Ярослав Веров - Бозон Хиггса

— Марсианский проект, — самодовольно повторил Лич. — Но, могу вас заверить, друзья мои, никакого отношения к планете «Марс» он не имеет. Если мои данные точны, суть этого проекта в изучении эмерджентного объединения естественного мозга и кибер-мозга…

Я почти не слушал его. А думал только о маленькой ссылочке на слово «Марс», ведущей к архиву «Корпоративные проекты» в мозгах моей любимой опекунши.

— Прошу прощения, мой господин, — красотулечка-бот нарисовалась на пороге. — К вам гости.

— Пригласи их войти, Май. И приготовь ещё кофе.

— Какой ещё кофе! — прогундосил Трынделкин глас. — А ну вываливайтесь оттуда. По-человечески говорить будем.

— И в самом деле, ребята, давайте-ка сюда.

А этот голос я ни с чьим другим спутать не мог. Даже тугой узлище проблем, скрученный внутри моего двойного мозга, сразу немного раскрутился. Раз Кэш здесь, может, и удастся найти самые простые ответы на все простые вопросы.

— Кэш! — радостно заорал Зубастик. Но даже этот вопль мне настроения не испортил.

Трынделка стояла в дверях, взирала на Личинкино хозяйство, брезгливо поджав губы. Сам Лич, оставив в виртуальном мире вместе с усами и бородёнкой всю свою напыщенность и самоуверенность, пискнул и скрылся за дверями туалетной комнаты — подальше от «жи-жи-живой же-же-женщины». Зубастик вокруг Кэша чуть ли не плясал. А тот улыбался нам всем правой стороной лица — через левую проходил длиннющий рубец, превращающий улыбку в гримасу.

— Ну, как вы тут? Живые? Здоровые? Дракула, спасибо, что за ними присматривал…

— Лучше бы не присматривал, — огрызнулся я. — Только одни неприятности от этой нежити…

— В переводе с персонального языка Джокера это означает «спасибо», — Кэш коротко усмехнулся, перевёл взгляд на нашего инопланетного пришельца. — Ну что ж, здравствуй, Марсианин. Наслышан о тебе.

— Д-добрый день, — выдавил тот. Я с удивлением на него воззрился. Чего-то наш марсианский гость заикаться начал не хуже социально-информационной личинки личности? Да ещё день с ночью перепутал? А Марсианин, прохлопав глазами на Кэша с десяток раз, выдал: — Я… Мне… мне кажется, я вас где-то раньше видел.

— Возможно, — кивнул Кэш. — У меня тоже есть чувство, что мы были знакомы. Но, к сожалению, у меня те же проблемы, что у тебя — я не имею доступа к большей части своей памяти. Так что, будем вместе разбираться с нашим прошлым. Значит, ты утверждаешь, что прилетел с Марса?

— Да.

Марсианин в реальности был ещё бледнее, чем в Личинкиной виртуальной гостиной, но его короткое «Да» упрямством твердело.

— Кэш, — тут же встрепенулся Зубастик. — Это правда? Это правда или нет? Про Марс? Нам здешний дядька данные скинул, вот посмотри…. Никакой жизни там нет! Но как же тогда он? Ведь он не похоже, что врёт, да? И Джокер ему верит… И тот блок… Помнишь, у тебя в голове! Там же про Марс было! И про космодром! Ты же помнишь!

Кэш покачал головой, поскрёб заросший щетиной подбородок.

— В том-то и дело, что не помню. Ты сказал, что извлёк информацию из моего мозга, и я тебе поверил. Но моих воспоминаний это не вернуло.

— Так, значит, это был ложный блок? — Зубастик так скис, что даже в размере уменьшился. — И тогда действительно всё вранье?

Вместо Кэша на вопрос ответила Трынделка.

— Марс — это полная чушь, конечно, — прогудела она. — Но это сути дела не меняет. Этот мальчик, скорее всего, опытный образец одного из конторских проектов. И он должен быть доставлен в Бренцкую зону для подробного изучения.

— Счаз! — среагировал я мгновенно. — Может, вам его еще в коробочку упаковать и ленточкой перевязать?

Я бы еще много чего ей сказал, но Кэш встал рядом, положил мне руку на плечо.

— Не кипятись, Джокер. Товарищ Меланж, вы же понимаете, с этим мальчиком всё не так просто. Если он действительно тот, кто мы думаем…

— Если он действительно Сохранённый, его тем более надо доставить в Бренцкую зону. Для его же безопасности, — отчеканила Трынделка.

Я чуть на месте не подскочил.

— Вы же только что сказали, что не верите про Марс! А в Сохранённых — верите?

— При чём тут Марс? — Трынделка рукой досадливо махнула. — Это же очень старый слух. О том, что Контора наткнулась на некие данные внеземного происхождения. Пыталась прошить их в кибер-мозг и извлечь информацию. Безрезультатно, впрочем, носитель не соответствовал требованиям, данные не читались. Но говорят, последний эксперимент прошёл успешно. Была разработана уникальная модель кибер-мозга, совместимая с инопланетным архивом. Часть данных извлекли сразу, но доступ к остальной части пока закрыт — очевидно, еще не выполнены все условия, необходимые для разархивирования. Объект эксперимента, конечно, всё это время находился под Конторским наблюдением, из-под которого он все-таки вырвался. И сейчас он перед нами.

— Это не так! — резко ответил Марсианин, и руки в кулаки сжал. — Я никогда не был объектом эксперимента! Это было соглашение о сотрудничестве! Я добровольно стал частью добровольно предоставленного мне мозга. Не кибер-мозга, а естественного, потому что только он является единственным подходящим носителем для нас! Поэтому мне удалось сохранить воспоминания — естественный мозг нельзя перепрошить!

«Добровольно», значит?! «Оно говорит плохое… Чу не хочет! Оно ненавидит Чу! Чу не хочет, чтоб оно было!» И хлобысь, хлобысь о стенку, разбивая руки в кровь… Если это — «добровольно», то что тогда «по принуждению»?! И я не выдержал.

— Слушай, ты, морда марсианская! Я поверю! Я всему поверю, вот только скажи честно — ты считаешь, что это было «добровольно»? Ты считаешь, что это правильно, когда Сохранённые существуют за счёт другой личности? Это — убийство!

— Нет! Ты не понимаешь… — Марсианин, белый как моль, отступил на шаг назад, к окну, и врезался спиной прямо в Дракулу, который помог ему удержаться на ногах.

— Джокер, а ты действительно считаешь, что разум, способный жить, должен навсегда отказаться от этого права? Это тоже — убийство, — сказал вампирский лидер, помогая Марсианину устроиться на подоконнике.

— А чем личность высокоразумного существа лучше личности мальчика-идиота? Вот скажи, Дракула, если бы речь шла о тебе — ты согласился бы пожертвовать своей личностью, чтоб мозгом с чужой информационной копией поделиться?

— Кто знает… — протянул Дракула свою любимую присказку, перевёл взгляд с меня на Марсианина, потом снова на меня посмотрел. — Я вот о чём думаю… Джокер, ты уверен, что мальчик страдает именно потому, что с ним в симбиозе находится другая личность? Или дело в том, как эта другая личность к нему относится? В том, что они не могут друг друга принять? Марсианин, а ты как думаешь?