Владимир Фалеев - Фантастика 1990 год

– Нет, не видите1 Иначе не были бы так непочтительны с нами. Вы способны даже на грязные слова в нашем присутствии!… Ну, не вы лично…- Гнев стал пропадать при виде их растерян ных лиц, но она была уверена, что “по большому счету” права, и потому продолжала ворчливо:- Недаром столько наших девчат выходят замуж за иностранцев. А еще больше - тоже становятся грубыми, от отчаяния! - разозлилась опять.- И правильно Марина Цветаева уехала от вас к давно уже не любимому мужу: с вами ей и совсем было невмочь!

– Так это ж было-то… ровно сто лет назад[То есть действие происходит в 2022 году.].

– А вы и за сто лет лучше не стали,- закончила она вредным голосом.

Оба давно сняли ноги со стульев и теперь демонстративно суетились вокруг нее: - Елена Викторовна, садитесь, пожалуйста! Чай? Кофе? Сигарету?

– Вы отлично знаете, что я не курю,- сказала она, уже искусственно удерживая в себе остатки капризной ворчливости. И перешла наконец на нормальный тон:- Ладно, я по делу. Посоветоваться. Может, я заболела от переутомления, а может, есть сермяжная правда в моей картинке. Давайте обсудим.

Ребята тут же стали предельно серьезными: своими “картинками” до или после события она уже не раз им помогала. И она рассказала: истерические вопли - промелькнувшее в воздухе тело (промелькнуло оно как будто даже и не сначала, а после падения - как показанное ей объяснение случившегося) - упавший на каменный парапет явно студент: молодой, стройный, в белой рубашке и спортивных брюках. Все… Звон у нее в ушах. Этот звон - свидетельство нереальности, в то же время возможной будущей подлинности картинки.

Геннадий (старший) закурил и жестко, с прищуром, смотрел в одну точку. Слава присвистнул и сразу стал уточнять:

– С какого этажа он летел?

– Что-то очень высоко. Гораздо выше моей головы. А я - на восьмом.

– Вокруг самых верхних этажей всегда включены энергетические щиты. Мы радовались: у нас проверяют аппаратуру для космоса. Человека там отшвырнет обратно, если он высунется из окна чуть дальше нормы.

– Не знаю, Слава. Может, и вообще все - чушь…

– Но до 20-го этажа щита еще нет. Может, с одного из них? - продолжал Слава.

– Может. Я увидела его уже летящим и точно сказать, с какого, все-таки не могу. И видела-то долю секунды.

– Ты бы нам помогла, если бы сказала хоть предположительно, кто он. А так?…

– Нет, абсолютная в этом темнота…

– Не хотел бы я быть не только на его, но и на твоем месте. Ленка,- сказал Слава. - Видеть любое горе любого знакомого заранее - так ведь можно свихнуться. Я выступаю против своих интересов, но ты не можешь от этой своей способности избавиться?

– Могу. Она у меня начинает пропадать, когда я заставляю себя думать только о себе. А обостряется, когда устаю. Нет, не когда устаю, а когда сильное нервное напряжение. Так что, возможно, я уже ненормальная.

– Ну вот, приехали! - резко перебил Геннадий.- Только стопроцентные мещане считают все необычное и непознанное ненормальным. Давайте всерьез думать, кто это может быть и как предотвратить.

– Вы тут думайте, а я продолжу своим способом: пойду в лес, расслаблюсь, подремлю - может, ответ придет.

Ребята проводили ее, на сей раз со всеми атрибутами дипломатической вежливости.

“Нет, не в лес,- подсказала ей биологическая ЭВМ.- К Хишаму сначала”.-”А почему к Хишаму? Что - опасность угрожает ему?…” Ответа не было.

Но если к Хишаму, надо сначала переодеться. Она быстро приняла душ, надела свой любимый праздничный наряд - красную юбку в серебряных.розах и белую крепдешиновую кофточку с рукавами вразлет - и стала укладывать в сумку (“А над ребятами издеваешься!” - прокомментировала биологическая ЭВМ) расческу, губную помаду, духи, зеркальце…

И тут из окна раздались истерические вопли. “Опять! Видно, я действительно заболела от переутомления”.

Выглянула: к каменному парапету корпуса физиков бежали люди… Быстро закрыла глаза, стала слушать, нет ли звона в ушах,- но вместо звона раздался пронзительный вой сирены - то ли милицейской машины, то ли “Скорой помощи”. Снова выглянула: да, это несомненная реальность! К корпусу физиков продвигалась сквозь толпу “Скорая помощь”. Теперь только уловила (и вспомнила по прошлым случаям) разницу: воображаемая картинка была мгновенной и как бы размытой, похожей на вылинявшую фотографию, а это - подлинная жизнь, медленная, четкая - и страшная.

Она опрометью выбежала из комнаты, прыгнула в открытую кабину лифта, уже на четверть ушедшую вниз: и снова с ужасом стала мысленно сверять две картинки - воображенную и реальную. Там и там оставалось неясным только одно: кто? Вдруг Хишам? - Но почему Хишам? - А почему ты сегодня постоянно думаешь о нем? - Да потому, что мы еще давно решили сегодня встретиться, вот и все!…

Почти два года они дружили втроем: Света, Хишам и она. С точки зрения многих, она была “третьей лишней”, но Света и Хишам дорожили ее бескорыстным товариществом. Сами же они были влюблены друг в друга так, что ревновали даже к книжным и киношным героям. Как будто предчувствовали, что конец окажется печальным. Так и вышло: поехав зимой этого года за разрешением на брак, Хишам не получил его у своих родителей - из-за разной веры. Какая вера?? Оба верили только в космическую гармонию - эта вера была у них как раз общей.

Но нарушить запрет родителей он не смог - приравнивал это к невозможности возвратиться на родину.

После этого они то ссорились, то мирились, и Лена оказалась им еще нужнее, чем прежде. С ее помощью можно было извиниться, умолить о свидании, устроить его как “случайность”. И она безропотно выполняла эту роль, жалея их от всей души.

Участие в чужом романе давалось ей тем легче, что своего романа у нее не было. Правда, ей с первого курса, с первого взгляда очень нравился аспирант факультета электроники Олег, но он вел себя чрезвычайно странно: оказываясь в их общей компании, иногда не отходил от нее ни на шаг, а иногда вовсе не обращал на нее внимания. В промежутках же между вечеринками, танцами, диспутами не появлялся у них со Светой никогда.

Между тем его ближайшие друзья - Хишам и Ким (сокурсники из Иркутска) - торчали в их блоке постоянно. Любили обедать с ними, “в домашней обстановке”. Притаскивали что-нибудь экзотическое, Хишам командовал: “Девочки, девочки, ближе к делу! Ваше место давно уже на кухне!” (кухни было две на весь этаж, по разным концам коридора). Да и другие приходили запросто - поболтать, пригласить куда-нибудь. Олег - никогда. У Лены порой уставало сердце - и от непонятного поведения Олега, и от постоянного напряжения в дружбе втроем: боялась не понять, когда действительно нужна Свете и Хишаму, а когда они приглашают присоединиться к ним просто из вежливости.