Оксана Панкеева - Пересекая границы (Судьба короля - 1)

- Это нормально, - утешил его Шеллар. - Они когда трезвые, такие порядочные, что аж противно. Зато как напьются... Ничего, пусть. Может, фрейлин утешат. А у нас водки больше нет?

- Я схожу, - предложил Жак.

- Сиди, я сам схожу. А то тебе опять придется ругаться с шеф-поваром. А с ним надо дружить. Кстати, почему ты со мной на "вы"? Вроде официальный период наших отношений как главы департамента и арестованного давно завершился. А титул для тебя особого значения не имеет. С Элмаром ты сразу на "ты" перешел.

- Ну, не знаю... - задумался Жак. - Как-то вы вроде старше...

- Старше? На сколько? Мне двадцать восемь лет. А тебе? Ты же только выглядишь, как мальчишка.

- Мне двадцать один. Ну, вы тоже выглядите не на свои годы. Мне казалось, вам под сорок.

- Вот чудак! Разве можно определять возраст на глаз? Ты знаешь, сколько лет Этель?

- А сколько?

- Семьдесят пять.

Жак тихо присвистнул.

- Вот-вот. Сиди и обдумывай. А я за водкой пойду.

Выйдя в гостиную, он тут же наткнулся на Этель с кем-то из паладинов и поспешил пройти мимо. В спальне Шанкар объяснял какой-то непонятливой фрейлине, как ей нужно извернуться, чтобы получился цветок лотоса на речной глади в дождливую погоду. В столовую Шеллар заглядывать не стал, и сразу спустился на кухню. Его заметили не сразу, а, заметив, испуганно притихли и согнулись в поклоне.

- Добрый вечер, господа, - вежливо сказал он. - Подайте, пожалуйста, в королевский кабинет еще две бутылки такой же водки. И извольте принести второй прибор, я не привык, чтобы мои гости пили из грязной посуды.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и вышел. Потом подумал немного, не решаясь идти через гостиную, и решил пройти к кабинету через балкон. На балконе стояла лучница Валента в полном одиночестве и любовалась живописными развалинами Северной башни.

Пройти незамеченным ему не удалось. Лучница его заметила и поклонилась с поистине королевским достоинством. Шеллар неловко ответил на поклон и чуть не потерял равновесие.

- Ваше величество, неужели вы пили в одиночестве? - скорее сочувственно, чем укоризненно сказала она.

- Да нет, что вы. Мы пили с Жаком. Я не люблю больших и шумных компаний.

- Я тоже, - кивнула девушка. - Особенно, когда толпа мужчин напивается и начинает орать непристойные песни, поглядывая при этом на присутствующих дам.

Валента была варварка откуда-то с запада, и обладала непривычной, диковатой, но величественной красотой. Это замечал даже Шеллар, а уж что говорить о толпе пьяных паладинов.

- Не желаете ли к нам присоединиться? - предложил он, не кланяясь больше, чтоб не позориться. Она улыбнулась ему какой-то материнской улыбкой и чуть кивнула пушистыми ресницами в знак согласия.

Жак встретил их радостным возгласом:

- Наконец-то! А то я уже собрался вас искать! А тут Шанкар заходил и чего мне дал! - И показал раскрытую ладонь, на которой лежала горка какой-то сушеной травы.

- Это та гадость, которую он курит иногда? - уточнила Валента, аккуратно присаживаясь на диван. Сегодня она была в платье.

- Сама ты гадость! - обиделся Жак . - Не пробовала ты гадости, вот и перебираешь харчами. Натуральная индийская конопля без никаких нитратов и радиации ей видите ли гадость! Что б ты сказала, если б тебя синтетическим смачем угостили?

- А что с ней делают? - поинтересовался Шеллар. - Ее курят? И что?

- И очень здорово! - заверил его Жак, отрывая клочок бумаги. - У меня был сосед-хиппи, он ее в квартире в горшках выращивал, так он меня как-то угощал. Это, скажу я вам...

Тут его прервали слуги, груженые подносами, и пришлось подождать, пока они закончат суетиться вокруг стола. Затем они продолжили распитие водки и разговоры о чем-то несущественном, но очень уютном, пока Жак проделывал свои манипуляции с травой - мешал ее с табаком и сворачивал самокрутки. Шеллар еще помнил, как Жак обещал, что они улетят со второй затяжки. А потом он действительно улетел.

Первое время он понимал, что происходит вокруг, просто его одолел беспричинный смех и он никак не мог объяснить собутыльникам, что он нашел смешного в обычной столовой ложке. Им казалось, что весь юмор в чем-то совсем другом. Потом память отказала окончательно.

В первый раз он очнулся в гостиной. Вокруг него шатались стены, и ему было очень нехорошо. Он с трудом подумал, что сушеная травка, наверное, содержит какой-то наркотик, и зря он ее так неосмотрительно употребил, да еще после водки. Потом он увидел Шанкара. Мистик сидел рядом и блаженно пялился в пространство. "Смотри, - сказал он с умилением, - Слоники! Голубенькие!" "Где? - не понял Шеллар и завертел головой. - Не вижу. "Шанкар тут же сунул ему самокрутку с травкой и посоветовал затянуться и присмотреться получше. Последовав его совету, Шеллар действительно увидел, как вокруг стола, на котором спала Этель, кружатся милые маленькие слоники. Только не голубые, а розовые. Он сказал об этом Шанкару, и тот авторитетно объяснил, что это, наверное, самочки, и надо непременно их поймать и познакомить с голубыми самцами. Они принялись их ловить, было шумно и весело. Только появившийся из столовой кузен Элмар был почему-то очень недоволен и говорил, что никаких слонов тут нет, а они просто безобразно себя ведут. Наверно, это у него было с похмелья, он всегда в таких случаях становился раздражительным и был всем недоволен.

Второй раз он очнулся в столовой. То есть, он пытался туда войти, но пол вдруг резко задрался вверх и чуть не врезался ему в лицо. Кто-то подхватил его, и он понял, что это не пол поднялся, а он сам упал. Его положили на спину, и он увидел склонившиеся над ним лица, непонятно чьи. Они сливались в кружащиеся расплывчатые пятна. Потом кружение прекратилось и стало темно. "Вот и все. А теперь отнесите его в спальню, - сказал голос Шанкара, - и уложите в постель. Поспит и будет как новенький.". "У него коронация завтра! - проревел Элмар. - А он в полном беспамятстве! А что с ним утром будет?". "Все с ним будет нормально. Я его полечил." "Ты полечил? Да ты сам обкуренный до голубых слонов!".

В третий раз он опомнился уже в собственной постели, ощутив прикосновение чьих-то ласковых рук и терпкий аромат степных трав, которыми Валента пользовалась вместо духов. Он даже не особенно удивился спросонок и легко ответил на ласку, не задумываясь ни о том, зачем она пришла, ни о том, получится ли у него что-нибудь после такой неумеренной попойки. Ее любовь была мягкой и ненавязчивой, в ней хотелось просто раствориться и плыть по течению, что он и сделал, переходя из теплой расслабленности сна прямо в сладкую истому любви, отвечая на ее прикосновения со всей нежностью, на которую был способен. Он тонул в этой бесконечной нежности, где не было ничего, кроме уюта и покоя, и ему казалось, что, наверное, такой должна быть материнская любовь, которой принц Шеллар никогда не знал.