Валентин Юрьев - Отбросы

А это чё?…. Гаррик, который мормон, отплыл от своих и тоже речь толкает. У него как всегда: Ах, "Отец небесный, спасибо тебе, что жив остался, спасибо, что не почикали нас, поесть попить дали, спасибо, что друзей нашел, я теперь хочу свою вину искупить и останусь помогать на станции"

Во, блин! Чего. чего!?..Вот это дал пёру! Ну и дурень, остаться захотел! Да лучше на Земле в тюрьме, чем на этом корыте. Не…, я, конечно, люблю её, эту станцию, но я-то здешняя! А он чего выдумал?…Ба, the Holy Spirit, уже летит сюда, парни его по плечам стучат, такого у нас ещё не было.

Поль выступает, ах, как он рад, нас стало больше! Ну да, а еды меньше. Ах, они включают Гарри Лэнга в список Свободных под номером D-129! Ну и счастье! А штаны его разноцветные, наверно на флаг пустят!

Ба, он ещё и мне подмигивает! Demented! И голова моя куда-то поплыла, чего-то я улыбаюсь, как дура, остановиться не могу? Да ну вас всех, с этой церемонией, и я обнимаю Гарри Лэнга и все хлопают и улыбаются и даже капитан у чужих расплылся, а то всё своими лошадиными зубами скрипел от злости.

В конце церемонии мы получили по конфетке, взялись за ручки и полетели по разным помещениям, поздравляться со всем населением станции, как в деревне по избам. Гаррика два парня наших взяли за локти, он летать-то не умеет, а в своих сапогах и вообще прилипает на каждом шагу, так что его протащили паровозиком, и везде нас обнимали и под конец стало безумно весело, просто классно!

А потом были танцы, Чуча музыку врубила так, что всё тело вибрировало, и тут уж мы оторвались на всю железку, стариков — к стеночкам, балахоны — долой, а с солдатиками пришлось вспомнить всё, чему меня Чуча учила. Так разошлись, что и старики за нами начали трястись, и, надо сказать, неплохо, уж за сорок всем, а всё как молодые!

А ещё пели песни и прощались и я совсем не чувствовала вражды к этим парням, а было удивительно хорошо. Спать не хотелось, я долго дрыгалась в своём коконе, а потом догадалась, попросила Чучу поставить фильм про любовь, а экран сделать маленький, с ладошку, только ма всё равно его заметила и выключила, когда я уже спала.

Снова одни

Закон пакостей — самый устойчивый закон во вселенной! Кто мог предполагать, что мирные проводы закончатся кровью? На самом деле, я боялся, что это возможно и предупреждал капитана Хорса, что на корабле его может ждать сюрприз в виде тихой серой мышки.

Спецслужбы всех стран постоянно так делают и в группу частенько подсовывают незаметного исполнительного и очень преданного человечка, которому даны полномочия, превышающие права самого командира.

Стоит командиру дрогнуть, испугаться или изменить своё мнение, человечек тут как тут и ненажатая кнопка будет сработана!

Хорс всё это выслушал и заявил, что у него таких нет, он сам выбирал своих солдат и готов землю есть, если это не так. Но в землю на этот раз пойдёт не он. Капитана спасла случайность, перед входом в шлюз его по рации на нашей частоте попросили проверить крепление корабля к станции, чем он и занялся, облетая стыковочные узлы.

Выстрел попал в чернявенького парнишку из Канады, который первым влетел в переходный отсек, внешне он был очень похож на капитана, особенно в скафандре. По уставу Хорс должен был войти первым. Парнишке не повезло.

Луч лазера прожёг в скафандре дыру, через которую вместе с облачком замерзшего пара отлетела душа мальчика, многого не познавшего в этой жизни и смерть его была так глупа и столь внезапна, что только это спасло жизни остальных.

Засада была организована одним из технарей. Давно известно, что ревность разных служб может быть гораздо сильнее, чем ревность любовных отношений. Те, кто носит форму, не любят тех, кто носит комбинезон и это глубокая традиция. Во всяком случае, бравые рэйнджеры к ним относятся как к существам второго сорта и воспринимают как мебель.

Во время полёта Gray Mouse спокойно работал, проверял системы, имел доступ во все служебные отсеки и стал привычен, как уборщица со шваброй. В отсутствие капитана он неожиданно заявил о смене власти и предъявил заместителю и скрипящим от злости зубами солдатам своё удостоверение, которому они обязаны были подчиниться.

Логика тут понятна. Капитана Хорса не было десять дней. Очевидно, что для человека, имеющего запас кислорода на два часа это ненормально, а поскольку подтверждения о выполнении задачи не поступало, на корабле сложилась чрезвычайная ситуация с потерей инициативы заместителем капитана и тут серая мышка сделала своё дело.

Если бы сейчас не было пущено в ход оружие, всё первое отделение, потерявшее доверие вместе с капитаном, уже сидело бы в карцере, ожидая суда и, скорее всего, смерти, тюрьмы, штрафбата или хотя бы неприятной отставки.

Как только Хорс по радио объявил, что он жив и возвращается на корабль, стало ясно, что прежняя задача на уничтожение станции им отменяется. Дальше всё было элементарно. Засада ждала в шлюзе, так как выходной люк был нами заварен. Солдаты любили своего командира, и только им же самим привитая железная дисциплина заставила их подчиниться этому странному, незаметному полугражданскому типу, который оказался майором спецвойск и имел права уничтожить их всех.

Поэтому в засаду они, ворча, полезли, рассчитывая, что позже конфликт как-нибудь, да разъяснится. Но когда этот чужой для военных тип у всех на глазах убил горячо любимого капитана, они автоматически, не раздумывая и не сговариваясь, схватили его и вырвали патрубок подачи воздуха.

Вторая смерть уравновесила первую и дальше обошлось без убийств. Всё произошло так быстро, и так необратимо, что теперь весь корабль находился в шоке, и в первую очередь, конечно, капитан Хорс.

На нашей станции эта короткая бойня тоже вызвала удручающее состояние всех, кто слышал переговоры по рации, снятой со скафандра Гаррика и наблюдал за процессом разблокировки крышки шлюза. Девушки в пультовой откровенно рыдали.

А я еще раз удивился странностям трансформаций человеческих отношений — вчерашний наш убийца уже, оказывается, был нам чем-то по-человечески дорог перед ликом неведомого Зла, и мы скорбели над его телом. Сначала полосатики показали себя чуть ли не своими в доску, теперь эти мальчики, но при этом всегда за их спинами маячила тень настоящего и ещё не ведомого нам врага.

Не сомневаюсь, что если бы мы пообщались с подпольным майором, то оказалось бы, что и он умный и преданный своему делу человек, любящий своих детей и свою Родину и не побоявшийся в одиночку выполнить такое задание, то есть, по сути — герой.

Мы герои, солдаты тоже мужественно старались, и майор герой, а где-то в Пентагоне сидит следующий патриот, затеявший эту страшную игру. Наверняка, он тоже очень хороший человек!