Владимир Фалеев - Фантастика 1990 год

Его озарила идея, но Алексей не понимал его.

Может быть, имеются еще какие-то записки отца? Неужели мама спрятала их, обманывая меня?

Он встал, посмотрел на часы. Без десяти минут полночь.

“Мама, наверное, уже спит. Будить или не будить? До утра ждать тяжело… а Валентину завтра исполнится двадцать. Я должен во всем разобраться и помочь ему. Стоп! Помочь в чем?… Дар человечеству! Он, отец, значит, не думал лечить. Что скажет нищий, если узнает, что он не нищий, а благодетель человечества?”

Алексей выключил свет и на ощупь, на цыпочках вышел из комнаты. Около двери ему показалось, что через закрытую дверь он на миг увидел сидящего на кровати с напряженной выпрямленной спиной Валентина. Алексей испугался, часто заморгал, пока снова к нему не вернулось нормальное зрение, и пошел дальше. Он уже собирался осторожно постучать в спальню к матери, но заметил в кухне свет.

Из неплотно закрученного крана капала вода. Капли, ударяя по металлу раковины, издавали ритмичный мрачный звук. На неубранном столе валялись забытые грязные очистки картофеля, перемешанные с остатками муки и бесформенными кусочками теста. На уголке етола рядом с мойкой лежал порядком намокший от разлетающихся брызг стандартный лист белой бумаги.

Алексей почувствовал обостренной интуицией, что именно там, в размокшем листочке, он прочтет важную для себя информацию. Осторожно разложил бумагу на кухонном стульчике и, стоя на коленях, прочитал: “Конечно, у тебя возникает вопрос, зачем человечеству именно такие способности. Но ты и сам уже догадался. Представь, какой объем знаний при такой скорости он воспринимает.

Это же то, чего не хватает человеку. Поток различной необходимой информации, будь то научная, эстетическая, житейская, падает в последнее время на наши головы с такой силой, что мы вот-вот окажемся раздавленными. Человек при обычном течении познания не сможет двигаться дальше, он будет обречен только на бег по кругу знаний. Вся человеческая жизнь будет уходить на перемалывание, пережевывание и заглатывание уже добытого, а когда же заниматься исследованием нового? И вот появился Валентин. Откуда у него такие великие возможности, он и сам не знает, но его болезнь,- спасение для всего человечества. Думаю, со временем ему будут поклоняться и почитать его, как первого человека, побывавшего в космосе. Сравни ходьбу пешком, а именно такими шажками сейчас проходит обучение молодежь, правда, некоторые, самые способные, могут переходить на бег, но даже бег нельзя сравнить с полетом космического корабля. Вот какой скачок в скорости дает нам феномен Валентина. Мне кажется, не только зрение, слух обладают быстрым восприятием, но и осязание.

Чувство, которое человек недооценивает на протяжении всей эволюции. Конечно, для освоения этого дара необходимо создание особых условий, специальных информационных программ, по типу компьютерных лент, банков информации. Об этих специальных вопросах прочтешь в книге, которую я недавно стал писать.

Сынок, ну как, стоит на решение проблемы потратить свою жизнь?

На этом позволь мне закончить свое письмо. Возвращайся и принимайся за дело”.

В конце письма стояла аккуратная подпись отца. А рядом… Рядом была маленькая приписочка, сделанная плохо зачиненным карандашом.

“Мама”,- догадался Алексей и несколько секунд не мог заставить себя прочесть.

“Прости меня, сынок, если можешь. Я сожгла научную работу отца еще перед его смертью. Я ее украла. Витенька меня простил и звал меня к себе. Прости и ты. Я не буду тебе больше мешать”.

Алексею стало тяжело дышать. Как! Сжечь дело всей жизни отца?… Тяжело, страшно. Он увидел под столом тихий, неподвижный карандаш, не ведающий, какие слова его заставили написать.

Алексей медленно, стараясь не повредить влажный лист, сложил его вчетверо, выключил свет и вышел из кухни. Куда он шел? Сначала к дверям маминой спальни. Там, в комнате, было тихо, темно, как-то безжизненно тихо. Алексей постоял в нерешительности. И попятился к противоположной стене. Почувствовав спиной прохладу, он немного успокоился и решил вернуться к себе.

“Уже поздно, все спят, один я хожу, как привидение, ищу приключений”.

Он проходил по коридору. Из комнаты Валентина раздавались странные для ночного времени звуки.

“Что это с ним случилось?” - в тревоге подумал Алексей и кинулся на звук, как желтая реанимационная машина на вызов. Толкнул дверь.

В комнате было темно, а внутри темноты энергично ворочалось разъяренное живое существо. Алексей ничего не увидел, не догадался включить свет, да и не было уверенности, что есть в комнате лампочка и выключатель. На помощь пришла все та же загадочная любопытная луна. Привлеченная необычностью звуков в обычно тихом окне, она тоже встревожилась, заинтересовалась и осветила комнату. Алексей увидел в лунном свете Валентина, совершенно голого, посредине комнаты. В руках он держал старые дырявые туфли за носки и каблуками с остервенением выстукивал одному ему подчиняющийся ритм. Босые ноги притопывали и приплясывали в этом ритме, а может быть, прибивали пятками к полу тряпье, которое Валентин еще вчера носил вместо человеческой одежды. Этот первобытный ритуальный танец длился долго - Валентин уже тяжело дышал.

“В нашем доме поселилось проклятье,- подумал Алексей, глядя на голое, вспотевшее, дергающееся тело,- все живущие здесь рано или поздно должны выбирать либо смерть, либо сумасшествие. Причем выбирает кто-то другой, неведомый и обладающий неограниченной властью, а мы только подчиняемся”.

– Валентин,- позвал он безнадежно.- Валентин, что с тобой?

– Радуюсь,- с трудом, сквозь судорожное дыхание ответил нищий.

– Чему? - удивился Алексей безразлично.

– Постой,- тонким голосом закричал Валентин,- у меня праздник, не отмечать же его в одиночку.

Алексей остановился. Валентин прекратил пляс, поскреб себя пo груди и продолжил: - Помыться бы? Одолжи какую-нибудь чистую одежонку.

Слова были разумными. Алексей молчал.

– Да что ты застыл, как старый цемент. У меня день рождения, слышишь: восемнадцатое мая. Смотри, я без очков, очки вон валяются! Луна какая! А? Хорошо?

Валентин засмеялся, все было странно.

– Пойдем? Ты сам прочтешь письмо моего отца,- сказал Алексей.- Ты - дар природы…

Валентин в нерешительности потоптался. Он смотрел на свою одежду, надевать ее не хотелось.

– Ты - счастливый идиот,- зло бросил Алексей.- Ты - загадка природы! Кретин или феномен?

Алексей резко повернулся, толкнул ногой дверь и вышел.

Остановившись в пустом коридоре, он прислушался. В доме стояла неспокойная тишина. На одну-единственную секунду ему показалось, что в спальне матери никого нет. Закрытая дверь молчала. Алексей отогнал тревожные мысли и трусливо побежал к себе.