А Аттанасио - Темный Берег

- И как это сделать? - Бульдог вытащил из сумки на поясе пакет медовых ягод и раздал спутникам.

- Ясно, что надо держаться подальше от городов, - ответил Вороний Хлыст, жадно прожевывая горсть ягод. - Устроить свою жизнь в глухих местах. По крайней мере здесь есть еда. Мы уже черт знает сколько дней живем на Чарме и этих проклятых ягодах. Я изголодался по настоящей еде. Может, найдем здесь деревушку с трактиром. Хотя скорее всего придется обойтись подножным кормом.

Бульдог застонал:

- Всю свою жизнь я знал только Заксар. Я трудился целые дни, чтобы заработать себе путь к какой-нибудь истине в этом городе. А теперь... теперь успех - это найти вкусный корешок! Вся моя работа в Заксаре пошла прахом.

- Да нет, большая Собака. - Вороний Хлыст раздал спутникам ореховые палочки и сам взял одну. - У тебя есть твое сокровище. Держи почаще жезлы силы под взглядом Извечной Звезды, и они будут всегда заряжены и на твою жизнь этого заряда хватит для всех твоих амулетов.

- Я годами бедствовал, не мог позволить себе ни на один жезл силы больше, чем было нужно для зарядки перевязи, - горестно причитал Бульдог. И теперь, когда у меня хватает жезлов, чтобы все амулеты работали, когда кончились дни моего воровства, я изгнан из Заксара - из всех городов! Что у меня будет тут за жизнь? - Он показал жестом на сияющую пыль заката, мрачные деревья и камни пустыни.

- У тебя хотя бы есть Чарм, которым можно жить, - ответил Вороний Хлыст с набитым ртом. - А посмотри на этого ребенка. У тебя же нет Чарма, кроме того, что мы тебе дали, так? И я прав буду, если скажу, что у тебя за всю жизнь Чарма не было?

- Не было. - Тиви сосредоточенно грызла ореховую палочку, заедая ягодами, и не смотрела на своих спутников. Лицо ее было скрыто рассыпавшимися волосами.

- Ты работала на фабрике за глаза тритона и на них покупала себе грубую пищу и призму, чтобы отогнать сон, - уверенно сказал Вороний Хлыст и сам себе кивнул.

- Мне случалось спать, - призналась она, не поднимая глаз. - Мне не стыдно об этом рассказывать.

- Да, - продолжал Вороний Хлыст, снова кивнув, измеряя ее пристальным взглядом темных глаз. - Я знаю, что было много ночей, когда тебе приходилось выбирать между хлебом и призмой. Лучше спать сытым, чем бодрствовать на голодный желудок.

- Как со мной было в детстве, - перебил Бульдог. - Я заползал под мусорные ящики и закладывался кирпичами, чтобы не унесло во сне.

- Там до тебя ночные ползуны могут добраться, - сказала Тиви.

- Верно. - Бульдог показал размытые серебристые шрамы на внутренней поверхности рук. - Вот следы, как они пытались влезть в мои жилы. А ты где спала?

- На фабрике, когда работала, - ответила она, - пока меня не поймали и не уволили. А потом - в мусорных ящиках.

- Фу! - Вороний Хлыст с отвращением дернул бородой. - У меня для этого слишком чувствительный нос. Даже под ними - и то сильно воняет. - А здесь придется привязываться к кронам деревьев, как первые люди. - Он отвернул капюшон, открыв узкое, как лезвие топора, лицо, сморщенное, словно кожаная сумка, с очерченными синим губами и глазами, с черными вихрами, завернувшимися в колючие перья. - Если ты не хочешь оставаться с нами.

Тиви порывисто подняла голову.

- Я не знаю, что мне делать. Не знаю, зачем бежала из Заксара. Куда мне было идти? Я нигде больше никогда не была. Мне только хотелось удрать подальше от змеедемонов.

- Вот мы и удрали, - спокойно сказал Вороний Хлыст и положил тощую руку на потертую ткань, покрывавшую ее бедро. - Ты симпатичная женщина, Тиви. Я бы тебе дал столько Чарма, сколько тебе нужно, если бы ты согласилась быть моей спутницей.

- Спасибо, но я этого не стою. Я всего лишь уличная сирота. - Она снова опустила голову, и волосы упали ей на лицо. - Я благодарна за то, что вы для меня сделали - спасли от троллей, исцелили от страха Чармом, очистили меня и провели через Каф, делясь водой, и вот теперь едой - вы столько для меня сделали. Но я - я никто. У меня для вас ничего нет.

Бульдог обратился к ней ироническим тоном, жестко глядя на Вороньего Хлыста.

- Мне кажется, что эта любвеобильная Ворона интересуется тобой как таковой.

Тиви решительно покачала головой:

- Я не могу быть твоей, Вороний Хлыст. Ты - человек Чарма, а я бесчармовая.

- Правда? - Вороний Хлыст убрал руку. - Ты бесчармовая. А я? У меня есть для тебя Чарм. Но дело не в этом, да? Я не просто человек Чарма, я человек со звериными метками. В этом дело?

- Звериные метки меня не волнуют, - ответила она тише. - Мне ты не нравишься.

- Ба! - Вороний Хлыст встал и положил руку на янтарный посох, качнув амулеты, свисавшие с него на колдовской проволоке. - Если я для тебя недостаточно хорош, можешь вернуть мои амулеты.

- Вороний Хлыст! - Бульдог встал с места. - Она на нашем попечении.

- А сама она о нас не печется, - ощерился Вороний Хлыст. - Если бы она дала то, что у нее есть, у меня хватило бы щедрости дать то, что есть у меня.

- Грубо, Вороний Хлыст. - Бульдог глядел на наводчика пылающим взором. - Ты ведешь себя как последний хам.

- Времена хамские, Бульдог. Времена.

Тиви встала и сняла с шеи ленту целительных опалов, которую дал ей Вороний Хлыст на время, пока заряжал ее амулеты. Она протянула ему ленту, и он сердито выхватил ее.

- У тебя будет Чарм, Тиви, - пообещал вор. - Я тебе дам амулеты.

Тиви покачала головой:

- Я не могу их взять, Бульдог. Как я тебе за них заплачу? Разве здесь есть работа?

- Ты долго на меня работала. Теперь нам надо работать вместе, чтобы выжить.

Тиви вопросительно поглядела на зверечеловека. Его грива отливала медью в последних лучах дня.

- Почему ты это делаешь, Пес?

- Да, благородный Пес, - поинтересовался Вороний Хлыст, - ты что, собираешься оделять чармом каждого беспризорника, который нам попадется?

- За весь Ирт я не отвечаю, - сказал Бульдог, - а за эту молодую женщину отвечаю.

- Почему? - с вызовом спросил Вороний Хлыст. - Потому что у Котяры хватило дури отобрать ее у троллей? Бульдог расправил плечи:

- Истина в том, что мы с ней не чужие, пусть и не близкие. Она на моем попечении. Это простая истина, а я служу истине.

- Истина! Ха! - Вороний Хлыст снял с посоха амулеты и потряс ими в воздухе. - Истина в том, что мы здесь одни в глуши. Сегодняшний день может оказаться для нас последним. В любой момент могут прилететь змеедемоны. Вот тебе истина! И почему нам не получить удовольствие, когда оно плывет в руки?

- Ты нехороший человек, Вороний Хлыст. - Бульдог с негодованием отвернулся и стал открывать сундук.

- Мир не хорош, Бульдог. - Наводчик снова потряс амулетами. - Я тебе дам ленту звезд и еще ленту целительных опалов за эту женщину.

Бульдог медленно поднял лицо от раскрытого сундука:

- Я не торгую людьми.

- Тогда считай это щедрой платой за то, что ты просто уйдешь. - Синие губы Вороньего Хлыста загнулись вверх, маленькие глазки прищурились. Никого другого, кто мог бы меня остановить, я здесь не вижу.