Журнал «Если» - «Если», 1999 № 04

Можно найти приметы этой «посторонности» Уира в том, что еще в 1966 году, сначала бросив изучение искусства и права (вот еще парадокс разных пристрастий будущего режиссера) в Сиднейском университете, а потом покинув и фирму отца, занимавшегося с недвижимостью, 22-летний Питер отправился в вольный «trip» по Европе. В те бурные годы понятие «trip» означало не только путешествие, но и отрыв от действительности, в том числе благодаря наркотическим видениям. Неизвестно, чем увлекался молодой австралиец в этом странствии по Старому Свету, однако, вернувшись уже в следующем году на свой Зеленый континент, он начал снимать короткометражные фильмы с симптоматичными названиями: «Последний экзерсис графа Вима», «Жизнь и времена преподобного Бака Шопа». От этого веет чем-то староанглийским, таинственностью в духе готических романов. И в безусловном шедевре «Пикник у Висячей скалы» всего лишь 31-летний Питер Уир покорил «своей странностью, отсутствием объяснений и деликатностью — но тревожащей, беспокойной — наполненных солнцем образов, что способствовало открытию фантастического кино Австралии», как писал французский критик Жан Тюлар. А в специальном журнале «Фантастический экран», тоже издающемся во Франции, тогда, в конце 70-х, была напечатана статья Брайана Макфарлейна, посвященная Уиру.

На самом деле есть немалый искус в том, чтобы интерпретировать «Пикник у Висячей скалы» чуть ли не как произведение о «близком контакте третьего вида». Три ученицы женского колледжа и их учительница исчезли во время прогулки у известной Висячей скалы, изумительного места для отдыха. Все случившееся приобретает некие метафизические черты: в День святого Валентина, праздника всех влюбленных, происходит нечто страшное и непонятное, но умиротворяющая природа по-прежнему пребывает в величественном неведении, вечном покое. И все же накапливающаяся тревога разряжается грозой, а потом наступает оглушительная тишина, и мир становится еще непостижимее. Согласно моде, все следовало бы объяснить с позиции уфолога. Что-то неведомое вторглось в девственную рощу у скал и похитило невинные беззащитные создания. Но подобная трактовка значительно упростила бы замысел режиссера. «Пикник у Висячей скалы» — удивительная кинопоэма, триумф импрессионистского стиля, нежнейшая игра света и тени. Хотя своеобразный вариант «Загородной прогулки» и «Завтрака на траве» кажется еще восхитительнее благодаря тому, что почти буквально присутствующая в воздухе загадка заставляет отнестись к этому фильму как к пророческому, словно режиссер переносит нас в 1901 год, по-настоящему первый в новом столетии, когда как раз и происходит действие картины. Мы пугаемся грядущего, которое нависло над нами, словно мрачная дождевая туча. В этом смысле «Пикник у Висячей скалы» оказывается своеобразной антиутопией.

Спустя 23 года после создания этой картины Питер Уир выпустил своего рода «Пикник у Морской гавани»: ведь в фильме «Шоу Трумена» вымышленный городок Сихейвен (буквально — Морская гавань) отнюдь не строили в павильоне, а запечатлели в подлинном флоридском местечке Сисайд (то есть Морское побережье). Реальность подчас призрачнее самой богатой фантазии. Уже в имени и фамилии главного персонажа (Трумен Бербэнк — Трумен звучит почти как True Man, то есть «настоящий человек», а в калифорнийском городке Бербэнке находятся несколько голливудских киностудий) заложен парадокс, который становится определяющим и для всей ленты: настоящее соседствует с «киношным», подлинность сочетается с вымыслом.

Страховой агент Трумен Бербэнк вот уже 30 лет, с момента своего рождения, находится под пристальным вниманием телекамер. Герой не знает о том, что является истинной звездой телесериала под названием «Шоу Трумена», транслируемого «в прямом эфире без купюр 24 часа в сутки, 7 дней в неделю для телезрителей всей Земли». И все-таки легкомысленный и беспечный Трумен начинает подмечать какие-то странные мелочи и подозрительные нестыковки, косвенно подтверждающие те вроде бы безумные фразы, которые однажды произнесла на берегу моря его несостоявшаяся возлюбленная Лорин (на самом деле — актриса Сильвия Гарленд, вот еще один кинематографический намек!): «Все это — ложь, а мы только играем свои роли».

То есть вслед за Шекспиром герой «Шоу Трумена» обнаруживает в конце концов, что вся действительность вокруг на самом деле «сочинена». Некий до поры до времени невидимый кукловод, телемагнат Кристоф, управляет всем нереальным миром, помещенным в большой павильон недалеко от Голливуда. Управляет до тех пор, пока Трумен Бербэнк не вздумает открыть «новые горизонты» и не наткнется на нарисованное небо. И он сбежит из этого «рая на Земле», не желая слушать увещевания своего Телеотца и положив конец шоу собственного имени.

Питер Уир благоразумно не прельстился ни язвительной сатирой, ни еще недавно модным «постмодернистским пастишем», ни лукавым заигрыванием с мифами и маниями по-голливудски. Он сделал поистине интеллигентное, тонкое произведение, которое каждый волен понимать и трактовать по-своему. У режиссера получилась еще одна антиутопия, теперь уже начала XXI века. Как же его не считать после этого настоящим фантастом?

Сергей КУДРЯВЦЕВ

Питер Линдсей УИР (р. в 1944 г.)

(краткая фильмография)

1974 — «Автомобили, которые сожрали Париж» («The Cars That Ate Paris»)

1975 — «Пикник у Висячей скалы» («Picnic at Hanging Rock»)

1977 — «Королевство Люка» («Luke's Kingdom», телефильм)

1977 — «Последняя волна» («The Last Wave»)

1979 —«Водопроводчик» («The Plumber», телефильм)

1981 —«Галлиполи» («Gallipoli»)

1982 — «Год опасной жизни» («The Year of Living Dangerously»)

1985 — «Свидетель» («Witness»)

1986 —«Москитное побережье» («The Mosquito Coast»)

1989 — «Общество умерших поэтов» («Dead Poets Society»)

1990 —«Зеленая карточка» («Green Card»)

1993 — «Бесстрашный» («Fearless»)

1998 — «Шоу Трумена» («The Truman Show»)

Производство компании «Largo Entertainment» (США), 1998.

Сценарий Дона Джейкоби. Продюсер Сэнди Кинг.

Режиссер Джон Карпентер.

В ролях: Джеймс Вудс, Дэниэл Болдуин, Шерил Ли, Томас Иен Гриффит. 1 ч. 43 мин.

После выхода новой картины Джона Карпентера на большой экран рецензенты придумали для нее определение: «вестерн о вампирах». Если брать чисто внешнюю сторону дела, то так оно и есть (в чем любой желающий может убедиться сейчас, когда эта лента выпущена в России на лицензионной видеокассете). Действительно, команда вампироборцев, по мандату Ватикана очищающих захолустные городки штата Нью-Мексико от кровососущей нечисти, весьма смахивает то ли на отряд бравых шерифов, то ли на банду грабителей банков — словом, на кого-то из типичных обитателей Дикого Запада. Другое дело, что вместо «кольта» у наших героев элегантный деревянный кинжал, а вместо «смит-энд-вессона» — арбалет, стреляющий дротиками с металлическим тросом на конце (за этот трос упыря выволакивали из его логова, дабы под прямыми солнечными лучами он вспыхнул, точно порох). Сюжет закручен вокруг «дуэли» лучшего вампироборца Джека Кроу (Вудс) и матерого кровопийцы Валека, бывшего католического священника (Гриффит). 600 лет назад последнего обуяли бесы; их пытались изгнать — и ошиблись в выполнении ритуала; в результате на Земле объявился первый вурдалак… Как видим, Джон Карпентер дает свое объяснение феномену вампиризма, и именно оно привносит в фильм некоторую претензию на глубину и выводит его за рамки сугубо коммерческого кино. Почему? А вы представьте на секундочку, что режиссер сделал бы упырей инопланетянами или же тривиальными посланцами преисподней, — в таком случае «Вампиров» следовало бы расценить как эффектно снятый, но заурядный боевик. Однако Карпентер твердо знает: мучающие нас демоны — это мы сами, наша «темная» сторона. Он уверен: все зло в мире творится человеческими руками… Свою убежденность режиссер стремится донести до максимально широкой аудитории — не потому ли он раз за разом обращается к жанру ужасов, выказывая исключительную верность избранному пути? И многие Карпентера слышат — не потому ли его картины нередко становятся «культовыми»?