Станислав Коронько - Игрушка богов

— И его помощник- наместник?

— Ага. Он постоянно находится либо внутри инкубатора, либо поблизости, в городке Йонбен.

— Какая скучная жизнь у вашего наместника, — заметил Тимур. — Целых пятьдесят лет практически в одном месте тусить.

— Ага. За тринадцать веков своего правления Эзекиль ни разу не выпускал наместника из-под защиты гнезда.

— Суровый, однако, божок.

— Трусливый, — поправил Курц. — Боится без наместника остаться.

По спине Тимура пробежали мурашки.

— Так бессмертного всё-таки можно убить?

— Нет, нельзя, — ответил Курц. — Даже если тебя сжечь, а пепел развеять, ты появишься снова.

— Откуда ты это знаешь?

Ответил Себастиан:

— Драконы так Игроков на прочность испытывали. Ловили их и жгли. Но через время те всё равно вновь появлялись. Прямо из воздуха. А ежели Игрока просто проткнуть или голову отрубить, то он и так оживёт. Рана затянется, а голова новая отрастёт. Это драконы тоже проверяли.

Тимур непроизвольно схватился за свою шею, словно пытаясь задушить самого себя. Как это, интересно, голова может отрасти заново? Как хвост у ящерицы, что ли? Вместе с мозгом? И прячущейся где-то среди миллиардов нейронов нематериальной сущностью под названием эго, я, личность, душа? Вместе с тем, что позволяет чувствовать и ощущать себя собой в данный момент времени.

… Или в новой голове будет обитать уже совсем другой человек? Не тот, что умирал, не тот, кто краткий миг видел своё обезглавленное тело, не тот, кто успел за этот миг пожалеть о незавершенных делах, о не сделанном и не сказанном? Не тот, кто за этот краткий миг успел что-то понять и стать чуть-чуть другим? Кто же будет обитать в новой голове? Тот самый прежний, или кто-то новый… Всего лишь копия?

А затем шок смыла волна отвращения. Добренькие и благородные драконы сжигали Игроков. Вряд ли всех подряд, но как минимум одному бедолаге не повезло по-крупному- ему выпала честь стать для могущественных хранителей лабораторной крысой. Должно быть, он умирал не раз…

И снова на выручку пришла Диана. Точнее, что-то случилось, неуловимо изменилось. Неизвестно что и почему, но причиной этому явно была Диана. Каким-то образом она могла лечить не только тело, но и психику. В груди Тимура разлилось тепло- будто рядом с сердцем возник очаг, горящий огнём жарким, но нежным. Прохладные пальцы коснулись захлёбывающегося отвращением и ненавистью разума, и потоп из чувств схлынул. Вернулись самообладание, трезвость мысли и рассудительность. Внутри воцарился штиль.

Тимур посмотрел на Диану, одними губами прошептал «спасибо». Девочка кивнула, несомненно, принимая благодарность.

А Себастиан и Курц ждали взрыва. Они видели изменения на лице Тимура, видели, как он побледнел, скривился и, наконец, закипел. Однако его спокойствие явилось для них сюрпризом. Впрочем, приятным.

— Тогда почему Эзекиль боится остаться без наместника? — спросил Тимур. — Думает, что тот сбежит от него?

Курц пожал плечами.

— Может, и так. Помимо того, что наместник постоянно нужен ему для управления инкубатором, есть ещё одна причина. Эзекиль боится оставлять наместника вне досягаемости этих своих… э… сенсоров, вот. Бессмертный всё же может погибнуть.

— Ты же говорил…

Тщательно проговаривая каждое слово, Курц произнёс:

— Погибнуть. Сам. Убить его никто не может. Но он может умереть по собственному желанию. Бессмертный может покончить жизнь самоубийством. Если он пожелает уйти и убьёт себя, он больше не оживёт. Машина, удерживающая его в этом мире, подчинится ему и отпустит его. И…

— Значит, вот почему Игроков три, — осенило Тимура. — Чтобы точно кто-нибудь дошёл.

— Да. Некоторые Игроки добровольно расстаются с жизнью, когда понимают, куда их затащили.

Тимур прищурился и спросил:

— Добровольно ли? Или драконы им в этом помогают?

Курц густо покраснел. Нехотя, стыдясь за своих хозяев, кивнул.

Конечно, глупо было ожидать, что гордые хранители, уязвлённые своим положением изгоев, не проверили все возможные варианты, как можно досадить отступнику. Раз его самого в его гнезде не достать, то нужно сосредоточиться на его слугах. Авось, что-нибудь из этого да выйдет… И вышло. С нечеловеческой циничностью и методичностью они убивали, расчленяли и сжигали каких-то бедняг. Сами или со слуг своих помощью- неважно. Но в конце концов добились-таки результата. Кто-то не выдержал и показал им путь. Или, скорее всего, его заставили показать этот путь. Было бы странно, если бы существа, сотворившее жизнь, не учли всех способов, как эту жизнь отнять. А доведение до самоубийства человека, потерянного, силой вырванного в чуждый мир, в случае если ты помесь огромного крокодила, змеи и птеродактиля, не такое уж и сложное дело.

Подумав, Тимур спросил:

— Почему же драконы не истребляют всех Игроков, когда испытание начинается? Что им стоит найти Игрока, полетать над ним и прокричать, что он, дескать, должен себе вены вскрыть? Или им этого надзиратели не позволяют?

Курц втянул голову в плечи, что-то невнятно забормотал.

— Драконы всех Игроков многократно уже изводили, — ответил Себастиан. — Но ничего им этим не добиться. Умирают все Игроки, и тогда Эзекиль вновь Дорогу открывает. И в тот же миг приходят следующие трое. И эти ежели погибают, следующих Эзекиль зовёт. И все они бессмертны. Не под силу драконам испытание остановить. Лишь час венчания отсрочить они могут.

Курц кивнул.

— Да, одновременно Эзекиль может держать в этом мире всего трёх чужаков. Но если ни один из них не добирается до гнезда, он может взять ещё… Игроков. И так до бесконечности.

Внезапная мысль заставила Тимура встрепенуться. Внимательно вглядываясь в лица своих собеседников, он спросил:

— А если я, к примеру, не войду в этот инкубатор?

— Умрёшь, — заявил Курц.

— После венчания два лиш… э… неудачливых Игрока умирают и в синем свете растворяются, — так же уверенно, если не считать его оговорки, ответил Себастиан. — Где бы они не находились.

От досады Тимур поджал губы. Даже сбежать не получится. Так и придётся быть пешкой в борьбе двух могущественных и беспощадных сил. Маленькой, слабенькой, разменной фигурой, которая может одолеть более сильную лишь при удачном раскладе и мастерстве шахматиста. А в случае с драконами об их мастерстве думать не приходилось. В этой игре они знали слишком мало, чтобы рассчитывать свои ходы вперёд. Они могли уповать только на удачу или… или количество…

Внезапная догадка сделала голос Тимура сиплым:

— Слушай, Курц, сколько было до меня?

— Ты о чём?

С расстановкой Тимур спросил:

— Сколько Игроков уже использовали драконы? Сколько человек они посылали против Эзекиля? Сколько?!