Журнал «Если» - «Если», 2001 № 11

Ираклий кивнул:

— Уже думал. По-моему, ты не прав. Что для нас естественно, то для них эрзац. То-то и оно. От естественного не умирают, а от эрзаца — очень даже… Ну ты сам подумай: тебя, лично тебя они могли бы подловить на любви?

— Нашел пример! — Бранд фыркнул. — Я уже старый, у меня внуки…

— Ты молодой и глупый. Вот женим тебя на Мелани, она тебе живо мозги прочистит. Дамочка боевая и с характером.

— На Мелани? — поднял бровь Бранд.

— Ты что, не видел, как она на тебя смотрит? — Ираклий ухмыльнулся, пустив по лысине лучики-морщины. — Ну и лопух, раз не видел. Может, надо тебе чего-нибудь в вену ввести, чтобы ты понял, что рядом ходит женщина специально для тебя? Внуки у него — удивил! И правнуки будут, и праправнуки. И дети будут — твои дети, а не только твоих внуков…

— Она выйдет за меня? — усомнился Бранд. — После того, что я предложил?

— А что такое?

— Мой план… Это ведь подлость, понимаешь? Самая настоящая подлость, пусть и по отношению к врагам. Все равно. Подлость — всегда подлость.

— Ты не подл, а трогательно наивен. И совсем не знаешь женщин. Она забудет, вот увидишь. Главное — это жизнь, ее продолжение в бесконечность, и женщины понимают это гораздо лучше нас с тобой… рабочих особей…

Ираклий давно ушел, а Бранд еще долго лежал, глядя в потолок, и улыбался. Всерьез говорил Ираклий насчет Мелани или нет? Вне всякого сомнения, старейшину в первую голову заботит процветание и преумножение маленькой колонии на планете под изменчивыми лучами микроцефеиды, — но только ли это? Может, в его словах есть доля правды?

И не подловил ли он уже Бранда на том же самом, на чем Бранд поймал и скрутил в бараний рог мирмикантропа?

А ведь это приятно, когда тебя ТАК скручивают в бараний рог… Посмел бы Ираклий сказать, что у Мелани удачные дети, у Бранда тоже, что они-де с Мелани генетически оптимальная пара — Бранд немедленно выставил бы его вон.

Тут другое.

И это не эрзац. Это настоящее.

Бранд улыбался, думая о будущем. Впервые за последний год он с удивлением открыл, что будущее есть не только у человеческой колонии — будущее есть и у него самого. Нет больше старого Дома — ну так что ж! Даже лучше, что его нет, — там слишком сильно пахло прошлым, и прошлое тянуло на дно, как неподъемный якорь. Можно начать все сначала. Хелен поймет и, наверное, одобрит. Почему бы нет?..

И род человеческий вопреки всему будет продолжаться. Но об этом мы думать не будем. Это получится само собой.

Александр Громов, чью новую повесть вы тольно что прочитали, по оценкам большинства критиков-фантастоведов, очевидный лидер социальной научной фантастики в постсоветской словесности. И в самом деле, последовательность, с которой московский писатель отстаивает традиции социально-прогностической НФ в условиях повального «фэнтезийно-постмодернистского брожения», не может не внушать уважения. Читатели же давно подметили еще одно любопытное свойство творчества А.Громова. Об этом — эссе-расследование московского критика.

Человечеству угрожает смертельная опасность. Лично я в этом абсолютно уверен. И хотя всем известно, что обычно такая уверенность граничит с паранойей, ничего не могу с собой поделать.

Долгие годы длилась моя беспечность, пока случайная встреча все не перевернула. Я наслаждался жизнью в летнем кафе, когда передо мной возник «невысокого роста тщедушный лысоватый человечек с печально-бессмысленным лицом…» От неожиданности я расплескал свой кофе: «В чем, собственно, дело?»

Человечек дернулся и каким-то судорожным движением передал мне через стол синюю папку, которую, оказывается, все это время держал у себя за спиной.

— Вот, возьмите. Мне она больше не понадобится. Только помните, что бы ОН не написал, ЭТО обязательно сбудется, рано или поздно…

Я привстал, машинально взял папку и положил ее в свой портфель.

Александр Громов родился в Москве в 1959 году. Среднее образование получил в обычной советской школе, высшее техническое — в обычном советском вузе, МЭИ. По окончании института поступил на работу в обычный советский НИИ на должность инженера-радиотехника. В настоящий момент проживает недалеко от Крестьянской Заставы в собственной квартире вместе с женой и дочерью. Любит активный отдых: сплавиться на байдарке по порожистой реке. В многодневных походах закаляется его тело. Для души же у А.Громова есть собственноручно собранный телескоп, с помощью которого долгими подмосковными вечерами он всматривается в звездное небо.

В метро я успел прочитать лишь первый лист. По дороге домой заскочил в букинистический магазин, где на глаза мне попалась книга со знакомой фамилией. Ее оформление повергло меня в шок. Полуголый здоровенный мужик с вытаращенными глазами сжимал над головой пулемет. Рядом располагалась мелкая зеленая ящероподобная зверушка. А над ними реял какой-то явно космический агрегат. На обложке значилось: Александр Громов. «Властелин пустоты». Вот уж действительно — пустоты. Фантастику я считал пустым и несерьезным жанром, способным привлечь лишь невзыскательных читателей. Отложив в сторону глянцевый томик, я поспешил домой, где наскоро перекусил и вернулся к содержимому синей папки.

Годом истинного рождения российской фантастики следует считать 1995-й. Конечно, к этому моменту были созданы многие книги, ставшие вершинами отечественной фантастической прозы. Но написаны они были людьми, сформировавшимися и как личности, и как писатели в советскую эпоху. Это было время идеологического диктата Госкомиздата, время, в течение которою представление о зарубежных коллегах ограничивалось треугольником Кларк — Саймак — Брэдбери. Во второй же половине 1995 года перед читателем предстала новая генерация писателей, отличающаяся современными, основанными на мировом опыте методами построения текстов в сочетании с лучшими достижениями советской НФ. Одним из лидеров этой своеобразной «новой волны» стал Александр Громов.

Все-таки фантаст, — чертыхнулся я. — Надо было купить эту книгу, но кто же мог предположить?» И тут вспомнилось, что не далее как в двух кварталах живет мой давний приятель Женя, критик и библиограф фантастики, лауреат множества жанровых премий. Давненько обещал к нему заглянуть, но все как-то было недосуг. Позвонил, договорился, зашел. Удивил человека своими расспросами. «Да, конечно, есть такой А.Громов. Лично знаком. Даже как-то писал послесловие. Книги тоже есть. На предмет почитать, — отчего ж. Только аккуратно, поскольку все с автографами». Забрав довольно внушительную стопку книг и оставив обескураженного хозяина в размышлениях, уже через 15 минут я сидел в любимом кресле и предавался чтению.