Селия Фридман - Восход черного солнца

Он уходил прочь от селения, прочь от шума. Прочь от всяких признаков жизни, всех проявлений радости. Он переждет ночное празднество и вновь будет готов отправиться в путь. Нет ему покоя. На западе неясно вырисовывались Ниспосланные горы, бесплодные, зловещие. Он знал, что сейчас там обледенели все тропы, и мороз продержится еще несколько месяцев, а над склонами нависли готовые рухнуть лавины, и знал о прочих приметах зимы... Никогда бы он не отважился в такое время пройти там с кем-то... Но, может быть, пройдет в одиночку. Теперь, когда Сензи обрел покой, а Сиани обрела... что-то еще.

Краем глаза он уловил движение за спиной. Обернулся посмотреть, кто это последовал за ним из селения, что за дело может заставить ракхене нарушить его одиночество.

И застыл.

Фигуру, стоявшую перед ним, со спины освещала луна, оставляя в тени лицо. Плотная ткань, свисавшая с плеч, окутывала фигуру, точно мантия, вдвойне скрывая ее. Лицо было черным овалом, тело - бесформенной тенью. И все же спутать было нельзя. Ни по виду, ни по сути.

- Я вижу, что с леди все в порядке, - прошептал Охотник.

Волна облегчения всколыхнулась в Дэмьене - и тут же накатило смятение чувств, такое же, какое он испытал, когда впервые услышал имя Охотника. Все это, смешавшись, так ударило по нервам, что на некоторое время он утратил дар речи. К счастью, при нем не было оружия, - не пришлось выбирать, не пришлось решать, подходящий ли это момент, чтобы напомнить Охотнику об их вражде.

Наконец он обрел голос:

- Ты жив. Солнце...

- Это вопрос степени, преподобный Райс, я же говорил. К счастью, Темным не хватило мудрости. Они не видели выхода, потому и умерли. - Его голос был чуть слышнее дыхания, чуть громче дуновения ночного ветерка. Он вроде бы стал грубее, чем обычно, но его так трудно было услышать, что Дэмьен толком не понял. - Я подумал, что тебе было бы интересно узнать, что я жив. Я подумал, что ты имеешь на это право.

- Спасибо тебе. Я... рад.

- Что я выжил? - сухо спросил тот.

- Что ты не умер... так. - Дэмьен знал, что голос его звучит искренне. - Я хотел бы, чтобы это было... чище.

- И ты бы пришел ко мне, когда мы покинули бы земли ракхов. Жаль, что так не случилось, священник. Есть в тебе одно качество, которое я просто ненавижу. Безрассудство, что ли?..

- Ты с этим справишься.

- Если ты попытаешься убить меня? С удовольствием.

- Ну, тогда жаль, что я лишаю тебя удовольствия. Однако, боюсь, тебе придется отложить это развлечение. - Дэмьен внимательно смотрел на темную фигуру, пока говорил, и никак не мог понять, что кажется ему таким странным, таким... неправильным. - Я ухожу на восток.

Голос прозвучал как дуновение ветра:

- На востоке океан. Новая Атлантида. Земли смерти.

- Боюсь, что еще хуже. - Дэмьен кивком указал туда, где за дальностью не видны были огни селения. - Потерянные вернулись, как ты знаешь. То есть мужчины. Похоже, их привлекает риск. Они очищают лабиринт Держательницы, бросая вызов падающим скалам и рушащимся туннелям. Они охотятся за ее слугами. За пищей, как они мне сказали. Последние Темные будут служить им подкормкой во время зимы.

- Это невозможно, - пробормотала закутанная фигура. - Плоть демонов не может...

- Это не демонская плоть, - тихо сообщил священник. - Потому что Темные - не искусственные создания. - Он посмотрел на восток, на горы, в сторону рухнувшей цитадели. - Хессет нашла одно тело. Мы обследовали его. Мы хотели определить, что это за тварь, может быть, узнать, как он приводился в движение... Но это не было создание Фэа. Хессет первая заподозрила истину, и Сиани подтвердила.

Он глубоко вздохнул, вспоминая. Вновь переживая момент.

- Это ракхи, - поведал он Тарранту. - Темные - это ракхи.

Какое-то время Охотник молчал; Дэмьен почти слышал, как лихорадочно работает его мозг, сопоставляя факт за фактом, выстраивая их в единую картину.

- Невозможно, - буркнул посвященный наконец. - Это значит...

- Кто-то - или что-то сделало их такими. Как ты преобразил свой Лес, Охотник. Только на этот раз масштаб другой. На этот раз изменению подверглись разумные существа. - И опять в нем все сжалось, и опять он почувствовал тревогу, которую ощутил, впервые осознав истину. Руки в карманах сжались в кулаки. - Природа не могла этого сделать. Природа этого не делала. Взять племя разумных, вполне приспособленных к жизни существ, и вот так привязать их к ночи? Подавить их естественное живое начало, так что отныне они могли жить, только терзая других? Темные погибли, когда ты открыл их свету, Охотник, а ты нет. Ты, который тысячу лет скрывался от солнца, ты, само существование которого зависит от полной тьмы, - ты выжил. Как могла Эрна вселить в свои создания такую слабость? Зачем это могло понадобиться?

- И ты считаешь, что кто-то сделал это, - прошептал Охотник. Преднамеренно.

- По-моему, никакого сомнения, - хмуро отозвался Дэмьен. - И чтобы сделать такое, нужно иметь основательную поддержку. Чтобы вся окружающая среда была испорчена. Такого нет на землях людей. Вспомни, что говорила ракханка: "Они пришли с востока".

- И ты собираешься пойти за ними.

- Пять экспедиций пытались пересечь этот океан. Две в твое время, еще три - века спустя. Больше никто ничего о них не слышал. Но это ведь не значит, что они не достигли цели? Из того, что мы знаем, можно понять, что люди все же ухитрились заселить те места... и взрастить что-то, что исказило самый узор Природы. Я думаю, все, что мы видели здесь, - лишь вершина айсберга. Я думаю, нам нужно узнать, что за дьявольщина там происходит, пока не случилось чего-нибудь похуже.

Он взглянул на темную фигуру и почувствовал, что в нем шевельнулось что-то. Не отвращение.

- Пойдем со мной, - выдохнул он. - Пойдем со мной на восток.

Фигура застыла.

- Ты это серьезно? Ты понимаешь, что предлагаешь мне?

- Возможность ударить по твоему настоящему врагу. Тому, кто стоит за этим, тому, кто за все это отвечает. Тебе не хочется попробовать?

- За последние недели, - мрачно хмыкнул Таррант, - меня связывали, унижали, морили голодом, жгли, швыряли на солнце, пытали такими пытками, что и описать нельзя, и несколько раз чуть не убили. Меня! Я пятьсот лет строил для себя безопасное убежище! А ты думаешь соблазнить меня новой угрозой? - Он фыркнул. - Знаешь, я жалею, что взял у тебя столько крови. Малокровие явно подействовало на твои мозги не лучшим образом.

- Ты не хочешь удовлетворить любопытство? Или... хотя бы жажду мести?

- Все, чего я хочу, преподобный Райс, - полной безопасности. Хочу оказаться в своем доме, который я строил для себя камень за камнем, дерево за деревом, пока сама земля не стала существовать только для того, чтобы удовлетворить мои прихоти. И я должен оставить это? Ввериться восточному океану, принять неизбежный риск? Меня поражает, что тебе захотелось иметь меня рядом с собой.