Б Липов - Метагалактика 1995 № 3

Оставалась мелочь: кое-что прослушать и просмотреть. Но подобную пустяковину Яков обещал устроить.

Владимир Иванович признательно закивал, но особого энтузиазма не выказал: роль теоретика рока его устраивала куда больше, нежели положение полуоглушенного зрителя. Разве мог знать фантаст, что по случаю приобретенные знания сослужат в самое ближайшее время неплохую службу…

— На сегодня хватит, — черт прислушался к руладам пустого желудка и кишок и, сглотнув набежавшую слюну, заявил. — Пища духовная, босс — это, конечно, штука необходимая, но пожрать тоже не мешает. Самое время. Тем более, харчевня где-то поблизости, кажется, имеется. Отобедаем и — полный вперед! Тут, браток, такого понасмотришься! О-о-о!! Материала наберешь — романов на десять. Ну, а затем заглянем в институт красоты. Помнишь Эльвирочкино предложение? Об оплате не думай, субсидирую!..

Задумку Якова насчет «пожрать» Ахенэев принял с радостью, его кишечник также играл похоронные марши.

Лопочащая, неясная речь обитателей шестого круга, зигзаги теней в мертвенном свете люминисцента насторожили Владимира Ивановича.

— Эти-то на каком языке изъясняются, Яш? — Занудил фантаст.

— А? — Дернулся задумавшийся черт. — Ну, грамотей! Ты что, в школе не учился? Обыкновенная латынь, усек? Ну да не каждому дано понять… Технари и все, как на подбор, до упора завинченные. — Яков незадачливо огляделся. — Где же эта забегаловка? Понастроили, пока не заглядывал сюда, как в Сан-Франциско. И сплошь: НИИ, ЦНИИ, ИПРы. Куда податься бедному дворянину?

— А ты спроси у кого-нибудь, — подпустил зазнавшемуся черту шпильку Ахенэев. — Или тоже в науке слаб?

— Кто? Я? Обижаешь, гражданин начальник. Сомневаешься в моих способностях?

Выбрав для лингвистических экзерсисов согбенного тяжким гранитом науки ученого, Яков оскорбленно вздернул и заумно ляпнул:

— Ну ты, милейшиус кверкус, намо оченус жратус хочетсано. Посоветуйтини, гдеус рестораное аля кафеус?

Прохожий неприкаянно воззрился на латынянина, по-видимому, ничего не поняв.

— Ням-нямус! Ам-амус! — Решил опримитивить расспросы черт. Выразительно пощелкал клыкастой пастью и, погладив свой впалый живот, утробно добавил. — Ур-м-м! Кушати надоти!

Сутулый, дрожа, достал тощий кошелек и, пустив слезу, протянул его Яше.

— Только не бейте. Честное слово, больше нет! — Затем бочком-бочком, вдоль стеночки и — пустился наутек.

— Куда это он? Глумной, что ли? — Владимир Иванович шокировано глядел вслед улизнувшему грешнику.

Черт со злостью швырнул в урну кошелек.

— Я же только что говорил: до упора завинченные… Ладно, — Яков уморительно вытянул рыло, — обойдемся без шизиков. Будем ориентироваться по запаху. Нюхай, босс, с левой стороны, а я — с правой.

— Разве я похож на собаку? — Заартачился фантаст.

— И я не из ихнего сословия, но — голод не тетка, — невозмутимо отреагировал черт, втягивая в себя, дегустируя и классифицируя воздух. — Во, улавливаешь? Уха тройная, по-моему, люля-кебаб и прочие, ах, пряности. Вперед, Вольдемар! Опробуем корм этих недоношенных.

Метров через двести и Ахенэев учуял густую волну кулинарных испарений.

Кафе, размещавшееся в первом этаже огромного небоскреба, имело, видимо, большую пропускную способность. У дверей не было столь привычной на земле очереди. Посетители свободно входили и выходили. Заведение называлось пошловатенько: «Одуванчик», и Владимир Иванович язвительно отметил про себя, что особы, ведающие адовым общепитом, особой фантазией не наделены. Судя по хмурым лицам уже насытившихся, покидающих «Одуванчик» гурманов, можно было заключить, что кухня тут далеко не как в «Арагви». Хотя обоняние диктовало как раз обратное. Загадка?!

— Ах и натрескаюсь я сейчас, босс! До отвала. И с чего такой аппетит?

Владимир Иванович и сам удивлялся, до чего хотел есть. Прямо как после недельной голодовки. Вероятно, все еще давало знать о себе ЛСД.

У входа в кафе стоял какой-то робот.

— Конечно, — воскликнул фантаст. — Все так и должно быть. Раз кругом ученые, значит и грубияна-швейцара заменили на нейтрально настроенную технику. Дельно, очень даже дельно!

Входящие, на полсекунды, останавливались перед оснащенной различными датчиками и фотоэлементами машиной и беспрепятственно проходили дальше.

— Хорошо! — Продолжал восхищаться Ахенэев. — Ни тебе ненужной чехарды, ни чаевых, ни проходных… Вот бы у нас так!

Шагая гуськом: впереди Яков, за ним Владимир Иванович, они поравнялись с роботом. Одна из его рук, со свистом разрубив гастрономическую волну, шлагбаумом перекрыла вход.

— Свободных мест нет! Спецобслуживание! Свободных мест нет! Спецобслуживание! — Монотонно проскрипел робот.

— Вот невезуха, босс! Другие проскочили, а на нас — как обрезало! И, что хуже всего, ни деньги, ни уговоры здесь не подействуют. Ух, до чего же у него фотоэлементы наглючие! Гляди, нахалюга, подмигивает. Издевается, да еще и голодом морит!

Застопорившиеся у шлагбаума черт и Ахенэев задерживали движение остальных грешников, создали небольшую пробку.

Робот отключил звук, выбросил из брюха два манипулятора и, ловко ухватив ими не подлежащих кормлению за шиворот, бесцеремонно отшвырнул их в сторону.

Пробка моментально рассосалась.

— Пойдем, Яша, даст бог, поедим в другом месте. — Владимир Иванович с опаской поглядывал на неподступного робота и ворчал.

— Куда? Да я, да они… меня, племенного!.. Меня, столбового!.. Князя!.. За шкирку, как кутенка!! — Ярясь, бушевал черт и отрабатывал на расстоянии движения, подтверждающие право ношения черного пояса. — Никуда отсюда не уйдем! Дело принципа! Пусть тащат начальника, конструктора — кто там его науськал?… Да если хочешь знать, босс, одного моего слова достаточно, чтобы этот пылесос на запчасти разобрали. Нет, ну до чего же у него передняя панель противная! — Яков опять подступил к роботу. — Эй ты, жертва инженерии, холодильник «Бирюса», немедля пропусти! Убери грабли! Грабли убери — кому говорят!! Нет, будь свидетелем, босс, — его борзость понуждает к действию!

Ругаясь и пузыря пеной, черт извернулся от манипулятора и стал подкрадываться с тыла.

— Босс! Удесятери боеготовность! — Командовал он. — Мельтеши, мельтеши перед фотоэлементами, не давай сосредоточиться. Счас я его ка-ак двину по кумполу — враз все микросхемы перепутает! У-у-у, гад! Ублюдок кибернетический…

С виду неуклюжий робот топтался на месте и довольно сноровисто отмахивался от племенного, столбового, но голодного князя Яшки, который успел вооружиться тяжеленной чугунной крышкой от канализационного колодца.

— Свободных мест нет! Спецобслуживание! — Робот опять включил единственную в его фонотеке магнитную запись.