Николай Гацунаев - Звездный скиталец

Припекало. Джума достал из нагрудного кармана тщательно отутюженный носовой платок, провел им по лицу и огляделся. По тротуару и мостовой сновали прохожие. Под соседним деревом возле ограды стоял парень лет двадцати - двадцати пяти в подпоясанной витым шелковым шнурком полотняной рубахе навыпуск и заправленных в сапоги черных в полоску брюках. Ч руках у парня было распечатанное письмо. По-видимому, он читал его, когда экипаж подъехал к почтамту, ч теперь с интересом разглядывал Джуму. Тот скользнул по парню равнодушным взглядом и отвернулся, но что-то заставило его взглянуть еще раз. Теперь он узнал парня: это был тот самый мастеровой, который вступился за Джуму, когда пьяный офицер ударил его по лицу.

- Малый! - окликнул Джуму мастеровой. - Ты меня не узнаешь?

- Узнаю, таксыр.

- Какой я тебе таксыр? - Парень сунул конверт з карман и подошел к Джуме. - Михаилом меня зовут. Михаил Степанович Строганов. Машинистом у Дюммеля на заводе работаю. А тебя как звать?

- Джума.

Они обменялись рукопожатиями.

- Что же ты удрал тогда?

Джума улыбнулся и развел руками. Строганов смерил его оценивающим взглядом, хмыкнул то ли восхищенно, то ли осуждающе.

- Под Ваньку-кучера нарядился? - парень слегка картавил.

- Да вот, - незаметно для себя Джума перешел на русский. - Хозяйке так захотелось.

- А тебе? - жестко спросил Строганов.

- Мне все равно.

- Ну-ну. - Машинист испытующе смотрел Джуме в глаза. Однако изменился ты, парень.

- Из-за одежды?

- Не только. - Строганов помолчал. - У кого служишь-то?

- У Симмонсов.

- Вот как?

- Супругу его вожу.

- Понятно. - Он опять помолчал. - Послушай, а что за птица твой Симмонс?

- Почему мой? - возразил Джума.

- А черт его знает! - улыбнулся Строганов. - С языка сорвалось. Болтают про него всякое, вот и спросил.

- Человек как человек. - Джума пожал плечами. - Деньги лопатой гребет.

- Ну, это всем известно.

- Обходительный. Работников не обижает.

- Обходительный, говоришь? - недоверчиво переспросил машинист. - Тебя-то он, факт, не обижает.

- Меня? Да я его видел раза три за все время. Мое дело лошади да карета.

- По-русски говорить тоже на конюшне научился? - усмехнулся Строганов. - Месяц назад еле лопотал, а теперь вон как чешешь!

- Мой кучер вам чем-то не угодил? - поинтересовалась незаметно подошедшая Эльсинора.

- Добрый день, сударыня, - поклонился Строганов. - С чего вы взяли?

- У вас такой агрессивный вид... - Эльсинора улыбнулась одними губами, глаза оставались холодными, как льдинки. Вы, кажется, интересуетесь моим супругом? На какой предмет, если не тайна?

- Вас это не касается! - раздраженно буркнул машинист.

- Заблуждаетесь, Михаил Степанович. Как-никак я ему жена. И вообще вы могли бы быть повежливее, не находите?

- Откуда вы знаете, как меня зовут? - удивился Строганов.

- Я еще и не то знаю! - Она рассмеялась и подбросила кверху стопку почтовых открыток. Получилось, как у заправского фокусника: открытки, дугообразной лентой скользнув в воздухе, перекочевали с ладони на ладонь. - Хотите, я вам погадаю? На открытках?

- Хочу! - вызывающе сверкнул глазами машинист.

- Не пожалеете? - поинтересовалась Эльсинора. - Я вам такого расскажу, что вы и сами о себе не знаете. Ну и как?

- Не пожалею! - упрямо мотнул головой Строганов.

- Тогда пожалуйте в карету, - усмехнулась она. - На улице только цыганки гадают.

Внимательно наблюдавший за их разговором Джума распахнул дверцу. Строганов заколебался было, но Эльсинора решительно взяла его под руку, и ему ничего не оставалось, как покориться. Хлопнула дверца. Джума покачал головой и взобрался на передок. Карета тронулась.

Когда четверть часа спустя она остановилась у здания акционерного общества "Дюммель и К°", Строганов вышел первым и подал руку спутнице. Вид у него был слегка растерянный, но по-прежнему воинственный.

- Однако вы твердый орешек! - Эльсинора выпорхнула из кареты. - Ну что ж, идемте, я вас представлю супругу, раз уж вам так хочется. Боюсь только, что его нет дома.

Симмонса и в самом деле не было. Эльсинора велела подать чай в беседку и пригласила гостя прогуляться по парку. Особенного впечатления парк на него не произвел, и когда они возвратились в беседку, где уже был накрыт стол на две персоны и уютно попыхивал самовар, она с удивлением обнаружила, что безразличие Строганова, как ни странно, ее задевает.

"Можно подумать, что ему доводилось видеть что-то лучше!" - подумала она с раздражением и стала разливать чай по хрупким фарфоровым чашкам.

- Нравится? - Она имела в виду чай. Гость окинул взглядом парк и равнодушно кивнул.

- Здорово, конечно, что и говорить. Но я бы предпочел встретиться с вашим супругом.

- У вас к нему дело?

- Нет, пожалуй. Так, несколько.вопросов.

- А я бы не могла на них ответить?

- Вы?.. - Строганов с сомнением посмотрел на хозяйку. Может, и смогли бы.

- Спрашивайте, - предложила она. - Постараюсь удовлетворить ваше любопытство.

- Тогда сначала вопросы к вам. - Михаил Степанович наклонил голову, пристально глядя на льняную в мелких узорах скатерть. - По дороге сюда вы всю мою прошлую жизнь по полочкам разложила. Охранка, небось, материален подкинула? Или уже на заводе досье заведено?

- Не угадали. - Эльсинора налила в чашку из заварного чайника. Поставила под кран самовара. - До сегодняшнего дня я о вас и слыхом не слыхивала.

- Тогда откуда такая осведомленность?

Она долила в чашку кипяток, завернула кран.

- Не обижайтесь, Михаил Степанович, но я вам не смогу это объяснить. Поверьте на слово: никто за вами не следит.

- Вы уверены? - насторожился гость. - А зачем надо за мной следить?

- А я и не говорю, что надо, - спокойно возразила она. Пейте чай. Вареньем угощайтесь.

- Вы от меня что-то скрываете, - Строганов продолжал исподлобья напряженно разглядывать хозяйку.

- Ошибаетесь. - Она встряхнула волосами и улыбнулась. Просто есть вещи, которые вам знать ни к чему. Так о чем вы хотели спросить Симмонса?

Строганов вздохнул и отвел взгляд. Теперь он смотрел в сторону дома, зеркально отсвечивающего на солнце стеклами окон.

- Я хочу выяснить, что он за человек.

- Вам это так необходимо? - Она отхлебнула из чашечки. Что вас, собственно, интересует?

- Понимаете, - Строганов почесал переносицу. - С тех пор, как хлопкозавод перешел к Дюммелю, многое у нас изменилось к лучшему. Построили общежитие для рабочих, финскую баню, даже столовую открыли. И платят у нас чуть не вдвое больше, чем у других.

- Почему это вас смущает?

- Потому что Дюммель - коммерсант и на рабочих ему наплевать. Он это и не скрывает. А значит, нововведения идут не от него. Так от кого же?

- Вы считаете, что они исходят от моего супруга?

- Да. Я ошибаюсь?