Том Холланд - Раб своей жажды

- Неудивительно, - сардонически улыбнулся доктор Элиот. - Но простите мою настырность - а вас саму это устраивало?

- О да, конечно, - ответила я. - Ведь, доктор Элиот, Джордж был моим возлюбленным с очень давних пор. И когда моя мать умерла, к кому еще я могла обратиться?

- Но Джордж уехал из Йоркшира раньше вас, как я понимаю. Виделись ли вы с ним после этого?

- Не виделись лет шесть - семь.

- И все это время вы жили неподалеку от Уитби?

- Да. Мать была очень больна. Мне надо было ухаживать за ней, такая она была нервная и слабая.

Он мягко кивнул:

- Ну да, этим все объясняется.

- Что объясняется? - поинтересовалась я.

- Помните, - на губах его заиграла еле заметная улыбка, - я заметил, что вы, по-видимому, не любите высшее общество...

- Да, - промолвила я, вспоминая, что так и было. Нахмурившись на мгновение, я безмятежно улыбнулась: - Ну, конечно же, вы пришли к такому выводу, зная, что я провела молодость в далеком Йоркшире, стало быть, я буду чувствовать себя неловко в салонах столицы. Как все просто!

- Да, именно так, - улыбнулся доктор Элиот. - За исключением того, что я ничего не знал о вашей юности.

- Не знали? Но... - Я озадаченно взглянула на него. - Но откуда вы?..

- О, все еще проще, чем вы предположили. Ваша рука, леди Моуберли!

- Рука?

- Точнее правая рука. У вас брызги грязи на плече и рукаве. Значит, вы прислонялись к борту пролетки. Однако леди вашего положения должна разъезжать в собственном экипаже. Тому, что вы не делаете этого, есть лишь одно объяснение - вы считаете затраты на содержание такого экипажа нецелесообразными. Отсюда следует, что у вас нет привычки часто выезжать на прогулку или в гости.

- Замечательно! - воскликнула я.

- Заурядно, - отозвался он.

- Вы абсолютно правы, - произнесла я (да вы это хорошо знаете, дорогая Люси, я еще не вполне приспособилась к городской жизни, столь отличной от жизни в деревне, которая знакома мне с детства!). - Аллергическая реакция на скверный воздух в Лондоне в сочетании с природной застенчивостью сделали из меня фактически затворницу.

- Жаль слышать такое, - склонил голову доктор Элиот.

- У меня есть немного подруг в городе, но никого, кому бы я могла довериться.

- У вас есть муж.

- Да, сэр, - кивнула я, опустив голову. - Был.

На бесстрастном лице доктора Элиота не появилось ни тени каких-либо эмоций. Сомкнув кончики пальцев, он изогнул кисти рук и осел в глубины своего кресла.

- Надеюсь, вы понимаете, - медленно проговорил он, - что я ничего не могу обещать.

Я кивнула.

- Тогда, - сказал он, делая жест рукой, - леди Моуберли, пододвиньте ваше кресло поближе и расскажите мне все об исчезновении Джорджа.

- Это необычный рассказ, - промолвила я.

- Не сомневаюсь, - слегка улыбнулся он.

Я откашлялась. Облегчив душу, исполнившись внезапной надежды, я разнервничалась, дорогая Люси, как нервничаю сейчас, ибо рассказанное доктору Элиоту я должна повторить в письме к вам и боюсь, что подробности могут причинить вам большую боль. В рассказе моем речь пойдет о смерти вашего брата. Не вините Джорджа в том, что он скрыл от вас подробности, дражайшая Люси, ибо я убеждена, что мотивы его станут ясны из моего рассказа. И, действительно, только сейчас я могу рассказать вам обо всем, поскольку боюсь, что подобный ужас, может быть, довелось испытать и Джорджу. Но читайте, я уверена, у вас хватит сил узнать все, что до сих пор скрывали от вас.

- У моего мужа, - сказала я доктору Элиоту, - всегда были большие амбиции, поэтому он увлекся политикой.

- Амбиции, - пробормотал доктор Элиот, - но не способности, насколько я припоминаю.

- Это верно, - признала я. - Джордж считал повседневную политическую жизнь утомительной. Но у него были надежды, доктор Элиот, и благородные мечты, а я всегда знала, что, если ему дать возможность, он прославит свое имя. И, хотя Джордж мужественно боролся за продвижение своей карьеры, его усилия оказывались тщетны. Я видела, как болезненно он относится к провалам. Он никогда не признавался мне, но я знала, что его отчаяние усугубляется успехами нашего общего знакомого Артура Рутвена. Карьера Артура в Индийском кабинете была блестящей, и, хотя ему едва исполнилось тридцать, о нем говорили, как об одном из самых блестящих дипломатов. Подробности мне не известны, но он отвечал за исполнение заданий очень деликатного и доверительного характера.

- Связанных именно с Индией? - прервал меня доктор Элиот.

Я кивнула.

- Отлично, - он снова закрыл глаза. - Продолжайте.

- Артур Рутвен, - продолжала я, - был очень хорошим другом - вряд ли мне нужно говорить вам об этом. Он знал о желании Джорджа выдвинуться в правительстве и, уверена, помогал ему как мог. Не поймите меня неправильно, доктор Элиот. Артур всегда был живым воплощением такта. Он бы никогда не пошел против убеждений и не опозорил своего положения. Но он мог перекинуться парой слов с министром, мог намекнуть кому нужно. Достаточно сказать, что примерно два года тому назад, незадолго до нашей свадьбы, Джордж наконец-то вошел в правительство.

- То есть его взяли в Индийский кабинет? - спросил доктор Элиот.

- Да.

- И каковы были его обязанности?

- Я не уверена... Это имеет значение?

- Если вы мне ничего не скажете, - резко заметил он, - то как я могу судить, важно это или нет?

- Мне известно, - медленно проговорила я, - что этим летом он должен был провести через палату общин какой-то законопроект. Он не обсуждал со мной свои дела, но, по-моему, речь шла о границах в Индии.

- О границах в Индии? - К моему удивлению, доктор Элиот вдруг пробудился, услышав это. Он наклонился вперед, и я заметила, что глаза его опять заблестели. - Поясните, - нетерпеливо произнес он. - О чем именно шла речь?

- Не могу сказать, - я беспомощно пожала плечами. - Джордж никогда не говорит со мной о своей работе. Ведь я всего-навсего его жена, доктор Элиот.

Он вновь осел в кресло с явно разочарованным видом.

- Но этот парламентский законопроект, - спросил он, - за который отвечал Джордж... Не знаете ли вы, не работал ли он над ним вместе с Артуром Рутвеном?

- Да, - ответила я. - В этом я, по меньшей мере, уверена.

- Джордж как министр, а Артур как дипломат?

- Да!

- Хорошо. Это наталкивает нас на кое-какие предположения...

- Не понимаю вас, - поморщилась я.

Доктор Элиот с отчаянием взмахнул рукой:

- Ну же, леди Моуберли, если вашего мужа постигла судьба Артура Рутвена - простите за прямоту, но мы должны рассмотреть эту возможность, нам нужно установить, что могло связывать этих двух мужчин. Оба они работали над законопроектом о границах в Индии. Я бы сказал, это довольно деликатный вопрос. Видите, леди Моуберли, какая интересная линия расследования сразу открывается перед нами?