Стивен Бакстер - Корабли времени

– Смотрите.

Вместе с Моисеем мы склонились над аппаратом.

Сначала разглядеть не удавалось ничего, кроме отражения натриевой лампы и тонкого слоя пыли на стекле… но вскоре я различил сияние, исходившее от платтнерита – стеклянная рамка светилась зеленоватым светом, словно окно в другие миры. Постепенно свечение усилилось, отражаясь в пробирках, ретортах и прочей лабораторной амуниции.

Мы вернулись в гостиную. Камин давно потух и в комнате воцарился пронизывающий холод поздней ночи. Но Моисей, не обращая внимания на такие пустяки подлил мне бренди в стакан и предложил сигару. Нево попросил воды. Я с вздохом раскурил скрученные табачные листья на глазах изумленного Нево, тут же потерявшего дар речи и жестов, усвоенных от меня.

– Ну, что ж, сэр, – заговорил я. – И когда же вы намереваетесь опубликовать результаты ваших замечательных выдающихся исследований?

Моисей почесал затылок и распустил узел цветастого галстука.

– Не уверен, – признался он, – Что я могу сказать что-нибудь новое в науке, кроме перечисления замеченных аномалий столь непостижимого вещества как платтнерит. И все же, возможно более светлые головы, чем моя, сумели бы прийти к результатам – например, как синтезировать это вещество в лабораторных условиях.

– Это невозможно, – изрек Нево.

– Что невозможно?

– Производство радиоактивных материалов в течение ближайших десятилетий нереально. Это История.

Моисей удивленно поднял брови, но промолчал.

– Так значит, публикация отодвигается на неопределенный срок?

Он заговорщически подмигнул мне – узнаю себя в молодости – и сказал: – Всему свое время. Признаюсь вам – я не совсем ученый – не то, что принято понимать под этим словом. Кропотливый, дотошный, готовый без конца рыться в мироздании, доказывая себе и другим затаенные в нем парадоксы. Короче говоря, не то, каким он предстает перед нами в научных изданиях.

– А вы, стало быть…

– О, я не порицаю не в коем случае тружеников науки! Просто я считаю, что есть более интересные пути приложения этих открытий. – Он отхлебнул бренди из своего стакана. – У меня уже есть несколько публикаций – в том числе одна в «Трудах философского общества». Но работа с платтнеритом…

– И что она?

У меня странное предчувствие. Здесь кроется нечто большее, чем изучение природы света или оригинального вещества.

Я невольно потянулся в кресле, заметив, как оживилось его лицо. Была середина ночи – мир словно замер вокруг, онемел – и каждая окружающая деталь приобрела особое значение. Словно пропитываясь тайной мироздания. Я услышал таинственный стук часов во всем доме: настенных «ходиков», карманной «луковицы» и остальных хронометров, расставленных по этажам.

– Скажите, скажите мне. Что вы имеете в виду? Ведь вы не договорили.

Он одернул свой забавный донжуанский сюртук.

– Я уже говорил вам о том, что искажения света, преломляющегося в платтнерите, имеют темпоральную природу. Что это значит? Это значит, что луч, перемещается между двумя точками пространства без вмешательства времени. И, как представляется мне, напряженно продолжал он, – таким же образом – теоретически – могут перемещаться материальные предметы. Объекты. Если смешать платтнерит с подходящей кристаллической субстанцией: например, кварцем или другим природным минералом…

– То?..

Тут он пришел в себя: отставил решительным движением стакан с недопитым бренди и оперся локтями на стол. Зеленые глаза его были совсем рядом. Он смотрел на меня в упор.

– Не уверен, что имеет смысл продолжать. Вы видите: я был с вами искренен. Настало время вам ответить такой же искренностью. Вы готовы?

Вместо ответа я еще раз посмотрел ему в глаза – глаза, смотревшие сквозь 18 лет, глаза, которые я каждый день видел в зеркале для бритья.

– Кто вы? – прошептал он, словно опасаясь ответа.

– Ты знаешь. Или до сих пор не догадался?

Пауза стала затягиваться. Морлок заерзал в кресле, но сейчас его присутствие было призрачным и почти невероятным – не имеющим значения для нас обоих.

Наконец Моисей выдавил:

– Да, да. Кажется, я понял.

Я не спешил обрушить на него всю тяжесть правды. То, что Моисею представлялось интригующим вымыслом, полуфантастическим предположением, воплотилось в реальном объекте, сделанным моими – и его – руками. Столкнуться с воплощением мечты. Да еще и с самим собой, пришедшим из другого времени – было непростым испытанием.

– Мое появление здесь – неизбежный результат твоих поисков. – подчеркнул я.

Он взглянул на меня по-новому, скользнув оценивающим взглядом по моему лицу, волосам, одежде.

Я пытался разглядеть себя посмотреть на себя со стороны, глазами двадцатишестилетнего. Тут же невольно я пригладил волосы, которых не расчесывал с самого 657 208-го года, и втянул живот, в молодости не имевший таких очертаний. И все равно особого восторга в его лице не ощущалось.

– Посмотри как следует, – с чувством сказал я. – Перед тобой твое будущее.

Он почесал подбородок.

– Малоподвижный образ жизни? И оттопырил большой палец в сторону Нево. – А это кто? Неужели…

– Гость из будущего, – кивнул я. Из 657 208-го. Доставленный сюда на машине, которая существует пока лишь в твоей голове, как идея.

– Гм. Не терпится задать массу вопросов. Ну, и как?

– Что – как?

– Что со мной произошло дальше? Я достиг успеха и славы? Женился? Ну и тому подобные пустяки. Пожалуй, лучше об этом и не спрашивать. – Он снова метнул взгляд на Нево. – Вот будущее рода «гомо сапиенс» – это будет поинтереснее.

– Ты что – не веришь мне?

Он снова взял стакан, обнаружил, что тот пуст, и поставил на место.

– Не знаю. Просто… все это странно. Любой может заявиться с порога и сказать, что он – это я, только из будущего.

– Но ты же сам уже понял, что такое возможно. И потом – вглядись в мое лицо!

– Сходство есть, признаю. Но сходство еще ничего не значит. Может, все это вообще дружеский розыгрыш, – он пристально и подозрительно посмотрел на меня. Потом взгляд его стал и вовсе сердитым. – Желаете выставить меня дураком?

– Ну, а предположим, что это не так.

– Не так? – он снова поскреб подбородок. – Ну, даже если и не так, если отмести возможность дружеского розыгрыша – друзья в курсе, чем занимаюсь я. Но в таком случае…

– В таком случае… – помог я.

– У вас должна быть определенная цель, для того, чтобы заявиться в собственное прошлое.

– Совершенно верно, – я поднял палец, вспомнив, что имею дело с легко возбудимым молодым человеком. Между тем нам предстояло решить жизненно важный вопрос. – Да. Я прибыл в прошлое не просто так. Не для того, чтобы полюбоваться на себя, не для пустого развлечения. Насколько тебе самому известно, я ничего не делал в жизни ради пустого развлечения.