Жюль Верн - Паровой дом (пер. В. Торпакова)

Сэр Эдуард Монро в приступе слепого гнева сделал отчаянное усилие, чтобы разорвать свои путы. Веревки скрипнули, и туго затянутые узлы впились в его тело. Он вскрикнул, но не от боли, а от бессильной ярости.

При этом крике лежащий в тени бруствера индиец поднял голову. Чувство реальности вернулось к нему. Он вспомнил, что охраняет пленника, приподнялся, подошел, пошатываясь, к полковнику Монро, положил руку ему на плечо, чтобы удостовериться, что он на месте, и полусонным голосом, зевая, заявил:

— Завтра, на восходе солнца… Бум!

Потом обернулся к брустверу в поисках точки опоры. Едва дотронувшись до него, он свалился на землю и сразу же крепко заснул.

После бесплодной попытки освободиться, полковником Монро вновь овладело чувство покоя. Ход его мыслей изменился, но об ожидавшей его участи он больше не думал. По некой ассоциации он, совершенно естественно, вспомнил своих друзей, спутников. Он спрашивал себя, не попали ли они в руки другой банды дакойтов, которыми кишели районы Виндхья, не грозит ли им такая же участь, как и ему, и эта мысль сдавила ему сердце.

Но почти сразу же он сказал себе, что это невозможно. Действительно, если бы набоб решил обречь их на смерть, он приговорил бы их к казни вместе с ним. Он пожелал бы удвоить его страдания опасением за судьбу друзей. Нет! Только на него, на него одного — он надеялся на это — хотел обрушить Нана Сахиб свою ненависть!

Однако если Банкс, капитан Худ, Моклер были свободны, то что они делают? Поехали в Джаббалпур? Стальной Гигант — дакойты не сумели его разрушить — мог бы быстро довезти их туда. Там в помощи не будет недостатка. Но к чему все это? Как они узнают, где полковник Монро? Никто не знает крепости Рипур, этого убежища Наны Сахиба. И к тому же как имя Наны Сахиба придет им на ум? Ведь Нана Сахиб умер для них. Ведь он же убит при атаке на пал Тандита! Нет! Они ничего не смогут сделать для пленника!

Гуми? Нет, никакой надежды. Калагани должен был отделаться от преданного слуги, и, поскольку Гуми здесь не было, значит, он умер раньше своего хозяина.

Тщетно было бы рассчитывать на какую-либо удачу! Полковник Монро не поддавался иллюзиям. Он видел вещи в их истинном свете и вернулся к прежним мыслям, к воспоминаниям о счастливых днях, что переполняли его сердце.

Сколько часов протекло, пока он грезил так наяву, ему было бы трудно определить. Темная ночь продолжалась. Вершины гор на востоке еще не предвещали первых проблесков зари.

Было около четырех часов утра, когда внимание полковника, привлекло довольно странное явление. До этой минуты, пока ой пребывал в своей прошлой жизни, его взгляд был обращен более в себя, чем вокруг себя. Внешние предметы, плохо различимые в глубоких сумерках, не могли отвлечь его, но сейчас глаза его привыкли к темноте, и все образы, вызванные памятью, внезапно померкли перед неким видением, столь же неожиданным, сколь и необъяснимым.

В самом деле, полковник Монро был уже не один на плато Рипур. Свет, пока неясный, показался в конце тропинки, в потайном ходе крепости. Он двигался, колеблясь, дрожа, грозя погаснуть, вновь разгораясь, как будто его держала неуверенная рука.

В положении, в каком находился пленник, любая случайность могла иметь значение. Поэтому он не спускал глаз с этого мерцающего огонька. Он заметил, что какой-то чадящий дымок отделяется от него и что он двигается. Из этого он сделал вывод, что огонь, должно быть, не заключен в фонарь.

«Кто-то из моих спутников, — подумал полковник Монро. — Быть может, Гуми? Но нет!.. Он не пришел бы с огнем, который может его выдать… Кто же это?..»

Огонь медленно приближался. Сначала он скользнул вдоль старой казармы, и сэр Эдуард Монро начал опасаться, что его заметит кто-нибудь из спящих там людей. Но все обошлось. Огонь миновал казарму незамеченным. Иногда несущая его рука делала лихорадочное движение, и тогда огонь оживлялся и вспыхивал ярким светом.

Вскоре он достиг бруствера и двигался вдоль него наподобие огня Святого Эльма в ураганную ночь. Полковник Монро уже смог различить некий бесформенный призрак, «тень», смутно озаряемую этим светом. Приближалось какое-то существо, неразличимое под куском материи, скрывавшим его руки и голову.

Пленник не шевелился. Он сдерживал дыхание, боясь вспугнуть это видение, боясь увидеть, как погаснет пламя, свет которого вел его в темноте. Он был так же недвижим, как то тяжелое металлическое орудие, которое, казалось, держало его в своей огромной пасти.

Между тем призрак продолжал скользить вдоль бруствера. Вдруг он наткнется на спящего индийца? Нет. Тот разлегся слева от пушки, а видение двигалось справа, то останавливаясь, то снова пускаясь в путь мелкими шагами.

Наконец оно приблизилось настолько, что полковник Монро смог отчетливо различить его.

Это было существо среднего роста, длинный кусок материи скрывал все его тело. Выглядывала лишь рука, державшая горящую просмоленную ветку.

«Какой-нибудь ненормальный, имеющий обыкновение посещать лагерь дакойтов, — подумал полковник Монро, — на которого уже не обращают внимания. Если бы вместо факела у него в руке был кинжал! Может, я бы сумел?..»

То не был сумасшедший, и тем не менее сэр Эдуард Монро почти догадался.

Это была безумная из долины Нармады, бедное, не сознающее себя создание, уже четыре месяца бродившее по горам Виндхья. Суеверные гонды радушно принимали и почитали ее. Ни сам Нана Сахиб, ни кто-либо другой из его сподвижников не знали, какую роль сыграла Блуждающий Огонь в нападении на пал Тандита. Она часто встречалась им в этой горной части Бандельканда, и никогда ее присутствие не тревожило их. Уже несколько раз в своих непрерывных скитаниях она доходила до крепости Рипур, и никто и не подумал прогонять ее оттуда. Случай привел ее сюда этой ночью.

Полковник Монро ничего не знал о безумной женщине. Он никогда не слышал о Блуждающем Огне, и все же приближающееся незнакомое существо, которое сейчас дотронется до него, быть может, заговорит с ним, заставило забиться его сердце с необъяснимой силой.

Безумная медленно приближалась к пушке. Ее ветка отбрасывала слабые отсветы, и она, казалось, не замечала пленника, хотя была уже прямо перед ним, и глаза ее блестели сквозь материю, дырявую, как одежда кающегося грешника.

Сэр Эдуард Монро не шевелился. Ни кивком головы, ни словом он не пытался привлечь внимания этого странного создания.

К тому же она почти тотчас повернула обратно, чтобы обойти громоздкое орудие, на которое ее ветвь отбрасывала маленькие колеблющиеся тени.

Понимала ли она, безумная, для чего предназначена эта пушка, это чудовище, стоявшее тут, и почему этот человек был привязан к ее пасти, которая извергнет гром и молнию при первом луче солнца?