Игорь Смирнов - Сага о драконе

Сипак снова улегся на кровать, недоумевая, отчего же парнишка так тушуется. Однако вулканит решил пока не давить на него.

Сипак отсутствовал почти две недели. Передав все, что знал и что мог припомнить о планах вулканита, Чехов с головой ушел в работу, возможно дольше оставаясь на планете, чтобы избежать встреч с контр-адмиралом Эмерсон. Когда позволяло время, он старался поближе сойтись с Гвином и Рогантом. В одно прекрасное утро Гвин влетел к нему и воскликнул:

— Сегодня Нити падают над Битрой. Мне разрешили пригласить тебя. Хочешь лететь со мной и Рогантом?

Чехов просиял.

— Еще бы! Я хочу увидеть все это с тех самых пор, как мы прибыли. Когда?

— Не раньше, чем через три часа. А поскольку Рогант и я готовы, мы можем отдыхать, пока нашему Крылу не поступит приказ построиться. Хочешь посмотреть Вейр? Или задать какие-то вопросы?

— Мне бы хотелось и то, и другое, — застенчиво ответил Чехов. — У меня до сих пор не получалось толком рассмотреть что-то или с кем-то побеседовать.

— Тогда — вперед! Сначала я покажу тебе Площадку Рождений. Одна из королев отложила там яйца, — Гвин усмехнулся. — Кто знает, может, на тебя укажет Поиск.

— Поиск? — переспросил Чехов.

— Это означает, что драконы говорят: ты — один из тех, кто, вероятнее всего, совершит Запечатление, — ответил молодой перинит. — Другими словами, установишь с дракончиком связь и станешь всадником.

— Не думаю, что для меня было бы мудро так поступить, — отозвался Аппукта. — На корабле и с Пэном-то бед не оберешься, а уж еще с одним драконом!

Гвин только рассмеялся и стал показывать Чехову Вейр. Вопросы так и сыпались из юноши-индейца, и Гвин отвечал на все. Потом разговор коснулся последнего брачного полета.

— Спариваются ли еще какие-то драконы, кроме золотых и бронзовых? — спросил Чехов.

— Спариваются голубые и зеленые. Иногда с золотыми спариваются коричневые, они же могут сойтись и с зелеными. — Гвин смущенно посмотрел на Аппукту. — Рогант становится достаточно взрослым для первого спаривания. В следующий раз, когда поднимется какая-нибудь зеленая, Рогант, я думаю, полетит за ней.

— Но что происходит, когда спариваются голубой и зеленая? — спросил Чехов. Слегка порозовев, он продолжил: — Я хочу сказать, что… м-м-м… знаю: когда совокупляются золотая и бронзовый, их всадники… м-м… делают то же самое. Но их всадники — женщина и мужчина. А если… и тот, и другой — мужчины?

— Ну и что, они тоже совокупляются, — невозмутимо отозвался Г'вин.

Аппукта вытаращил глаза.

— Ты хочешь сказать?.. Я знаю, что такое бывает, но…

— А! Я понял, о чем ты. — Теперь настал черед Гвина залиться краской. — Если эти двое мужчин чувствуют к друг другу такое… н-ну… я не уверен, как они поступают. Иногда такие отношения продолжаются после спаривания драконов. Но бывает и так, что рядом с каждым из мужчин-всадников во время брачного полета находится его женщина. — Он сглотнул. — Я ответив на твой вопрос?

— Думаю, да. А что же происходит с теми драконами, которым не повезло? И их всадниками? Как они выходят из положения?

— Этого я тоже толком не знаю, — ответил всадник перинитского дракона. — Надеюсь, когда Рогант впервые погонится за голубой, я все выясню.

И тут прозвучал сигнал подготовиться к вылету навстречу Нитепаду. Он продолжался три часа — три часа очень тяжелой работы для всех участвовавших в сражении драконов и всадников. Их строй по-прежнему оставался неплотным из-за боев с чужаками, а это значило, что оставшимся приходилось работать за двоих. Обожгло нескольких драконов и всадников, но серьезных ран никто не получил. Когда они уже заходили на посадку в Вейре Бенден, сидевшие на земле драконы вдруг затрубили.

— Что такое? — прокричал Аппукта, стараясь перекрыть шум ветра.

— Неожиданный Нитепад над холдом Бухтой, и нападение чужих в придачу! Вызывают всех драконов, не получивших ран! Держись, уйдем в Промежуток, как только молодежь загрузит Роганта огненным камнем!

Г'вин быстро поймал и привязал несколько брошенных мешков, и они через Промежуток направились в холд Бухту.

Когда они появились над холдом, Гвин обернулся и сказал:

— Нам нужно не дать Нитям упасть на сражающихся внизу. Чужие уже убили одного дракона и нескольких человек из холда. Вашим… десантникам падающие сверху вместе с чужаками Нити тоже ни к чему. Ты только подавай мне огненный камень, и все будет в порядке.

Чехов кивнул и делал, как ему сказали. Но они оба уже устали после первого Нитепада, и одна Нить их задела. Она обожгла Гвину плечо, а потом упала как раз на самый верх чеховского бедра. Оба парня взвыли от боли и Рогант мигом ушел в Промежуток, замораживая Нить, но не жгучую боль в местах, где она коснулась людей. Когда они вновь появились над холдом, юноши застонали — их ран коснулся ветер.

Гвин повернулся к Чехову и сказал:

— Надо возвращаться в Бенден и показать целителям эти ожоги. Нам на смену идут свежие драконы.

Голубой в мгновение ока перенес обоих парней обратно в Вейр Бенден.

Когда они вдвоем сошли с дракона, на них обрушились лекари — и перинитские, и звезднофлотские. Пока один стаскивал с Гвина куртку, другая начала разрезать на Чехове брюки. Отшатываясь, индеец вскричал:

— Нет! Я в порядке.

— Нам необходимо тебя осмотреть. Ожоги Нитей могут быть опасны, — отозвалась медработница с «Карсона».

Чехов продолжал пятиться, все время прихрамывая.

— Не надо меня осматривать.

— Нет, надо, лейтенант, — раздался голос у него за спиной. — Все ожоги Нитей должны быть обработаны, пока не присоединилась инфекция.

Резко обернувшись, Чехов увидел контр-адмирала Эмерсон. Он попытался вытянуться по стойке «смирно», однако ожог бедра не позволил ему это сделать.

— Госпожа адмирал!

— Выбирайте, Чехов. Или вы мне позволите осмотреть вашу рану и обработать ее, или присутствующему здесь мичману. — Она указала на ту самую девушку-медика, которая с самого начала пыталась оказать ему помощь. Сипак рассказывал ей о стыдливости Аппукты, в особенности касательно определенных частей его тела. Эмерсон не имела специальной медицинской подготовки, но за последние недели она повидала достаточно ожогов от прикосновения Нитей и знала, как их обрабатывать. Поэтому Карен хотела дать ему определенную свободу выбора в том, что касалось его собственного тела.

Чехов глянул через плечо на мичмана медслужбы. Выглядела она не старше его, и теперь вместе с перинитским целителем посмеивалась над Гвином. Он снова посмотрел на Эмерсон. При виде более зрелой женщины, без смеха смотревшей на него в ожидании ответа, он уступил:

— Я позволю вам осмотреть меня.