Ольга Кузнецова - Медленный солнечный ветер

Она знала про него все. Все его самые потаенные секреты. Знала даже то, о чем он только едва мог догадываться.

— Не бойся за нее, солдат. — Хранимира хрипло засмеялась, и в этот момент Дарко показалось, что говорила она голосом Димитрии. — Она не уйдет. Вопрос, сможешь ли ты остаться.

Мужчина не понимал, о чем теперь говорила монашка. Он пытался уловить мысль за хвост, но та все время ускользала, как будто было еще не время. Да и какой был в этом смысл?

— Она сама не позволит мне остаться, — прошептал Дарко, словно опасаясь, что Димитрия их услышит. — Она одиночка, понимаешь? Не подпускает. Сразу когти показывает.

— Просто будь рядом, сколько сможешь. — Вдруг Хранимира вновь превратилась в прежнюю Хранимиру и принялась громко и заливисто смеяться, уже и сама понятия не имея о том, что она только что сказала. — Только на этой грешной земле ангелы не летают, — причитала она, продолжая хохотать. — Мы видели!.. Ох, мы видели!..

От донесшегося снизу неожиданного смеха Димитрия вздрогнула. Ей стало не по себе. В полусогнутом состоянии, с затекшими мышцами, она по-прежнему пробиралась по трубам в поисках того, о чем она сама понятия не имела. Укушенную руку саднило; то и дело Димитрии хотелось почесать ранку, но она останавливала себя, убеждаясь в том, что это было не ее желание — вируса, которого занес ей этот ублюдок в меховой шубке.

Голая до пояса, Димитрия вся горела от напряжения и впрыснувшего в кровь адреналина. Организм как мог боролся с занесенной инфекцией — Девушка чувствовала, как стремительно поднималась температура. Но здесь — в самом сердце Сибири, под ржавыми сводами старого ангара — не было ни лекарств, ни возможности спастись. Только это и отрезвляло, и Димитрия, превознемогая боль, продолжала двигаться вперед — туда, откуда, как ей казалось, доносились слабые приглушенные писки. Крысиное гнездо. Вот только в роли крыс на этот раз выступали коты.

— Вот гады, — выругалась Димитрия, наступив какому-то особо тощему коту на хвост, не заметив его в темноте. Глаза животного светились ярким кислотно-зеленым светом, как два огромных фонаря. Оглушительно зашипев, кот в ту же секунду дал деру, в одно мгновение перепрыгнув на следующую трубу.

Тем временем писки становились все громче и отчетливее, и вот Димитрия уже могла различить слабое шевеление в темноте, а затем неожиданно увидела десятки пар уставившихся на нее кошачьих глаз. Эти животные были совсем еще маленькими. Их старшие собраться уже давно перестали опасаться вторжения врагов, поэтому не прятали выводок в укромных местах — слишком высоких, чтобы такие как Димитрия не смогли потом добраться до котят.

Но теперь маленьким пищащим комочкам уже могло помочь только провиденье Господне, как выразилась бы Хранимира. Они были целиком и полностью во власти чужеземки с потухшими глазами.

Димитрия подумала, какая ирония. Последние три года она мечтала отомстить тем, кто отобрал у нее сестру, а теперь сама выступала в роли Посланцев и захватывала чужой, по ее мнению, мир. Она могла сделать с этим выводком котят все, что захотела: могла скинуть их всех с двадцатиметровой высоты, могла свернуть им всем их маленькие шейки, — да мало ли чего она могла! Но что-то подсказывало ей, что, когда Хранимира говорила ей о том, чтобы она укусила своего обидчика, она имела кое-что другое.

Клин клином вышибают.

Здоровой рукой схватив за шкирку первого попавшегося котенка, Димитрия принялась спускаться вниз обратно по трубам, пока взрослы кошки и коты не забили тревогу. О пропаже они узнают не сразу — они не настолько любопытны, чтобы подбираться к незнакомой девушке так близко, — а потом просто будет слишком поздно. Димитрия несколько раз громко чихнула, а затем покрепче прижала к груди маленький беззащитный комочек, который, кажется, совсем еще не понимал, что с ним собираются делать.

Димитрия возвращалась вниз по трубам победительницей, которая была совсем не рада своей победе. С таким же серьезным непроницаемым лицом она спустилась бы и в случае своей неудачи. Эмоции были непозволительной роскошью в данной ситуации, и девушка это прекрасно понимала.

Чихая и чертыхаясь через каждый проклятый метр, Димитрия наконец добралась до нижней провисшей трубы и изящно спрыгнула на землю. Дарко был уже рядом. Он сложил руки под грудью; брови сдвинулись вместе, говоря тем самым о том, что их обладатель сейчас сердится.

— Рассчитываешь на то, что я смягчусь, если ты сейчас умираешь, то ты слишком высокого обо мне мнения, — сразу заявил мужчина, не предприняв никаких попыток помочь девушке спуститься. Конечно, он блефовал. Оба они знали, что он смягчится, и оба они были в курсе того, что Димитрия была о Дарко именно такого мнения.

Тем временем рука Димитрии чернела прямо на глазах, стремительно обрастая черной плотной сеточкой. Все дрянное имеет отвратительное свойство замечательно размножаться и проникать даже в самые труднодоступные места, и вирусы в данном контексте — идеальные убийцы. Но убивают они не тело: без организма-хозяина им не продержаться — придется снова засыпать мертвым сном до следующего удобного случая. Все, чего хотят вирусы — власти. Большего они и не требуют.

Димитрия отчаянно стучала зубами от холода и зноя, одновременно раздиравших на части ее тело. Температура была настолько высокой, что Димитрия с огромным трудом заставляла себя фокусировать внимание на Дарко. Она даже не отвесила ему свой очередной контраргумент, как делала это обычно, — она просто повалилась на него, внезапно потеряв сознание.

Мужчина еле успел поймать Димитрию и тут же услышал тонкий пронзительный визг чего-то живого, что тоже на него упало.

Это был белый маленький котенок. Его можно было бы даже назвать хорошеньким, если бы ни уродливые ядовито-зеленые глаза и острые как иголки клыки. Каким бы маленьким ни было животное, оно уже было способно на самооборону.

К счастью, добычей тут же занялась подсуетившаяся вовремя Хранимира. Она безбоязненно схватила комочек шерсти своими костлявыми руками и прижала его к себе, принявшись его поглаживать. Но котенок был не дурак — он сразу понял, что к чему, и оглушительно запищал. Находиться в руках беженки и чувствовать себя в безопасности — это две совершенно разные вещи. От прирожденных хищников веет опасностью, они пропитаны ею насквозь, и никуда им от этого не деться. Хоть Хранимира и питалась мертвым мясом, которое приносили ей другие беженки, инстинкт котенка моментально взял над разумом верх.

Монашка самозабвенно вдохнула исходящий от маленького животного запах, а затем утащила его в один из темных углов амбара. Но Дарко сейчас не было дело до того, что Хранимира пытается сделать с котенком — у него была забота куда важнее и тяжелее.