Ната Чернышева - Это был просто сон...

— Да, — сказала она. — Голова болит.

— Скверно выглядите. Может, пойдете к врачу?

Ирина покачала головой.

— Не надо. Пройдет к утру.

— Что случилось?

— Это все ваш сынулька, — не сдержалась Ирина. — Ненавижу гада!

Раласву моргнула, вскинула голову. Таким тоном с ней никто еще не разговаривал.

— Которого именно? — с обманчивой мягкостью уточнила сэлиданум.

— Клаверэля, — объяснила Ирина. — Он — урод. Прицепился ко мне, допрашивал… урод, ненавижу.

— А, понятно, — кивнула сэлиданум. — И о чем же он спрашивал?

— О детях.

Ирина стиснула зубы. Ладно, лгать ей нельзя, но помолчать-то хоть немного можно все-таки! Вот уж кому точно не следует знать об Ойнеле, так это Раласву сэлиданум. Змея она. Не пощадит…

— Вот что, — решительно выговорила сэлиданум. — Мне совершенно ни к чему несчастные случаи. Ступайте домой и отдохните как следует. Завтра явитесь.

— Но…

— Идите.

— Спасибо…

Да. Это хорошо, что отпустили. Поспать не помешает. Теперь только домой добраться бы без приключений…

Но добраться до своей квартиры совсем уж без приключений ей не удалось.

Ирина шла быстро и по сторонам не глядела, потому едва не столкнулась с проходившим мимо человеком.

— Извините, — буркнула она, уступая дорогу.

— Какая неожиданная встреча! — восхитился этот прохожий.

— Вот блин! — вырвалось у Ирины помимо воли.

Фарго. Его тут только еще не хватало для полного счастья!

— Прогуливаетесь на сон грядущий? — между тем поинтересовался он издевательски-вежливо. — Очень полезно для здоровья, знаете ли!

— Не ваше дело! — отрезала Ирина.

На лице Фарго проступила медленная беспощадная улыбка. -

Восхищен вашим непроходимым упрямством, госпожа Ирина, — проговорил он доверительно.

Уже знает! Ирина скривилась, собираясь отбрить наглеца чем-нибудь по-настоящему убийственным. Но потом передумала. Презрительное молчание, вот что ему на самом деле нужно. Голос выдаст. Голос для слепорожденного — основной источник информации. "Если промолчать, то Фарго не поймет, насколько сильно он меня достал, — подумала Ирина. — Вот и отлично!"

Она решительно прошла мимо, — в конце-то концов! Наведенная правдивость, ха! Да Ирина и без всякой правдивости в любой день недели поступила бы точно так же!

— Продолжайте в том же духе и дальше, — крикнул ей в спину Фарго. — Хорошо начали!

Ирина прибавила шагу, хотя на языке уже вертелся ругательный ответ, сплошь непечатный. "Достал, — раздраженно думала Ирина. — До самых печенок!" Она вздохнула с облегчением только перед знакомой дверью. "Запрусь, и пошли они все вон! Не хочу ни с кем точить лясы…"

Она вздохнула с облегчением, открывая дверь своей так называемой квартиры. И замерла на пороге.

В комнате кто-то был. Нет, но это уже просто становится дурной традицией! "Да что ж это такое?! — в раздражении подумала Ирина. — Прямо Винни-Пух и День Забот!"

Ей вдруг стало смешно. "Ослик Иа, — вот я кто сейчас такая. Унылая серость, грустный голосок и печальные глаза с крокодильей слезой, самое то…" И толпа приятелей, старающихся по мере сил развлечь пессимиста-неудачника.

— Клаемь, что вы делаете в моей квартире? — спросила Ирина прямо от порога. — Я ведь вас к себе не приглашала.

— Что с вами сучилось? — спросила Клаемь. — Ужасно выглядите.

— Плохо себя чувствую, — Ирина плюхнулась на подушки, сложенные стопочкой у стенки, с наслаждением вытянула ноги. — Я, вообще-то, собиралась ложиться спать…

— Что с вами? — повторила Клаемь вопрос. — Вы в порядке?

— Нет, — нервно расхихикалась Ирина. — Не в порядке. Но это мои проблемы. Выкладывайте, с чем вы там явились, и уходите. Без вас тошно.

Клаемь лишь головой покачала, удивляясь поведению своей подопечной. Такой она Ирину еще не видела.

— Что с вами происходит, Ирина? — спросила Клаемь. — Вчера вы отказались от обучения. Сегодня ведете себя совершенно неадекватно. Или эта история с похищением окончательно выбила из вашей головы последние мозги?

Ирина устало потерла виски. Голова болела. Какие в ней могут быть мозги? Давно исчезли. Осталась только боль. И страшная усталость. Тело буквально свинцом налилось. Упасть бы сейчас и — спать, спать, не просыпаясь…

Клаемь присела рядом, взяла ее за руку, обеспокоенно заглянула в лицо. Ирина неожиданно испытала от такой заботы дикое раздражение.

Может быть, потому, что знала цену такой заботливости? Клаемь не сама взялась опекать попаданку из закрытого мира, ей приказали. А уж в искренности такой заботы сомневаться не приходилось: ее, этой самой искренности, нет и в помине. Лишь повиновение приказу.

— Клаеммеларасвейшнь а-свери сфангрум ашален, — назвала ее Ирина полным титулом, — подите вы к черту!

Клаемь подняла брови в немом изумлении. Она помнила, что не говорила Ирине о своем социальном статусе. И уж конечно не заслужила такого хамского обращения!

А самой Ирине было уже все безразлично. Она обхватила гудящую голову руками и замерла в глухой неподвижности. "Провалиться бы мне на этом самом месте… Поскорее. Глубоко и надолго. Можно даже и навсегда…"

За ночь ветер оборвал с деревьев листву. Оборвал, и к утру успокоился; теперь в парке стояла удивительная тишина. Холодное прозрачное небо таило в себе яркие искорки звезд. Четыре луны шли в ряд, как гигантские бусины на ожерелье. Пятая, самая маленькая, нескромно лезла в зенит, оставив подружек далеко позади…

Листья, еще не потерявшие сочной яркости, громко шуршали под ногами. Ирина подбирала самые интересные. Синие, с серебряными и золотыми прожилками, с резным краем, они несли в себе неповторимую красоту. Каждый лист был словно произведение искусства. Заслуга мастеров по парковому дизайну, несомненно. Лучшими мастерами по праву считались Оль-Лейран…

Ирина набрала уже целый ворох листьев. Она не знала, зачем они ей и что с ними можно делать. Не задумывалась. Просто собирала. Это… успокаивало.

В парке Ирина встретила Алаверноша. Он медленно шел вдоль дорожки, держа в руках плоскую пластинку. Пульт управления, как Ирина поняла. Над листьями шныряли киберы — толстенькие колбаски с остренькими носами. Эффекта от их работы не наблюдалось ровно никакого. По крайней мере, сейчас.

Алавернош жестом поздоровался с Ириной. Та ответила тем же, потом, подумав немного, подошла. От прежних яростных эмоций по адресу садовника ничего не осталось. Теперь душу грызло непомерное чувство вины за все, через что этому человеку пришлось пройти из-за нее, Ирины. Обвинение в пособничестве бандитам, общение со спецслужбами, глубинное ментосканирование… "Я бы на его месте меня просто убила бы "- думала она. — "А он — улыбается! Как он может?"