были времена, — вздохнула Джейни. — Джерри так всем интересовался. Он все время читал. Все время расспрашивал Бэбн. Его интересовали люди, машины, книги, история, искусство — все. Я тогда тоже многое узнала. Ведь вся информация проходила через меня.

— Но потом Джерри… я хотела сказать «заболел», но это не совсем то. Она задумчиво прикусила губу. — Судя по моим знаниям людей, только два их типа по-настоящему стремятся к прогрессу. Те, что глубоко копают, познают и потом пытаются использовать узнанное. И те, кто обладает большим любопытством: они просто так созданы. Но большинство хочет что-нибудь доказать. Стать богаче. Стать известными, знаменитыми, почитаемыми. Последнее уже некоторое время относилось к Джерри. Он никогда по-настоящему не учился, и серьезная конкуренция его пугала. Ребенком ему сильно досталось. В семь лет он сбежал из приюта и жил как крыса на помойке, пока его не отыскал Лоун. И потому ему нравилось быть первым в классе и добывать деньги легким движением руки, когда заблагорассудится. И еще мне кажется, что некоторые вещи его искренне заинтересовали: музыка, биология и еще кое-что.

— Но скоро он понял, что ему ничего и никому не нужно доказывать. Он умнее и сильнее любого другого человека. И доказывать это стало скучно. Он мог получить все, что захочет.

— Он бросил учебу. Перестал играть на гобое. Постепенно все бросил. Наконец, почти год вообще ничего не делал. Кто знает, что происходило у него в голове? Неделями лежал молча.

— Наш гештальт, как мы себя называем, когда-то был дураком, когда в качестве «головы» служил Лоун. Ну, когда его место занял Джерри, гештальт превратился в сильный растущий организм. Но когда с Джерри это произошло, он впал в состояние, которое называют маниакально-депрессивным.

— Гм! — проворчал Гип, — Маньяк, способный править миром.

— Он не хотел править миром. Он знал, что может это, если захочет. Но не видел для этого причины.

Ну и вот, как описано в психологии, он начал регрессировать. Возвратился в детство. А его детство было очень злым.