Николай Симонов - Солнцеворот

Оказывается, после посещения летнего дворца на мысе Принцессы Грез эскадрой из шести военных кораблей управляющий Казимир-хан составил подложный договор поручения, согласно которому Тезей-хан, задним числом, разрешал ему продать свою дворцовую прислугу и девушек из гарема по цене сиракузского невольничьего рынка, а вырученные средства, за вычетом комиссионных, внести в государственную казну. К мошенничеству его подговорил младший брат императора Кучум-хан, не подозревая о том, что его пропавшая дочь Алевтина находится на "Клементине", переодетая в мужскую одежду. Чтобы избавиться от лишнего свидетеля, предприимчивый мажордом в качестве наложницы гарема продал купцам из Альхона заодно и свою супругу Марину. Он поступил противозаконно, поскольку по своему правовому статусу Марина считалась "условно свободной женщиной свободного гражданина". По пути в Альхон купеческий караван взяли на абордаж валенсийские пираты и, воспользовавшись попутным ветром, за двое суток доставили трофей к местам своего постоянного базирования.

Придя вместе с освобожденными невольниками в селение Кольт, Павлов приказал повесить вероломного Челомея и предложил "добрым людям Кольта совместно с добрыми людьми Кельта" самим выбрать себе главу местной общины. Что делать со своей дворцовой прислугой и девушками из гарема он не представлял.

После обсуждения этого вопроса со своими советниками (Урханом и Толемей-ханом) Павлов приказал конфисковать два 30-весельных купеческих судна под названием "Медуза" и "Дельфин", стоявших на якоре в бухте Кольта. Затем он собрал своих бывших слуг и наложниц на митинг, то есть народное собрание, и предложил им следовать за ним за границы империи для того, чтобы основать отдельное поселение и начать новую жизнь в качестве свободных граждан.

Бывшие невольники восприняли его предложение с большой радостью, и после бурных дебатов объявили его своим царем и заступником. Незадолго до отплытия к ним присоединились большая группа женщин и подростков, которым ночью удалось сбежать из Девичьей пещеры — секретной тюрьмы в селении Кельт, где пираты содержали пленных, предназначенных для продажи на невольничьем рынке в Сиракузах.

Ровно трое суток простояла "Клементина" в бухте Кольта. За это время Павлов сформировал на "Медузе" и "Дельфине" новые экипажи и приказал установить на каждом из них вторую наклонную мачту с треугольным парусом. Капитаном "Медузы" он назначил старпома "Клементины" Зелемхана. Капитаном "Дельфина" Павлову пришлось назначить 16-летнего "Алексхана". Более подходящей кандидатуры из числа грамотных моряков у него не было. В помощь к новым капитанам он направил десять старших матросов с "Клементины". Под их руководством бывшие невольники (мужчины и юноши) начали в ускоренном режиме осваивать азы морской профессии.

Много хлопот доставили женщины. Их было большинство, и многие из них плохо переносили суровые условия морского быта. У некоторых на руках были грудные дети. Больше всех страдали бывшие наложницы гарема, лишенные привычного комфорта и ухода. Девушки жалостливо просились на "Клементину", и Павлову пришлось уступить. Чтобы девушки не скучали и чувствовали себя полноправными членами экипажа, он приказал переодеть их в военную форму и вооружить кинжалами и короткими копьями. Впоследствии это дало пищу для слухов о том, что, якобы, на помощь Тезей-хану из поднебесья прибыло воинство прекрасных эльфов.

Дождавшись попутного ветра, "Клементина", "Медуза" и "Дельфин" на рассвете вышли из бухты Кольта и взяли курс на северо-восток. Возле острова Ганимед на полпути в Айхеной их поджидала эскадра из двадцати пиратских кораблей. Из Айхеноя на перехват "Клементины" в исполнение приказа Агесилай-хана IV о поимке государственного преступника Тезей-хана вышли шесть военных галер. Но неприятная встреча с пиратами и императорским флотом не состоялась, поскольку в четвертом часу после полудня корабли Тезей-хана незаметно для противника свернули в узкий Тулукский залив, глубоко врезающийся в окружающие горы.

В гавани рыбацкой деревушки Корас купеческие судна удалось вытащить на берег и выгрузить из трюмов людей, шесть лошадей, свору охотничьих собак, мешки с продовольствием и военное снаряжение. "Клементина" встала на якорь неподалеку, и с нее спустили шлюпки, на которых высадились на берег бывшие наложницы.

Толемей-хан впервые провел перепись всех прибывших. В итоге по списку получилась следующая картина:

— 70 мужчин и 126 женщин в возрасте от 18 до 40 лет и старше;

— 60 подростков обоего пола (30 юношей и 30 девушек) в возрасте от 14 до 17 лет;

— 45 детей старшего возраста (10–13 лет);

— 26 детей младшего возраста (4-10 лет);

— 19 детей ясельного возраста (1–4 года).

Преобладание женщин в старшей возрастной категории объяснялось тем, что мужчины-рабы, как правило, используются на самых тяжелых хозяйственных работах, чаще, чем женщины подвергаются физическому истязанию и содержатся в худших бытовых условиях. У них меньше шансов выжить, чем у женщин, еще и потому, что на женщин их хозяева-рабовладельцы смотрят не только, как на работниц, но и как на самок, дающих приплод, и предоставляют им "каникулы" на период от позднего срока беременности до рождения ребенка и вскармливания его материнским молоком.

По своему этническому составу бывшие рабы и рабыни представляли весь конгломерат племен и народов Прибайкалья и Забайкалья, но в общей массе среди них преобладали смуглые и черноволосые южане: уйгуры, данайцы, тайцы и вьеты. Все взрослые умели изъясняться на языке джурджени, поэтому больших проблем в человеческом общении и взаимопонимании вроде бы не предвиделось.

Исключительное значение имело то обстоятельство, что костяк будущего сообщества составляла прислуга летнего дворца на мысе Принцессы Грез: искусные ремесленники, садовники, конюхи, повара, официанты, прачки, швеи и т. д. Эти люди хорошо ладили друг с другом и гордились тем, что их господин Тезей-хан — настоящий принц, перед которым пресмыкаются самые богатые и знатные джурджени и илинойцы. Многие квалифицированные слуги летнего дворца фактически жили на положении вольноотпущенников, а некоторые даже обзавелись семьями с одной или даже двумя женами, от которых приживали детей.

Как это ни печально, но с "Клементиной" и ее экипажем Павлову предстояло распрощаться. На закате солнца он приказал капитану Крусахану построить экипаж корабля на верхней палубе. Когда экипаж построился, Павлов поблагодарил матросов и гребцов за верную службу и объявил им о том, что вынужден на неопределенное время покинуть пределы империи. Всех, кто желал вернуться домой к своим семьям, он освобождал от исполнения договора сверхсрочной военной службы. Всем, кто желал бы последовать за ним, он обещал жизнь свободных людей, не обремененных налогами и государственными повинностями. Утром наступающего дня каждый из них должен был принять соответствующее решение.