Андрей Карелин - Альсара

Азия обожала чувствовать себя первой, лучшей и победительницей. Сейчас сюда сбегутся все посмотреть, а она уже здесь.

Это ведь не страшно, что она столько железа загнала себе под кожу, не сильно укрываясь от обстрелов. Азия чувствовала каждую дробинку или соколок, находящиеся в её теле. Эта боль ничто по сравнению со славой с честью, которые даёт победа. Прямо перед ней кровожадный киборг пожирал очередного врага. Азия просто пристрелила обоих.

А ведь как она раньше боялась убить человека. Эти тренинги действительно делали своё дело.

Похоже, очень небольшая группка врагов спустилась вниз по тоннелю, они просто надеялись выжить в глубине бункера. Когда за ними отправились боец звена Азии, чтобы вытащить врагов оттуда, столб пламени сжёг его заживо.

— Это отвечает на многие вопросы. Например, кто там прячется. Я ещё не видела Шарона, — подытожила Азия. И отправилась сама в столь опасное путешествие.

Азия сопровождала себя электрическими эффектами. Так было намного красивее и заметнее. Ведь враги всё равно понимают, кто идёт к ним.

В глубине бункера некуда было деться. Там был тупик, и как понимала Азия, их было явно не много.

— Подождите меня здесь, если я не вернусь, палите туда со всего оружия. Это ключ к победе. — Азия оставила своё сопровождение и охрану позади, сама продолжая продвигаться вглубь.

Девочка и не ждала нападения и не готовилась защищаться. Наоборот, быть сейчас беззащитной так щекотало её нервы. Сильная рука просто неоткуда схватила её прежде, чем девочка получила обухом по голове. Но её не стали добивать.

— Скажи, зачем пришла, — говорил незнакомый голос в почти кромешной темноте.

Несмотря на темноту, Азия отчётливо различила силуэт Шарона и ещё трёх его сподвижников, один из которых был телепортером.

— Ты очень умно поступил Шарон, что стал со мной разговаривать.

— Я ненавижу тебя, Азия. — Сказал Шарон. Явно не в тональности ненависти. А как детский отказ дружить. Азия просто чувствовала его нежелание делать то, чего она сейчас попросит.

— Бункер заминирован, и если я не вернусь, вы просто погибнете бессмысленно. — Угрожала Азия, — я понимаю, что всё равно нет никакого смыла меня отпускать. Ну что же, возьмите меня в плен и капитулируйте. В этой битве капитуляция допустима.

— Ты предлагаешь нам сдаться…

— Ребята, у вас просто нет другого выбора. Или погибнуть всем и забрать меня с собой.

Шарон подвинулся вперёд:

— А зачем тебе это надо? Какой лично твой мотив?

— Я так люблю выигрывать. Наверное, это у меня в крови. Я хочу быть героиней сегодняшней игры. — Замечталась Азия, — либо вы мне поможете. Либо лишите меня этого права.

— Я против, — проголосовал Шарон. — А что достанется нам?

— Простой выход из игры. Без реанимации. Без последующих головных болей и хронической усталости.

Шарон угрожающе схватил Азию за шею. Но спокойно сказал:

— Хорошо, но если ты меня снова подведёшь…

Бой снаружи заканчивался. Гигроботы получили целую гору залпов, и архонтного огня. Теперь они только дымились. Полный контроль над поверхностью был на стороне группы Азии. Они перекрыли выходы из бункера.

— Вообще капитуляция редкий выход из игры, — говорил призрак Рона, — но принимая к рассмотрению то, что победа уже полностью очевидный факт, я принимаю капитуляцию.

Азия была вне себя от радости. Когда очнулась, конечно.

После этой победы, Азия ещё долго не могла собой налюбоваться. Она стала куда открытее и улыбчивее.

Теперь Азия жила в своей комнате, почти всё свободное время тратила на тренировки и счастливо ожидала. Чего ждать, это надо было Рона спросить. Ведь не всегда же ей жить в этой клетке, под присмотром. Может ещё недавно она бы и мечтать не могла о такой жизни, но уже сейчас всё это ей наскучило, пора было делать реальные вещи выходить в реальный мир. Под реальными вещами Азия могла себе нафантазировать много. Она просто мечтала стать принцессой, хотя бы Омикрона.

Несмотря, на то, что они переживали такие длительные и мощнее тренировки, снаружи лагерь Ксива и Матра казался спокойным. Он находился в гористой местности, где часто бывали туманы и дожди. Азия за последние несколько месяцев ни разу не выходила из помещения. Её кожа потеряла загар, а сама она сильно похудела. Ведь всё это так затягивало. Но скоро ей предстоит вернуться, вернуться с колоссальным опытом, который нигде больше не получишь.

Несмотря на это всё девочка не забывала пользоваться косметикой. Для неё это был вроде как обязательный ритуал. Хотя она и находилась дома, и всё её действия были связаны с посещением уроков днём и астрала ночью. Иногда болела голова, но Азия сразу принимала серебряную смазку и возвращалась в астрал. Там всё было просто супер.

Шарон, как обычно, не питал к девочке особых приятных чувств. Правда, и не делал никакого зла. Он просто требовал от всех реальных дел. Азия ему казалась средоточием порока, неспособным работать, незаслуженно талантливой и любимой.

Где-то в песках Альсары

Огромный комбинат бурил землю, а своей крышей словно пробуривал облака. Эта удивительная железная конструкция, похожая на гриб, но с огромным количеством портов, окон, площадок, была похожа на металлический город на ножке. Верхняя платформа — шляпа гриба предназначалась для контактов с космосом — отправки грузов по магнитному конвейеру, через шлюз на космический грузовик Астрайдеров.

Ночью комбинат переливался множеством разноцветных огней. А днём стоял словно безжизненный. Вокруг комбинатов всегда присутствовал ореол таинственности. Ещё первые поселенцы, увидевшие комбинаты, наделяли их трансцендентной сущностью. Даже сейчас, даже для самых опытных комбинатчиков — комбинат был средоточием красоты и могущества империи Астрайдеров.

Планетарные запасы минералов перед ним, как на ладони. За эти несколько месяцев Зэн Шейдэн стал великолепным геологом. Он обладал интуицией, волей, силой и желанием работать и зарабатывать. Двигало им больше всего, конечно, последнее. Но к чему такие формальности, ведь это ничего не значит. Ему обещали лучший пентхауз, и у него он был, ему обещали богатство, и оно уже лежало перед новым покорителем Альсары.

Георазведка, бурение, добыча и отправка на орбиту грузов — вот что сопровождало его каждодневную работу. Таких успехов, как Шейдэн, не добивался никто из его соратников. Опытные комбинатчики не выполняли и половины производительности Зэна. А он всё ставил новые и новые цели. Карьера начинающегося комбинатора — работника добывающего комбината, просто летела вверх. Начиная простым звеном, Шейдэн стал звеньевым, а теперь и начальником комбината на испытательном сроке.