Стивен Холл - Дневники голодной акулы

Я прошагал всего несколько минут дальше по коридору, когда услышал крики.

Кричала Скаут. Крики были не испуганными, но гневными и слишком далекими, чтобы я мог разобрать слова. Я стал вслушиваться. Фидорус что-то кричал в ответ. Где-то впереди разгорался отчаянный спор.

Я застыл на месте.

«Нет, хватит, — сказал внутри моей головы невидимый доктор. — Сегодня ты получил передозировку. Это более чем достаточно для одного дня».

Я вернулся по собственным следам к стулу и пошел по ответвляющемуся коридору, на ходу повторяя: «Кис-кис, кис-кис-кис».

Этот новый коридор оказался более узким, книги в нем, склонявшиеся ко мне ближе, поглощали все звуки. Шум спора позади быстро выветрился из моей головы. Света здесь было меньше. Лампы под простыми белыми абажурами свисали с потолка через недостаточно частые интервалы, так что круги яркого желтого света не соединялись друг с другом. Я гадал, откуда Фидорус берет энергию. Его обиталище, книжное сооружение — чем бы это ни было — казалось гигантским. Я представил себе, как почтальон пытается пробраться через словесные туннели, чтобы доставить счет за электричество, и эта мысль вызвала подобие улыбки.

— Кс-кс-кс, кс-кс-кс.

Я дошел до еще одного пересечения и повернул налево возле ящичков старых литерных форм и пишущих машинок 1930-х годов. Спустя какое-то время я осознал, что вспоминаю о докторе Рэндл, чего уже долгое время со мной не случалось.

Еще одно пересечение, и я снова свернул налево.

— Кс-кс-кс, кс-кс-кс.

Я пытался вспомнить, как звали пса Рэндл. Рустик? Рыжик? Что-то на «Р». Он становился возбужденным, когда чуял запах Иэна на моей одежде, и принимался носиться по оранжерее, лая, как… Я свернул направо. Скорее — тявкая, и ей приходилось запирать его в кухне, чтобы мы с ней могли поговорить спокойно, не опасаясь, что он будет постоянно на нас прыгать. Я чувствовал смутную вину из-за того, что доктор Рэндл могла беспокоиться обо мне, когда поняла, что я исчез. Но что я мог ей сказать? В самом деле, что? Может быть, когда это все кончится, я напишу ей. О чем я ей напишу? Я свернул налево. Расскажу ей обо всем. Пусть думает, что хочет.

— Кс-кс, кс-кс-кс.

Не говорил ли Никто, когда мы были с ним наедине, в старой лечебнице, что-то насчет того, что она пишет обо мне статью? Не благодаря ли этому он меня разыскал? Я вдруг перестал ощущать вину. Работа над научным текстом мало походит на поведение женщины, снедаемой беспокойством об одном из своих пациентов, не так ли? Собственно, если она была настолько уравновешенной, что могла усесться за рабочий стол и писать обо мне — я остановился у двери и полез в карман за ключами — в чисто академическом тоне, то мне, вероятно, не следует зацикливаться на чувстве вины, но…

Но…

Мой мозг переключился и бросился вдогонку за происходящим.

Я посмотрел на ключи, которые держал в руке, затем на дверь перед собой.

На протяжении последних десяти минут я шел как в тумане, позволив своим мыслям плыть по течению, меж тем как тело мое двигалось на автопилоте. Автопилот привел меня сюда. Мое тело действовало инстинктивно? Нет, оно действовало по заученной программе, о которой просто забыл мой разум. Мое тело помнило дорогу к этой двери. К этой сосновой двери с медной ручкой и маленьким замком.

Я снова посмотрел на свою руку, затем пересчитал ключи на колечке: ключ от машины, ключ от входной двери моего дома, ключ, который прислал мне Эрик Сандерсон Первый, — тот, которым я открыл запертую спальню.

На этом последнем ключе я остановился и, стараясь не думать о логическом обосновании, сунул его в замок перед собой.

На пробу.

Клац.

Убрав ключи обратно в карман, я нажал на дверную ручку.

Дверь распахнулась.

Я пошарил по темной стене, ища выключатель.

Щелк.

И шагнул внутрь.

За дверью находилась маленькая аккуратная комнатка. Односпальная кровать с прикрученной над ней к стене книжной полкой, шкаф, комод и письменный стол. Я прикрыл за собой дверь, поставил на пол контейнер Иэна и прислонил к стене свой рюкзак. Под тихим шерстистым покровом щекочущей ноздри пыли в комнате все еще теплился слабый жилой запах — запах сна, дезодоранта, стирального порошка, кожи, волос, пота. Запах человека. Этот запах укоренялся во мне совершенно естественно, такой знакомый и ободряющий, что поначалу я не понял его значения. Когда же я понял, отчего этот запах так мне знаком, я вздрогнул.

В этой комнате пахло так же, как в моем доме. В комнате стоял мой запах.

Это была спальня Эрика Сандерсона.

Мной овладела паника. Фидорус говорил, что у него здесь все защищено от акул, но все же — выражение Марка Ричардсона мгновенно воцарилось поверх моего, натягивая мускулы и изменяя мое лицо.

— Ну-ну, — сказал я себе. Сделал глубокий вдох, медленно выпустил воздух. — Уймись. Акула сюда не доберется. Здесь полно защитных приспособлений.

Но Эрик предупреждал: «Добейся абсолютной уверенности, потом проверь снова, а потом перепроверь».

Я расстегнул рюкзак, вынул диктофоны и расставил их по углам комнаты. Безопасность превыше всего. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

Как только с кассет зазвучали знакомые бормотание, шипение и писк, я снова застегнул рюкзак и прислонил его к одной из стен, давая личности Марка Ричардсона ускользнуть прочь. В этой комнате действительно были стены — не бесконечные книги коридоров снаружи, но настоящие стены, оштукатуренные и покрытые темно-синей краской, располагающей к размышлениям.

«Я нашел тебя, Эрик Сандерсон, — думал я. — Я снова тебя нашел».

Я пересек комнату и взобрался на кровать, встав на колени, чтобы дотянуться до книг на полке.

— Хорошо, Эрик, — сказал я старому неподвижному воздуху. — Я добрался сюда, в точности как ты хотел, только все пошло наперекосяк, а твой друг доктор меня ненавидит, так что тебе придется прийти мне на помощь. Мне надо выпутаться.

Я перекидывал наклонно стоявшие книги справа налево, и каждая из них, шлепаясь о соседнюю, поднимала облачко пыли.

«Записи бесед Линъ-Цзи» [36] «Записи бесед Линь-Цзи» — важнейший памятник чань-буддизма, записи бесед «китайского Сократа» Линь-Цзи И-Сюаня (XI в.). Согласно чань, истина может быть постигнута лишь при помощи интуиции, для пробуждения которой Линь-Цзи ориентировался на шок, физический и словесный. — шлеп. «Шлем ужаса» [37] «Шлем ужаса» — таки да, имеется в виду роман Виктора Пелевина, написанный для серии «Мифы» шотландского издательства «Канонгейт» и выпущенный в 2005 г. (Роман Стивена Холла опубликован этим же издательством.) — шлеп. «Из глубин Африки: история человеческой эволюции» — шлеп. «Грань интуиции» [38] «Грань интуиции» (1983) — популярная книга Филипа Голдберга о роли интуиции. — шлеп. «Уловка-22» [39] «Уловка-22» (1961) — сатирический антивоенный роман Джозефа Хеллера (1923–1999), классика литературы XX в. — шлеп. «Время сновидений», [40] Время сновидений — понятие из мифологии австралийских аборигенов: время мифическое, первоначальное (в противовес профанному, историческому), отраженное в мифах творения; время, когда действовали мифические предки. «Парк юрского периода», [41] «Парк юрского периода» (1990) — роман Майкла Крайтона, основа одноименного блокбастера Стивена Спилберга, выпущенного в 1993 г. «Основы квантовой механики» — шлеп, шлеп, шлеп. «Зов Ктулху», [42] «Зов Ктулху» (1926, опубл. 1928) — повесть Г. Ф. Лавкрафта. «Как работает наш мозг», «Горемыки», [43] «Горемыки» (1969) — знаменитый роман британского писателя-постмодерниста Б. С. Джонсона (1933–1973), опубликован в виде коробки, содержащей 27 тетрадок-глав, которые можно читать в произвольном порядке (фиксированы только первая и последняя главы). «Краткая история времени», [44] «Краткая история времени» (1988) — научно-популярный бестселлер астрофизика Стивена Хокинга (полное название — «Краткая история времени: От большого взрыва до черных дыр»), разошедшийся по всему миру суммарным тиражом свыше 9 миллионов экземпляров. «Квантовый пулемет», «Эшер: Полное собрание работ», [45] Эшер, Морис Корнелис (1898–1972) — голландский художник-график, в своих концептуальных гравюрах и литографиях исследовал особенности психологического восприятия сложных трехмерных объектов, пластические аспекты бесконечности и симметрии. а затем «Пошаговый анализ и лечение травматического расстройства памяти».