Михаил Савеличев - Меланхолия

Люби покупателя в тот момент, когда он протягивает тебе деньги за выбранный им товар, гласит ветхий завет любого торговца. Ни секундой раньше, ни секундой позже. Но проблема оказалась в том, что, во-первых, посетитель ничего не выбрал, и, во-вторых, он очень не понравился Дэнни. Была в нем та лощеная фальш, из-за которой любая собака на ферме чует коммивояжеров за несколько миль. Вообще, он походил на напыщенную жабу, обряженную в дорогой костюм с плеча носорога, а когда он поднял руку в приветствии, Дэнни догадался, что и "жаба" - слишком лестный эпитет для нежити.

(- Кого-кого? - переспросил Парвулеску.

- Для нежити, - ответил Дэнни. - Понимаешь, Жан, у него на рукаве пиджака было пришито пять пуговиц. Пять небольших, аккуратных пуговиц цвета гнилой вишни.

- Ну и что?

- Ничего, Марио. Не знаю как тебя, но меня учили, что излишество в пуговицах - шаг в неизвестность.

- А если бы у него было четыре пуговицы?

- Да хоть три. Но у него их было ПЯТЬ!)

Дэнни тогда попытался нащупать отложенную газету, игнорируя широкую жабью улыбку и протянутую к самому его носу влажную пухлую руку, но проклятая бумажка куда-то запропастилось и пришлось в ответ оскалиться. Далее произошел примерно следующий разговор:

- Привет.

- Привет.

- Хороший у вас магазинчик.

- Неплохой.

- Чем торгуете?

- Всем.

- Как торговля?

- Никак.

- А в чем дело?

- Объездная дорога.

- Не хотели бы торговать с нами?

- С кем?

- Честными торговцами.

- Никогда не слышал о таких.

- Мы только налаживаем сбытовую сеть.

- Нет, спасибо. У меня свои поставщики.

- Мы предлагаем специфические товары.

- Наркотики?

- А что такое наркотики?

(- Ты понимаешь, Марио, с того момента, как он назвал своих подельщиков "честными торговцами" наш разговор очень переменился. Теперь-то я понимаю, что мне тогда стоило достать из-под прилавка дробовик и выставить нежить из магазина, но на меня что-то нашло. Это вот так не объяснить... Как будто он действительно был честным. Ну, как если бы каждое его слово приобрело весомость золотого и он бросал эти золотые на твои весы, которые безошибочно указывали - точно, точно, точно. Я ему сразу поверил, что он ничего не знает про наркотики. Это невозможно в нашем мире, но он действительно ничего про них не знал. Мои внутренние весы это подтверждали.)

- А что за товар предлагаете?

- Дело не в товаре, а в плате за него.

- В каком смысле?

- Нас интересует духовная сущность.

(- Что это за хреновина? - просипел Марио.

- Духовная сущность? Да я и сам толком не разобрался. Сначала я подумал про дьявола, про душу свою бессмертную, но на дьявола он точно не тянул.)

- А что это такое?

Пожалуй в первый раз жаба растерялась. Коммивояжер недоверчиво щелкал пальцами, открывал и закрывал пасть, пока, наконец, не нашелся.

- Это самое важное в жизни. Сущность.

Дэнни стало смешно. Тогда это действительно выглядело смешно. Он сдвинул младшего с кассы, достал бумажку в одну монету и протянул коммивояжеру.

- Деньги. Наша сущность. Здесь даже написано, в кого мы верим.

Жаба достала из недр пиджака какую-то машинку и поднесла к бумажке. Машинка пискнула и ответ жабе понравился.

- Очень хорошо. Это нам подойдет.

- Я хотел бы ознакомиться со списком товаров и условиями их оплаты.

- Вот список, вот наш стандартный договор.

- Я хотел бы проконсультироваться с моим адвокатом.

- Безусловно. Мы вас не торопим.

- Я хотел бы получить образцы.

- Вы их получите.

Через несколько дней формальности были улажены. Дэнни получил образцы, расставил их и стал ждать.

- Они приезжали отовсюду, Жан, и все расплачивались наличкой. Для меня наступили хорошие дни, как в добрые старые времена. Товар - деньги - прибыль. Если закрыть глаза на все сопутствующие странности, то мы оставались маленьким придорожным магазинчиком. Я никогда не хотел большего, мне все нравится в моем положении. Может быть, мне даже больше нравиться встречаться с людьми, выслушивать их странные истории, рассказывать свои. Но проклятая жизнь требует от нас пополнения этой чертовой духовной субстанции. Думаешь я хотел проблем? Думаешь старина Дэнни на все готов, чтобы заполучить свои законные пять процентов? К сожалению, не на все...

Парвулеско взболтнул пустую бутылку.

- Я понимаю тебя, Дэнни, но закон есть закон.

- Шериф, насколько я поняла - закон не был нарушен. На все принятые товары имеются соответствующие бумаги, вплоть до стандартов соответствия. Так? - вступила в разговор подошедшая Сандра.

Дэнни кивнул.

Шериф поднялся со стула и достал кошелек.

- Отлично, господа. Проведем следственный эксперимент. Я хочу купить один аниматор и одного медведя Тэдди. Сколько это будет? Ну-ка, малый...

Проснувшийся Дэнни-младший, все еще щурясь от недосмотренного сна и вытирая мокрый подбородок, выбил сумму и посмотрел на отца.

- Двадцать три пятьдесят, сэр.

- Плати, - предложил Дэнни-старший.

Парвулеску вытянул бумажки, вытряхнул мелочь и замер. Даже меня окатила прошедшая волна - покачнула и двинулась дальше, видимо чтобы обрушиться на неосторожного шерифа. Пришлось схватиться за спинку стула и пошире расставить ноги, дожидаясь прекращения качки. В воздухе щелкнуло и пришло понимание. Кристальная ясность первобытного удивления - почему за кусок обжаренного мамонта странные и страшные колдуны суют в руку несъедобные и бесполезные вещи, пахнущие, к тому же, чем-то чужим, пугающим, мертвым. Кто-то запустил удочку в темные глубины сознания и ловко подсек нужную ему рыбку.

Дэнни-старший и Дэнни-младший не сделали ни движения, продолжая смотреть на сгорбившегося Парвулеско. Парвулеско был удивлен, Парвулеско остолбенел, Парвулеско стыдился, как непорочное дитя, догадавшееся зачем вообще нужен презерватив.

- Что за черт, - пробормотал шериф. - Действительно, что за черт...

- Я предупреждал, шеф, - тихо прошептал Нонка.

- А в чем дело? - поинтересовалась Сандра.

- Честные торговцы купили сущность денег, - сказал я. - Так, Дэнни? Теперь в магазине деньги не действуют. Нам повезло, что они не пописали торговое соглашение с правительством. Пойдем, Сандра.

На воздухе шериф наконец соизволил распихать пропотевшие бумажки по надлежащим отсекам потертого кошелька, послушно выплевывающего при каждом неосторожном движении разноцветную гармошку семейных фотографий.

- Что будем делать, шеф? - поинтересовался Нонка.

- Закрывать дело, - буркнул Парвулеско.

- Подождите, - сказала Сандра, - я кое-что забыла.

Она вошла в магазин и через несколько минут выволокла большой пакет, откуда торчали две белые медвежьи башки в красных кепках.

- Один вам, шериф, другой - мне. Дочке подарю.

- И как ты расплатилась, Сандра? - интересуется шериф.