Джейн Йолен - Книги Великой Альты

- Так здесь и со временем, - сказала Альта, продолжая идти прямо в огонь. Наконец, как будто достигнув одной ей известной цели, она остановилась и повела рукой вокруг.

Они очутились в уютной кухне, точь-в-точь как в Селденском хейме. Дженне показалось, что сюда вот-вот вбегут Дония, Дойя и их помощницы. Сальные свечи в железных стенных подсвечниках горели ярко, и жаркое на вертеле поворачивалось само собой над жарким огнем. Но эта картинка, четкая в середине, по краям была размыта, как то, что видишь краем глаза, и было в ней что-то чуждое, несмотря на всю видимость уюта. Дженне стало не по себе, она сделала три глубоких вдоха и сказала:

- Это все ненастоящее - так же, как зал и колыбель.

- Ненастоящее? - опечалился Марек. - А поглядеть - прямо как батюшкин дом.

- Точь-в-точь, - согласился Сандор.

- Это одна только видимость, - остерегла их Дженна. - Посмотрите на свечи. Посмотрите на огонь. Теней-то нет.

- И темных сестер нет, - добавила Катрона.

- Вы правы, - кивнула Альта. - Правы по-своему и в то же время неправы. Это и верно видимость, но создана она из вашей памяти, ваших желаний, вашей мечты. Это сделано не для того, чтобы искушать или отвлекать вас, а чтобы вас утешить и напомнить вам.

- Здесь так странно, - поежилась Дженна. - Я не чувствую покоя - только пустоту.

- Покой придет. Сядь и впусти эту картину в свое сердце. Петра села первая, придвинув к себе тяжелый дубовый стул.

Он был так высок, что ноги ее едва доставали до камыша на полу, усыпанного сухими розами и вербеной.

Дженна вдохнула сладкий аромат, вспоминая. Точно так же пахло в Большом Зале ее хейма. Она потрясла головой и осталась стоять.

Мальчишки растянулись перед огнем на животе, словно щенята после долгой пробежки. Сандор тыкал в очаг палочкой, Марек мечтательно смотрел на огонь. Джарет, опустив подбородок на руки, с беспокойством оглядывал комнату.

Катрона, глубоко вздохнув, уселась в кресло с мягкой подушкой, протянула ноги к огню, откинула назад голову и с улыбкой уставилась в потолок.

Дженна провела пальцами по спинке ее кресла. Там был вырезан знак Альты: круг с двумя пиками, почти сходящимися в крест. "Слишком уж все хорошо", подумалось Дженне. Она не доверяла совершенству. В Долинах говорят: "Совершенство - конец роста". Иными словами - смерть. Не для того я привела их сюда, чтобы они умерли в довольстве, подумала Дженна и сказала вслух:

- Ты сказала, что нам еще многому нужно учиться. Научи же нас - и мы пойдем.

- Ты и без того уже многое знаешь, Дженна, - улыбнулась Альта. - Игра "Духовный Глаз" приучила тебя к лесу, игра в прутья укрепила правую руку. И ты вызвала свою сестру еще до первой крови. Тебе равно дороги женщины и мужчины это тоже приготовило тебя к грядущему. Но, Дженна, Джо-ан-энна, во многом ты еще ребенок. Ты боишься своей судьбы. Боишься власти. Боишься покинуть свой очаг

- Нет, не боюсь - ведь я здесь, а не дома. - Дженна беспокойно переступила с ноги на ногу.

- Аннуанна, - резко сказала ей Альта.

Дженна замерла. Ее тайное имя, известное только ее приемным матерям, давно умершим, да жрице Селденского хейма. Она почувствовала, что дрожит - не снаружи, а внутри, не от страха, а от собранности, как кошка, крадущаяся к добыче.

- Когда окажешься в широком мире, помни, как горит мой огонь - он все время отступает, всегда под рукой и все же неуловимый. Так же и наши мечты, так же и наши желания.

Дрожь внутри прекратилась, сменившись ледяным спокойствием. Опять загадки, сердито подумала Дженна и повторила это вслух.

- Нет, не загадки. Это лишь ключ к пониманию, вроде пословиц Долин, которые ты и твои путники так любите поминать. К пониманию и к памяти. Память для тебя главное, Дженна. Помни мой огонь. Помни зеленый луг. - Альта провела рукой над столом, и на нем вдруг явились кубки, чашки и тарелки.

Петра, Катрена и мальчики, будто пробудившись ото сна, подсели к столу и стали шумно, с наслаждением есть. Чего там только не было: пирог с голубями, зеленый салат, фрукты, кувшины с вином, густо-красным, бледно-золотым и сладким розовым, которое Дженна любила больше всего.

- Но пойдет ли нам впрок эта волшебная еда? - спросила Дженна, взяв в руки витую булку.

- О да, - сказала Альта. - Ведь мой огонь вас греет, и мои стулья дают отдых вашим ногам.

Катрона, опрокинув второй кубок красного вина, добавила:

- А это вино веселит мое сердце.

- Вино тебе вредно, - воскликнула Дженна, схватив ее за руку. - Ты же знаешь, что оно вредит твоему желудку. Недоставало нам еще, чтобы у тебя начался понос.

- Это вино ей не повредит, - сказала Альта, - напротив, оно укрепит ее для грядущих сражений.

Джарет встал из-за стола так резко, что опрокинул свой кубок, и вино пролилось. На дубовой столешнице в мерцании свечей оно приобрело цвет запекшейся крови, а после золотистой струйкой стекло за край.

- Что это за сражения? Ты знаешь больше нашего - так скажи же и нам, наконец.

- Это война, которая началась в мое время, а закончиться должна в ваше, еле слышно произнесла Альта. - Это война, которая все время идет по кругу. Война, которая несет с собой и мрак, и свет. Война, которая сведет вместе мужчин и женщин.

- А если мы победим, то уж навсегда? - тихо спросила Дженна.

- Одно яблочко на огромном дереве, - напомнила Альта. - Одно дерево в огромном лесу.

- Одна роща на огромном лугу, - заключила Дженна. - Я помню. Я все помню, но счастья это мне не прибавляет. - Она встала, а следом и другие. - Должна ли я усвоить что-то еще?

- Только одно. - Альта сняла с руки браслет и положила на стол рядом с короной и ожерельем. - Возьми корону, юный Марек.

Юноша бережно взял ее в ладони, и Альта сжала его руки своими.

- Ты увенчаешь короля. Ты, Сандор, возьми браслет. Тот положил браслет на правую ладонь, и Альта прикрыла

ее своей.

- Ты станешь по правую руку короля.

Альта взяла со стола ожерелье и устремила пристальный взгляд на Джарета.

У Дженны внутри сперва стало горячо, потом похолодело. Она прикусила губу. Если Марек должен увенчать короля, кем бы тот ни был, а Сандор - хранить его правую руку, что же может означать ожерелье? Ошейник королевского раба? Или петлю на шее?

Только не Джарет, подумала Дженна, не мой верный друг - и простерла руку к Альте.

- Нет! Не давай ему ожерелья. Если оно несет с собой смерть, лучше дай его мне.

- Ты, Катрона и Петра знаете, в чем состоит ваш долг, - с грустной улыбкой ответила Альта. - Это записано в ваших сердцах - вы прочли это в Книге Света, когда были еще детьми. Но мужчинам, которые пока еще этого не знают, я должна дать эти памятки. Ожерелье предназначено для последнего из героев. Я должна вручить его, Дженна. Должна.

- Пусть вручает, Анна, - сказал Джарет, и взгляд его был тверд. - Я не боюсь. Я иду за тобой и изведал уже столько чудес, что и за всю жизнь не узнал бы, сидя на мельнице около своего старика. Если Анна пожелала умереть за меня - чего же мне больше?