Наталия Мазова - Золотая герань, или альтернативная история просто Марии с элементами фэнтази

В таких ситуациях "не верю!" - единственная надежная защита... но скольким в толпе пришлось силой заставлять себя произнести два этих простых слова! А некоторые, кажется, так и не сумели заставить...

И только тогда Мара отважилась подать голос:

- А теперь спой снова что-нибудь для меня...

Серраис...

- С великою охотою, госпожа моя, - он изящно склонился к ее руке. - Но не забывай, что по законам вежества дама обязана заплатить за песню поцелуем!

- Пой, - ответила она в тон. - И твоя награда не уйдет от тебя! сказано было отменно, ей самой понравилось столь удачно подыграть ему.

Он снова запел... Волнение, поднятое двумя предыдущими песнями, мало-помалу улеглось, а к его голосу успели привыкнуть и теперь смотрели на него просто как на хорошего артиста. Мара прямо-таки умирала от счастья, что она - с ним... Сегодня он сделал ее королевой вечера.

Слова любви - прекрасный дивный сон, Но, Боже правый, как он редко снится!

Молюсь на сны поэтов всех времен, Молюсь на им приснившиеся лица...

Когда песня кончилась, она обвила его шею руками, не дожидаясь приглашения. Серьезная и положительная девушка Мара уснула где-то под потолком, а для принцессы зимних роз не существовало иных законов, кроме ее желания...

Он пел, больше не позволяя себе дерзких вызовов зрителям - пел для нее: о королеве желаний, об убитом воине на берегу реки, о коленопреклоненном рыцаре и о бродячей святой, влюбившейся в чародея... Трижды Генна притаскивала им с Марой полные бокалы и трижды уносила их обратно пустыми.

Наконец, он отложил гитару:

- Уважаемая публика, концерт окончен - меньше через минуту опять начнутся танцы.

И почти тут же в подтверждение его слов из зала снова полилась музыка не колдовской "Снежный танец", но в весьма похожем стиле, и Мара легче пушинки взлетела с кресла...

Как и следовало ожидать, теперь даже во время танца весь зал смотрел только на них. А он, нимало этим не смущаясь, то наклонялся к уху Мары, шепча ей какие-то дивные и ласковые слова, то легко касался губами корней ее волос или разрисованных век...

- Нет, какая же они все-таки прекрасная пара, - с завистью произнес рядом чей-то женский голос. - Особенно она... Этот макияж - я видела нечто подобное в астурском журнале мод, но ей до того идет...

Мара уже почти молила бога, чтобы этот вечер скорее стал ночью - но так не хотелось уходить из сверкающего круга, кажется, всю жизнь плыла бы в этих звуках... Подсознательно она знала, что подобного бала в ее жизни не будет уже никогда - чудеса не повторяются.

Но всему когда-нибудь приходит конец - у оператора завершилась та загадочная лента, и Мара поморщилась, услышав очередную песню - тоже скандское трио, "Сюннив"...

- До чего некстати, - протянула она с неудовольствием. - Всегда любила их, но после твоих песен и той музыки - настолько не в масть!

- Тогда, может быть, покинем общество, госпожа моя? - рука с янтарным браслетом как бы невзначай скользнула по ее талии. Это была уже не огненная кисть - Мару словно током ударило.

- Пойдем, - проговорила она торопливо.

Выходя из зала, они снова наткнулись на тех двоих из "Наследия", и ушей их коснулся обрывок разговора:

- ...думаешь, они такие же влюбленные, как мы рыцари?

- Да говорю тебе, Алгирт, они тут делают то же, что и мы на стенах. Обычные артисты, заплатили им, чтоб поиграли в любовь и сделали людям красиво.

- А это... про повешенного на воротах... это тоже для антуража?

- Ну, тут он просто перестарался. Как ты, когда заехал Гунтару алебардой в коленную чашечку, и все, что ему оставалось - покрасивше умереть на глазах у публики...

Мару передернуло, когда она услышала эти слова.

Тот, кто назвал себя Серраисом, только усмехнулся.

(Искренне надеюсь, дорогие мои читатели, что вы просто пропустили весь предыдущий эпизод, деликатно прикрыв ладонью зевок - опять, мол, она со своими песнями, то есть с чужими...

Ладно, сделанного не разделаешь. Как-нибудь потом перепишу это как полагается, а сейчас...

сейчас-то, судя по всему, и начнется самое интересное, хи-хи... Бегом за героями!)

Гостиница "Бирута" и молодежный центр, где был бал, находились буквально напротив друг друга, да еще и подземный переход был как раз в этом месте. Поэтому Мара, чтобы не возиться с номерком, так и перебежала проспект в одном платье, лишь прикрыв плечи шалью Генны.

На обратном же пути он, не слушая возражений, закутал ее своим плащом. А сам спокойно, словно не ощущая холода, шел рядом с ней в своем коричневом с золотом наряде. Мара же в этот вечер до такой степени утратила чувство реальности, что ей и в голову не пришло спросить - а его-то куртка где?

- Хорошо повеселились? - с дежурной любезностью спросила администраторша, вручая ей ключ от номера. Мара лишь кивнула рассеянно в ответ - скорее, скорее!

И вот наконец-то долгожданный миг, когда за ними захлопнулась дверь номера... А она почему-то уронила на пол его плащ и присела в изнеможении на край кровати...

Господи, что со мной происходит? Почему я сегодня словно не я?! Никогда, никогда прежде не испытывала я ничего подобного - это уже даже не желание, это что-то настолько большее... ну почему, почему я не он и не умею об этом сказать?!

- Зажги свет, - устало бросила Мара.

Он присел рядом, уже не стесняясь пробежался рукой по ее полуобнаженным плечам.

- Зачем нам свет, госпожа моя? Разве что свеча - сегодня же ночь перед Рождеством, надо соблюсти ритуал. Вот только вряд ли в этом современном отеле найдется свеча...

- На полочке стояла декоративная, вроде расписной чашки, - вспомнила Мара. - Только не знаю, одобрит ли администрация, если мы посмеем ее запалить - по-моему, она стоит тут как элемент дизайна. Да и чем?

Он снял с полки помянутую "расписную чашку".

Губы его недовольно скривились, когда в падающем из окна свете фонарей он различил нарисованные на ее боках деревца и домики с красными крышами.

- А впрочем, Спасителю не все ли равно? - раздумчиво произнес он. Главное, что он увидит - за этим окном есть люди, которые рады его приходу... - с этими словами он коснулся фитиля двумя пальцами.

Мара мигнула. Еще раз. Нет, не померещилось - на конце фитиля появился и разросся язычок пламени. Комната наполнилась колышущимися тенями, таинственно замерцали хрустальные подвески на люстре... Он протянул руку, ставя свечу на подоконник, и снова повернулся к Маре.

- Как ты это сделал?! - прошептала она ошеломленно. - Ты... ты едва коснулся ее, и она вспыхнула...

- Просто пожелал, - ответил он абсолютно спокойно, словно речь шла о чем-то совершенно обыденном. Подумаешь, зажег свечу прикосновением...

Маска все еще скрывала его черты, и Маре вдруг показалось, что если она попытается снять ее, то под ней окажется совсем незнакомое лицо! За сегодняшний вечер он еще ни разу не вышел из взятой на себя роли - даже после ухода с бала... а может, подумала Мара в испуге - просто ни разу не изменил себе? Кто он на самом деле, Серраис или все же Лазор Угнелис...