Айзек Азимов - Установление и Империя

воистину, за эту прошедшую неделю лишь несколько крошек перепали мне, – а хотя и мало мое тело,

аппетит мой невиданно велик.

– Что ж, тогда ешь! – сказала с улыбкой Бейта. – Не трать времени на благодарности. Разве в

центре Галактики не в ходу слышанная мною когда-то поговорка насчет признательности?

– Истинно, госпожа моя, есть такая поговорка. Ибо мудрец, как говорили мне, сказал некогда:

"Та признательность лучше и подлиннее других, которая не испаряется в пустых суесловиях". Но увы,

госпожа моя, я есть, как видно, только набор пустых суесловий. Когда мое пустое суесловие

развлекло Мула, оно принесло мне придворное платье и величественное имя – ибо, видите ли, прежде

меня звали просто Бобо, что Мулу не нравилось, – а затем, когда моему пустому суесловию не

удавалось его развлечь, Мул обрушивал на мои бедные кости побои и хлысты.

Из пилотской кабины появился Торан.

– Остается только ждать, Бейта. Я надеюсь, что Мул в состоянии понять: корабль

Установления – это территория Установления.

Маньифико Гигантикус, некогда Бобо, широко открыл глаза и воскликнул:

– Как величественно Установление, перед которым трепещут даже свирепые слуги Мула!

– А ты слыхал и об Установлении? – спросила Бейта, слегка улыбнувшись.

– А кто не слыхивал? – голос Маньифико перешел в таинственный шепот. – Люди говорят,

будто это – мир великих чудес, огней, которые могут пожрать планеты, тайн, несущих грозную мощь.

Говорят, что даже высшие аристократы Галактики не могут снискать того почета и уважения, которое

считается вполне естественным для самого простого человека, могущего сказать о себе: "Я -

гражданин Установления", – будь он всего лишь рудокопом, или космоспасателем, или вообще никем,

вроде меня.

Бейта сказала:

– Ну, Маньифико, если ты будешь произносить речи, то никогда не кончишь есть. Постой, я

дам тебе немного ароматизированного молока. Оно тебе понравится.

Она поставила кувшин на стол и вывела Торана из комнаты.

– Тори, что мы теперь будем с ним делать? – и она показала в сторону кухни.

– А ты что думаешь?

– Если Мул явится, должны ли мы его выдать?

– Ну а как же иначе, Бей? – голос Торана звучал тревожно, и жест, которым он отбросил со лба

влажную прядь, подтверждал это.

Он нетерпеливо продолжал:

– До прибытия сюда у меня была некая расплывчатая идея: все, что нам надо будет сделать -

это расспросить о Муле и перейти к делу; просто к делу, понимаешь, ничего конкретного.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, Тори. Я сама не очень-то надеялась увидеть Мула, но я

думала, что мы сможем получить хоть какую-то информацию обо всей заварухе из первых рук, и

затем вручить ее людям, которые чуть больше понимают в этих межзвездных интригах. Я не шпионка

из романа.

– Ты не отстаешь от меня, Бей, – Торан скрестил руки и нахмурился. – Что за положение!

Существование личности вроде Мула вообще казалось бы невероятным, если бы не это недавнее

странное происшествие. Ты полагаешь, он явится за своим клоуном?

Бейта взглянула на него.

– Не думаю, чтобы мне этого хотелось. И я не знаю, что мне сказать и как поступить. А ты?

Внутренний зуммер зазвучал прерывистым, картавым звоном. Губы Бейты беззвучно

дрогнули.

– Мул!

Маньифико возник в дверном проеме – глаза расширены, голос хнычущий:

– Мул?

Торан пробормотал:

– Мне придется их впустить.

Нажатие кнопки открыло воздушный шлюз, и наружная дверь захлопнулась за

новоприбывшим. Сканер показывал лишь одну, плохо различимую фигуру.

– Это только один человек, – сказал Торан с явным облегчением, и слегка дрогнувшим голосом

произнес, склонившись к микрофону: – Кто вы?

– Вы бы лучше впустили меня и выяснили сами, а? – послышалось в ответ.

– Я должен проинформировать вас, что это корабль Установления и, следовательно, согласно

международному договору, он является территорией Установления.

– Я это знаю.

– Входите с открытыми руками, или я буду стрелять. Я хорошо вооружен.

– Ладно!

Торан открыл внутреннюю дверь и положил палец на спуск своего бластерного пистолета.

Послышались шаги, дверь распахнулась настежь, и Маньифико вскричал:

– Это не Мул! Это просто человек.

"Человек" торжественно поклонился клоуну.

– Весьма справедливо. Я не Мул, – он развел руками. – Я не вооружен и пришел с мирной

целью. Вы можете расслабиться и отложить свой пистолет. Ваша рука дрожит, что меня изрядно

беспокоит.

– Кто вы? – грубо спросил Торан.

– Тот же вопрос я мог бы задать вам, – хладнокровно ответил незнакомец, – поскольку именно

вы тут предъявляете ложные претензии, а не я.

– Как так?

– Ведь именно вы утверждаете, будто являетесь гражданином Установления, в то время как на

планете нет ни одного зарегистрированного Купца.

– Это не так. Вы-то откуда знаете?

– Потому что я в самом деле гражданин Установления и имею при себе бумаги,

удостоверяющие это. А где ваши?

– Думаю, вам лучше было бы убраться отсюда.

– Думаю, что нет. Если вы что-нибудь знаете о том, как действует Установление, – а, несмотря

на ваше самозванство, вполне можете знать, – то вам должно быть известно, что если я не вернусь

живым на свой корабль в заданное время, последует сигнал в ближайшую штаб-квартиру

Установления. Говоря по существу, я сомневаюсь в том, что ваше оружие возымело бы большой

эффект.

Последовало нерешительное молчание. Бейта успокаивающе произнесла:

– Отложи бластер, Торан, и отнесись к нему серьезно. Он вроде говорит дело.

– Благодарю вас, – сказал незнакомец.

Торан положил пистолет на стул рядом с собой.

– Может, теперь вы объяснитесь?

Незнакомец остался стоять. Он был ширококостен, с длинными руками и ногами. Его лицо

состояло из жестких плоскостей, и каким-то образом сразу становилось ясно, что он никогда не

улыбается. Но в его взгляде не было суровости. Он сказал:

– Новости распространяются быстро, особенно когда им трудно поверить. Не думаю, что на

Калгане остался хоть кто-либо, не знающий, что люди Мула получили сегодня по зубам от двух

туристов с Установления. Я узнал все важные подробности еще до вечера, и, как я уже сказал, кроме

меня, на планете нет туристов с Установления. О подобных вещах мы знаем.

– Кто это "мы"?

– "Мы" – это мы! В том числе я! Что вы окажетесь в Ангаре – было известно, вы сами об этом

сказали. У меня имелись способы проверить регистрацию и способы отыскать ваш корабль.

Он вдруг повернулся к Бейте.

– Вот вы – уроженка Установления, не так ли?

– Разве?

– Вы – член демократической оппозиции, которую именуют "подпольем". Я не помню вашего