разные - Журнал ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ. Сборник фантастики 2010

— О-ох?.. — прохрипел Э-эх, на этот раз — с чисто прагматической целью.

Хотелось, чтоб хозяин отозвался — ведь сам Э-эх не мог определить его местонахождение заплывшими глазами.

— Э-эх!.. — прохрипел в ответ хозяин, уважительно избитый едва ли не до полусмерти, и указал палицей на опушку бурелома. Динозавры принялись щипать траву.

Ну а четверо лохматопупых энергично заковыляли вперёд. На всех четверых нельзя было смотреть без содрогания. Впрочем, никто и не смотрел.

На краю бурелома гости увидели яму. Раньше её заполняла грязь, в которой так любили поваляться динозавры, избавляясь от блох. Сейчас же в ней пузырилась какая-то мутноватая жидкость, издающая непривычный резкий запах, и плавали огрызки плодов.

Ноздри отважных расширились, принюхиваясь.

— И-и-э-эх! — выкрикнул Э-эх и бросился в яму.

Но он не стал ни мыться, ни плескаться в остро пахнущей влаге, он стал — жадно пить, отдувая в сторону подплывавшие огрызки. Спутники почувствовали в нём бывалого охотника на Бегемотов.

О-ох, дав понять, что удовольствие стоит одну полноценную шкуру, указал им на яму.

Посоображав не более часа, те присоединились к Э-эху.

Сначала терпкая влага смутила их своим вкусом.

Но потом они как-то незаметно для себя втянулись.

Через некоторое время, хорошо нахлебавшись в яме, трое отважных, где на своих двоих, где — на своих четверых, двигались в направлении Синего болота. Громко распевали песню, из которой Бегемоту следовало уяснить, что его сейчас пометут по кочкам к едрене фене.

После ямы охотникам было трудно выдерживать прямой курс. Они то и дело натыкались на деревья и ненароком валили их, отчего бурелом становился ещё непролазнее.

Ы-ых даже подумал — а нет ли вины предшествующих отважных в том, что эта местность имеет столь труднопроходимый вид.

И было трудно приноровиться к повадкам тутошних деревьев, кидающихся к тебе, как к лучшему другу, с объятиями и поцелуями. А ещё ему казалось странным, что Синее болото, которое находилось, в общем-то, неподалёку, до которого, если уж по совести, рукой подать, — никак не приближается.

Его также смущало, что состав экспедиции вырос — У-ух и Э-эх наличествовали в двух экземплярах каждый, причём экземпляры двигались в лад, покачивались в лад.

Конечно, хорошего человека — чем больше, тем лучше… Но пока такое раздвоение было непривычно.

Тем временем Э-эх целеустремлённо продирался вперёд, ничему не удивляясь. Он знал, что это коварный дух Бегемота хитро морочит охотников. Но Э-эх не позволит надуть себя. Он задаст подлому трусу но первое число. Вот только полежит чуток на мягком лесном мху и передохнет… А потом найдёт Синее болото.

Э-эх свернулся калачиком и закрыл глаза.

Уже засыпая, он чувствовал, что на его ноги пристроилась твёрдая голова то ли Ы-ыха, то ли У-уха… Но могучего тройного храпа Э-эх не услышал. Заснул…

Продрав глаза, трое охотников испытали не очень приятное ощущение.

Крепкие головы лохматопупых раскалывались так, будто они вовсе не были закалены в боях и приветственных ритуалах.

— О-ох! — простонал Ы-ых, не без укора в адрес владельца ямы. Встав на ноги, он почувствовал, как ему кто-то съездил по голове, изнутри.

— О-ох! О-ох! — согласно закивал Э-эх, но не очень резко, потому что ему тоже кто-то бил по голове изнутри, видимо, желая выбраться наружу.

Не прошло часа, как Э-эх растолковал друзьям, что избавиться от внутреннего супостата можно, если снова нахлебаться в яме О-оха.

И охотники двинулись в обратный путь. Они решили, поправив голову, предпринять ещё один штурм Синего болота. Участники похода уже ясно отдавали себе отчёт, что охотиться на Бегемота — это вам не хухры-мухры.

С той поры не раз многие отважные предпринимали дерзкие попытки выследить зверя — предварительно как следует нагрузившись в яме. Но странное дело: никому это не удавалось. Только бурелом с каждой новой попыткой становился гуще.

Коварен, ох, коварен зверь Бегемот!..

Облачённый в скафандр Пирсов летел вперёд в расшитой звёздами пустоте. Пятно чёрной дыры становилось ближе, увеличивалось и вскоре уже было размером с Землю, когда видишь её с идущего на посадку звездолёта.

Сплошная, глубокая чернота чётко выделяется на фоне россыпей звёзд. Она пожирает лучи света и звук. Она пожирает всё.

А через пару минут и он исчезнет в её бездонном чреве.

Антон подумал, что боль, наверное, будет страшной. Тебя сдавит невидимый, всеобъемлющий пресс. Будет давить со всех сторон, а потом вмиг разорвёт резкая смена приливных сил. Всё, что останется, сожмётся в точку меньше, чем капля масла в супе, и станет снежинкой информации в этом немыслимом снегопаде смерти внутри чёрной дыры.

— Полковник, с нами связался исследовательский корабль «Искариот», отправленный к звёздному скоплению DM-573. У них чрезвычайная ситуация.

— Слушаю вас.

— Они утверждают, что на выходе из нуль-пространства попали в поле притяжения чёрной дыры и, она…

— Что?

— Она вступила с ними в телепатическую связь, сэр.

— Что за бред.

— Она требует, чтобы ей принесли жертву. Иначе она поглотит корабль.

— Чушь какая-то. Вы в это верите?

— Капитан «Искариота» был напуган, сэр. Он паниковал и умолял прислать добровольца.

— А кто бы на его месте не был напуган… А почему не принесут в жертву члена экипажа?

— Сэр, они так и сделали, но скафандр практически сразу вернулся с трупом. «Дыра» жертву не приняла.

Ладно, в конце концов на Земле ещё остались те, кем не жалко пожертвовать. Кстати, это будет прекрасная возможность приоткрыть тайну.

— Боюсь, я не совсем вас понимаю.

— Свяжитесь с начальником тюрьмы Ланглее. От моего имени. Уладьте с ним всё и распорядитесь отправить на «Искариот» вместе с «добровольцем» датчики и микрокамеры. Прежде, чем он пересечёт горизонт событий и войдёт в сингулярность, «Искариот» получит от него много интересных данных о свойствах пространства в непосредственной близости от чёрной дыры. Пока что такие нюансы известны только в теории, так что Академия наук нас поддержит, если вдруг комитет по борьбе за права человека в тюрьме поднимет шум. Приступайте.

— Будет сделано, сэр.

Чёрное пятно разрослось неимоверно, вся жизнь — до тюрьмы и после — промелькнула перед глазами Антона, как серия вспышек, которые ты толком даже не успеваешь увидеть. Вместо обещанного света, всёупиралось в эту всеобъемлющую черноту впереди. Это у обычных людей впереди свет, — думал он, чувствуя, как стук сердца в груди начинает зашкаливать, а лоб под колпаком скафандра покрывается испариной, — а у стариков, вроде меня, только чёрные дыры.