Татьяна Голубева - Гетто для ангелов

— В перевозке нет необходимости, — сказал Хинкап. — Планетарный двигатель в порядке. Но Лодар намеревался не возвращаться, пока не получит ответа на петицию.

— Пока вы… гуляли, мы обсудили это. Лодар вернется с вами. Важно обеспечить безопасность там, на месте. А здесь — здесь останемся мы, и будем добиваться решения.

— Ну что ж, — сказал Хинкап. — Пусть так и будет.

— Значит, договорились, — Дорайс встал. — Пойдите к себе, Хинкап, поспите хоть два часа.

— Ладно.

Хинкап ушел в свою комнату, но уснуть не смог. Черт-те что, думал он, ворочаясь с боку на бок. Ангелы с одной стороны, все остальные — с другой… В общем-то, конечно, естественнее всего предположить, что правда на стороне большинства, но Хинкапу не хотелось так думать. Почему бы большинству и не ошибиться? Толпа на площади, вспоминал Хинкап… Толпа, устроившая облаву на женщину-ангела. Здоровенные мужчины — с ружьями, в защитных костюмах. Что это? Откуда у них такой страх? Они уверены, что стервы убивают направо и налево… Действительно, они умеют это делать, Сойта не скрывала. Но Хинкап не видел пока, чтобы они применяли свое умение. Зато видел, как возле его катера стреляли в ангела, в ребенка… правда, этот ребенок оказался вдруг стариком, и все же… И все же ангел не убил стрелявшего. Ни словом, ни взглядом. Почему? Может быть, не желал использовать свое умение? Ведь Сойта объяснила, почему лесные жители стремятся изолировать детей-ангелов — чтобы дети в обществе себе подобных научились управлять своей силой, чтобы уничтожить опасность, чтобы маленький ангел случайно не причинил кому-нибудь вреда… а городские встречают ангелов выстрелами. И посылают в леса военных. С пушками. И требуют у правительства, чтобы оно загнало отшельников в резервации, окружило высокой оградой и поставило сторожей… Ох, занесло меня, подумал почтальон, от чужих дел голова трещит. И вдруг сообразил, что в рассказе Сойты есть одна неувязка. Если взрослые ангелы покинут Алитолу — что будет с теми, которые родятся после их ухода? Неужели прав Дорайс — ангелы намерены уничтожить тех, кто способен в будущем, хотя бы и отдаленном, стать предком стервы?.. Хинкап вскочил с дивана. Вот так-так!

В полдень Хинкап и Лодар отправились в обратный путь. Покинув Столицу, они ехали к маленькому городку, прилепившемуся к огромному лесному массиву, в глубине которого скрывались ангелы. У Хинкапа накопилось много вопросов к спутнику, но почтальон не решался их задать. А Лодар говорил о чем угодно, только не об ангелах. Он рассуждал об истории Алитолы, о принципах воспитания детей, интересовался, есть ли аналогии в земной и алитольской культурах… и так далее.

Когда на горизонте показалась темная полоска леса, Лодар умолк. На его лице появилось выражение сосредоточенности и ожесточенности, и Хинкап подумал, что лесные жители отличаются от горожан прежде всего тем, что сохраняют постоянное спокойствие, — по крайней мере, внешне, — и никогда не позволяют эмоциям выплескиваться наружу. Но, впрочем, подумал также Хинкап, кто знает, достоинство ли это. А может быть, у ангелов просто нет никаких эмоций? И тут же вспыхнул в памяти образ Сойты, ее голос, ее нежные руки… ох, есть у них эмоции, еще как есть! Хинкап совершенно забыл ужас, испытанный им, когда он случайно подслушал разговор Сойты с ее приятелями там, в доме, во время обстрела лесного поселка, — а ведь тогда речь шла о нем, Хинкапе, и голос Сойты звучал так, словно говорила не женщина, а ледяная глыба… Об этом почтальон не помнил, зато вертелась в голове фраза, невесть когда и где прочитанная: «И нежность, изысканная нежность, как пурпурная полоса на тоге последних патрициев…»

— Лодар, — попросил почтальон, — давайте прямо сейчас свернем к катеру.

— Разумеется, — сказал Лодар. — Я как раз собирался предложить вам это. Хотите проверить, все ли в порядке?

— Да, и заодно выяснить, не попал ли мой сигнал по назначению.

Небо с утра затянулось низкими тучами, а когда почтальон с Лодаром вышли из автомобиля, заморосил мелкий холодный дождь, — словно затем, чтобы напомнить Хинкапу первый его день на Алитоле. Лодар шел за почтальоном, озираясь вокруг с настороженным видом, — что-то не нравилось ему, что-то он ощущал в воздухе… непривычное и неприятное. Но Хинкап смотрел вперед и не заметил беспокойства Лодара, нет.

В катере все было так же, как в прошлый раз, и Хинкап подумал, что ангелы больше не приходили сюда, — видимо, убедились в своем бессилии перед чужой техникой. Хинкап проверил аппаратуру — сигнал бедствия уходил в Пространство, но никаких признаков того, что он кем-то принят.

— Хинкап, — спросил внезапно Лодар, — а как запускаются двигатели?

Хинкап расстегнул воротник, вытащил висящий на крепкой цепочке ключ.

— Вот, — сказал он, — без этого взлететь нельзя.

Он вставил ключ в отверстие на панели — и замер. Он ничего не мог услышать — но ощутил, почувствовал всем существом, кожей, что ли… и взглянул на окошки датчиков.

— Черт… — прошептал он и сел в кресло перед пультом. Ноги отказались держать его. Хинкап побледнел.

— Что такое? — Лодар смотрел на почтальона со странным выражением в глазах. — Что случилось, Хинкап?

— Черт… — только и мог сказать почтальон. Но Лодар уже все понял.

— Стервы, — пробормотал он, — опять стервы… Послушайте, Хинкап! Немедленно едем в город. Я не могу оставить вас одного здесь — и невозможно оставлять надолго ваш катер… теперь. Вы вернетесь сюда с подкреплением. Нельзя подпускать их близко к вам. Уж теперь они постараются заставить вас стартовать.

— Зачем?

— Чтобы вслед за вами очутиться на вашей Земле, болван! — рявкнул Лодар.

— …Но как? — говорил Хинкап, в то время как Лодар выжимал из автомобиля все, на что тот был способен. — Как они могли разобраться? Ведь это нешуточное дело, здесь совершенно новые для вас принципы, и вообще… Одно дело — та часть, которая не связана с подпространством, она оставалась в полном порядке, потому я и смог сесть на Алитолу. Другое дело — переход. Когда меня сбросило с маршрута, на табло… короче, там была сущая неразбериха. И вдруг — полная готовность к приему программы…

— Они еще и не то могут, — коротко ответил Лодар. — Вы до сих пор не понимаете, что такое стервы. Вам все шуточки.

— Вы что-то не то говорите, — возмутился Хинкап. — Какие шуточки?

— А такие. Вы думаете, эта… ваша знакомая, она случайно разыскала вас в Столице? Нет. Уверяю, они намерены захватить и испоганить ваш мир, — точно так же, как испоганили наш. Плевать я хотел на их заслуги, без них прожили бы. Ну, получили бы автомобили и телевидение на двести лет позже, ну и что? А теперь… Ведь они сотни лет держат в руках науку, не допуская к ней простых смертных. Они создали монополию, отрезав для остальных возможность духовного и творческого развития. И презирают этих самых остальных за серость и бездуховность. А кто создал такую ситуацию? Они сами. И бунт вызван как раз тем, что появились люди, не желающие жить так, как предписано стервами. Вот стервы и засели в лесах — дескать, попробуйте без нас обойтись. Представьте, обошлись. Тогда они полезли в правительство. Цель? Я думаю, несложно догадаться. Но и здесь им не удалось быстро добиться своего — а стервы терпеть не могут, если их желания не осуществляются сразу и окончательно. Они не любят затяжных действий. Вот и решили наскоком взять ваш мир.