Владимир Цыбизов - Тайна «Соленоида»

Понюхав обувь, которую ей подал проводник, ищейка взяла след и побежала дальше по пещере. Выход оказался неподалеку от шоссе. У дороги след обрывался.

— На машину сел, — доложил проводник, обследовав шоссе и его обочины на значительном расстоянии.

Оставив часовых в пещере, — на случай если бы Томпсон задумал вернуться в свое логово, хотя это и было мало вероятно, — Сахаров позвал Зотова в свою машину и поехал в госпиталь, куда еще раньше отправили Отрогову. Там сказали, что девушка мертва. Недавно прибывший хирург собирался делать вскрытие. Руку Барону уже перевязали, он был вне опасности.

— В комитет, — приказал Матвей Ильич шоферу. — Он сидел молча, и Зотову казалось, что полковник сердится на него, на всех за не совсем удачную операцию.

Сахаров действительно был расстроен. Томпсон сам, можно сказать, забрался в ловушку. Надо было захлопнуть выход — и не удалось. Только Барона схватили и потеряли своих двух товарищей. Конечно, Волк очень хитер. Очень. Но это не оправдание. Надо немедленно допросить Барона…

Зазвонил телефон. Сахаров снял трубку.

— Слушаю вас… — сказал он. — Майор Мишин? Немедленно ко мне.

Майор Мишин вошел через несколько минут и доложил:

— Радиопеленгаторы засекли передатчик на юго-восточной окраине Айлы. Опять песенка. Передатчик такой мощности, какой был и тот, который засечен нами прошлый раз. Музыку расшифровывают.

— Где находится передатчик? — спросил полковник, направляясь к стенной карте. Но майор подошел к столу и разложил на нем свою карту. На ней были проведены две линии. Они выходили из точек, лежавших в различных концах города, и пересекались в третьей точке. Пункт пересечения и был тем местом, где располагалась рация. Судя по карте, передатчик находился на улице Маяковского, в доме № 11 или 12.

— Немедленно оцепить, — приказал полковник Зотову и обвел красным карандашом на плане эти два дома. — Взять живым. Не исключена возможность, что Томпсон радировал «Каракатице» и договорился с ней о встрече.

Зотов выскочил из кабинета. Майор тоже вышел, но вскоре вернулся с расшифрованной радиограммой. Она гласила: «Заберите меня завтра в это время в квадрате 53. Волк».

Матвей Ильич тут же отдал распоряжение усилить наблюдение за берегом. Потом поехал на улицу Маяковского. В доме за номером 11 в окнах свет. У ворот дежурила машина. Возле машины стоял часовой. Впрочем, он прохаживался между машиной и палисадником, и трудно было определить, что он охранял — машину или калитку.

— Где Зотов? — спросил часового Матвей Ильич.

— В хате, товарищ полковник.

Сахаров скорым шагом пошел в дом. Зотов допрашивал хозяйку.

— Доложите обстановку, Зотов.

— Есть доложить. Преступник был здесь, но ушел.

— На основании чего вы заключили, что он — преступник?

— На основании следующих фактов. Во-первых, я обнаружил во дворе следы, как две капли похожие на те, которые оставил Томпсон в куполообразной пещере.

Значит, он был здесь.

— Правильно, что он был здесь, — подтвердил Сахаров. — Мы расшифровали радиограмму. Ее подписал Волк.

— Преступник, по словам хозяйки, бреет голову, носит очки в коричневой оправе. Роста выше среднего. Увлекается музыкой — игрой на гармошке шестигранной формы. Вероятно, это концертино. Фамилия Петров. Назвался медиком, приехавшим сюда для отдыха. Ничего особого до сегодняшнего вечера она не замечала за ним. А сегодня вечером, часов так в десять, хозяйка заснула, а потом проснулась от того, что в комнате жильца раздавалась веселая песенка: наигрывали на гармошке. Это случилось совсем недавно: шел первый час ночи. Хозяйка постучала в стенку, чтобы жилец не шумел. Поиграв и попев еще немного, он подошел к двери и извиняющимся тоном сказал, что в голову пришла новая мелодия, и он решил записать ее, пока не забыл. И замолк. Хозяйка думала, что он лег спать и уснул. Но когда пришли мы, то оказалось, что комната пуста: жилец ушел. Судя по тому, что на подоконнике видны следы ног и рук, жилец ушел через окно. Следы ведут от окна до калитки, а через нее — на улицу. Собака, добежав до калитки, пошла по следу, который оставил Томпсон. Сейчас ведется преследование жильца.

— Что унес с собой жилец? — спросил Матвей Ильич.

— Пока еще не установлено. Сейчас выясним.

В комнату опять пригласили хозяйку дома. С ее помощью установили, что Петров унес с собой концертино, небольшой чемоданчик и пару лаковых полуботинок. Из вещей он оставил в комнате, вернее в коридоре, куда выходила дверь из комнаты, габардиновый пыльник. Вероятно, он просто забыл про него. Да еще в кухне висело полотенце, которым пользовался квартирант.

— Спокойно уходил, — усмехнулся Зотов. — Даже полуботинки прихватил.

— Не совсем спокойно: плащ-то забыл, — заметил Сахаров. — Значит, ботинки ему оказались нужнее.

— Так у него же есть еще одна пара, — сказала старушка. — Куда ему вторые?

Только руки загружать!

В дом вошел проводник ищейки, взявшей след Томпсона. Он сказал Сахарову:

— След привел к шоссе и там оборвался. Возможно, опять воспользовался попутной машиной.

Допросили Барона, но он сам не знал, где надо искать Томпсона.

Итак, оставалось ждать, пока Томпсон выйдет на берег. Но Матвей Ильич решил продолжать розыски преступника. Анализируя обстановку, он поставил перед собой такой вопрос: где можно провести ночь, не вызывая подозрения? Таким местом может быть скорее всего или запасная квартира, или ночной ресторан, или речной, а может быть и железнодорожный вокзал. Уже светло, бродить по улицам или лежать в сквере опасно, сидеть на берегу залива или на бульваре — тоже не совсем благоразумно.

И Сахаров приказал обследовать все общественные места, вокзалы.

Матвей Ильич не падал духом, он все еще надеялся на успех. Тем более, что скоро должно было прийти письмо Отроговой…

Матвей Ильич посмотрел на часы — шестой час утра. Значит, утренняя почта уже выбрана из почтовых ящиков. Следующая выемка писем из ящиков будет лишь после двенадцати дня. Ждать столько нельзя…

Матвей Ильич приехал на почту, обслуживавшую тот район города, где жила Отрогова, и попросил начальника почтового отделения произвести выемку писем в половине седьмого утра.

— Мы ждем письма на свой адрес, — пояснил он начальнику. — Письмо очень важное.

— Пожалуйста, — разрешил начальник.

Уезжая с почты, Матвей Ильич вдруг подумал: а почему именно в этом районе должно быть опущено в ящик письмо? Может, тот человек, которому Отрогова поручила эту операцию, живет совсем в другой стороне города? И полковник решил попросить начальника почты раньше положенного времени осмотреть почтовые ящики во всем городе.

Сахаров с нетерпением ожидал установленного срока. Время тянулось медленно.