Челси Ярбро - Отель Трансильвания

Сен-Жермен внутренне покривился и довольно бесцеремонно спросил:

- Я слышал, вы пробовали навестить де Кресси? У вас что-нибудь получилось?

Словесный поток оборвался. Клодия отложила нож в сторону и вздохнула:

- Бедная женщина Меня к ней не пустили. Эшил запретил ей с кем-либо общаться.

- Я знаю,- жестко сказал Сен-Жермен.- Я сам пытался ее повидать - и не был принят.

Он и впрямь дважды проникал в ее спальню, но там находилась служанка. Теперь даже ночью Люсьен Кресси не оставалась одна.

- Я боюсь за нее,- сказала медленно Клодия.- Я писала о ней брату. Конечно, встревать в жизнь супругов не следует, но, по-моему, в ее случае этим правилом можно и пренебречь.

На щеках женщины вспыхнул гневный румянец. В чертах ее вдруг проступило такое сходство с племянницей, что Сен-Жермен был просто ошеломлен.

- Хорошо бы получить доказательства, что муж жестоко с ней обращается. Тогда родственники Люсьен могли бы потребовать, чтобы супруги жили отдельно,- заметил он осторожно.

Клодия обдумала эти слова.

- Ничего не выйдет,- покачала она головой.- Ее родители уже умерли, а единственная сестра - аббатиса. У Люсьен еще есть три тетки, но я сомневаюсь, захотят ли их благоверные дать ей приют... Бог мой, как мы беспомощны! - вырвалось вдруг у нее.

Кого она имела в виду? Себя? Люсьен? Всех женщин на свете?

1 - Спокойнее, дорогая,- Сен-Жермен накрыл ее руку ладонью.

- Ах, оставьте!

Клодия вырвалась и раздраженно повела плечиком, но внезапно лицо ее прояснилось.

- А вот и Мадлен! - улыбнулась она, указав на племянницу, входящую в залу под руку с каким-то красавцем.- С ней барон де Турбедиг. Дорогая, мы здесь!

Услыхав голос тетки, Мадлен остановилась и что-то сказала своему спутнику.

Элегантный молодой человек, посверкивая розовато-лиловым нарядом, вежливо поклонился и устремился вперед, расчищая дорогу с таким рвением, будто за ним следовала по меньшей мере императрица.

- Тетушка,- произнесла томно Мадлен,- как хорошо, что я вас разыскала. Я умираю от голода, эти танцы меня измотали вконец.

Сен-Жермен встал и предложил девушке стул.

- Добрый вечер, мадемуазель,- сказал он, стараясь не смотреть ей в глаза

Мадлен одарила его небрежной улыбкой.

- Здравствуйте, граф. Полагаю, я должна поблагодарить вас за учтивость. Мы так долго не виделись, что теперь, наверное, обязаны обращаться друг к другу с соблюдением всяческих церемоний.

Сен-Жермен пропустил этот выпад мимо ушей.

- Вы позволите принести вам ужин? Но тут вмешался подрагивающий от нетерпения де Турбедиг.

- Нет, извините, граф, это моя привилегия. Вы уже услужили тетушке, оставьте племянницу мне.

Он отвесил поклон и удалился, прежде чем ему успели что-либо возразить.

- Резвый юноша,- пробормотал Сен-Жермен. Мадлен резко обернулась к нему.

- И, заметьте, очень ко мне привязан. Что, собственно, я в нем и ценю.

- Ах, Мадлен,- вздохнула Клодия, укоризненно покачав головой.

- Ничего-ничего,- сказал Сен-Жермен.- Я заслужил эту суровость. Человеку моего возраста трудно рассчитывать на что-то другое, когда вокруг столько блистательной молодежи.

Взгляды мужчины и девушки на мгновение встретились.

- Может, вы и не так молоды, граф,- заметила Клодия д'Аржаньяк,- но любезности кое-кто мог бы у вас поучиться.

- Благодарю вас, мадам.

Сен-Жермен взглянул на Мадлен еще раз.

- Я в отчаянии, что не могу сопровождать вас в Сан-Дезэспор. Срочное дело отзывает меня из Парижа.

Он отступил на шаг, собираясь откланяться, но Мадлен остановила его.

- Граф, я... я весьма сожалею, что вы не едете с нами! И скучаю по нашим музыкальным занятиям.

- Я вскоре представлю на ваш суд несколько новых пьес.- Он оглядел зал.- Однако преданный вам барон возвращается. Его общество, несомненно, вас развлечет.

Ответом ему был умоляющий взгляд.

- Но... мы ведь еще увидимся? Взгляд графа смягчился.

- Возможно.

К столу уже приближался сияющий де Турбедиг.

Текст писем Сен-Жермена к лакею и мажордому, писанных одновременно правой и левой рукой.

"25 октября 1743 года. Дорогой Роджер, Эркюлъ!

Мне придется покинуть Париж дня на четыре. В этот раз я еду верхом и один.

Если мое отсутствие будет замечено, говорите, что на то есть причины.

Через пять дней, если я не вернусь и от меня не будет известий, можете приступить к розыскам в оговоренном нами порядке. В случае надобности разрешаю прибегнуть к услугам Саттина, но ни при каких обстоятельствах не привлекайте кого-то еще. Обращаться к помощи светских властей или духовных лиц категорически запрещаю.

Завещание лежит в условленном месте. Там же оставлены распоряжения, как провести погребальный обряд. Вы вскроете эти конверты, если мое отсутствие продлится более трех недель.

Прошу отнестись к моим указаниям так, словно речь идет о спасении вашей души.

Сен-Жермен. (подпись, печать)".

ГЛАВА 6

Даже сумрачный осенний денек не умалял радости скачки. Опавшие листья хрустели под копытами лошадей - граф Жервез д'Аржаньяк и его гости мчались за молодым оленем, хотя почти никого из них не заботило, будет благородное животное загнано или нет.

Мадлен неслась как маленький вихрь, опережая всех всадников корпуса на три и увеличивая разрыв. Встречный ветер жадно трепал багровую амазонку, глаза девушки светились весельем. Ее крупный поджарый английский скакун все наддавал, и она его поощряла. Скачка словно бы притупляла чувство гремящего одиночества, поселившееся в Мадлен с момента отъезда в Сан-Дезэспор. Впрочем, она убеждала себя, что тоскует лишь по Парижу.

Впереди возникла живая изгородь, и жеребец Мадлен с легкостью перескочил через нее. Через пару секунд это препятствие успешно преодолели и остальные всадники, за исключением шевалье Соммано, чья лошадь зацепилась за толстую ветку и сбросила седока. Шевалье кубарем полетел в кучу прелой листвы и тут же вскочил на ноги, оглушенный, но невредимый.

- Берегись! - прокричал де Ла Сеньи, пришпоривая своего огромного гнедого коня и нагоняя Мадлен.

- Вы нас ослепляете, мадемуазель. Какое изящество! Какая отвага!

Мадлен твердой рукой придержала своего жеребца - лес перед ней ощутимо густел, деревья смыкались.

- Прошу, не мешайте мне, сударь. Тропа слишком узка.

- Помешать вам? Но на это нет сил! Я совсем уморился, вас догоняя! Де Ла Сеньи широко улыбнулся.- Вы потрясающая наездница.

- Это комплимент не мне, а моему отцу: все, что я умею, его заслуга.

Мадлен раздражала навязчивость де Ла Сеньи, и, если бы случай вышиб из седла и его, она бы была только рада

Улыбка де Ла Сеньи сделалась шире.

- Ну-ну, не скромничайте, Мадлен. В вас больше таланта, чем школы. Хозяйка хорошего дома должна быть именно такова.