Владимир Михановский - Гостиница Сигма

Любава вновь остановилась, заглядевшись сверху на море.

- Маяк пульсирует, словно сердце, - сказала она.

- Пойдем, - произнес Эо и взял Любаву за руку. - Нам с тобой идти еще далеко...

Влажный гравий давно уже сменился каменистой Крымской почвой. Тропинка сделала еще один поворот, и вверху среди звезд прорезалась одинокая скала.

- Чертов палец? - спросила Любава.

- Угадала, - сказал Эо.

Девушка улыбнулась, блеснув в темноте зубами.

- Не мудрено, - произнесла она. - Ты мне столько раз дописывал его, что я встретила Чертов палец, как старого знакомого.

- И Ласточкино гнездо узнала?

- Узнала.

Любава присела на жесткую траву у тропинки, прислонилась спиной к валуну.

- Я еще не могу долго ходить... - начала она.

- Отдохнем, и я устал, - перебил Эо.

Любава сняла туфли, вытянула ноги. Эо растянулся прямо на тропке.

Голоса сюда почти не доносились, ропот прибоя лишь подчеркивал тишину.

- Сколько людей прошло здесь до нас! - сказал Эо.

- И сколько пройдет после нас! - откликнулась Любава.

Между скал внизу виднелся кусок спокойного моря, перечеркнутый лунной дорожкой. В стороне провисала черная нить подвесной дороги, связывающей берег с биостанцией.

- Еще не привык я к этой дороге, - сказал Эо, уловив взгляд Любавы.

Любава знала, что подвесную дорогу, связывающую грузовой порт с биостанцией, выстроили в недавние тревожные дни, когда шла борьба за жизнь орионцев.

Любава погладила курчавые волосы Эо.

- Знаешь, что больше всего потрясло меня во Дворце встреч? - сказала она. - Не радушие землян - мы ждали его. И даже не то, что вы спасли нас, - мы верили в это. У меня просто слезы навернулись, когда повстречались два Браги - Петр и Ант, предок и потомок...

- Что касается Анта, то он давно мечтал об этой встрече, - заметил Эо.

- Ты знаком с ним?

- Еще бы! Мы с ним вместе встречали "Орион". - Эо нахмурился от нахлынувших воспоминаний. - Между прочим, я тогда же напророчил Анту, что корабельный математик - его дальний предок.

- Подумаешь, пророк! - фыркнула Любава. - Они так похожи, что угадать это нетрудно.

Отдохнув, они двинулись дальше.

- У меня странное ощущение, будто я здесь бывала когда-то, - негромко сказала Любава. - Словно после долгой разлуки я вернулась домой и теперь узнаю прежние места. Как это может быть? - посмотрела она на Эо. - Ты же знаешь, я родилась на "Орионе" и никогда прежде не ступала по земле.

Любава несла туфли в руке, помахивая ими в такт шагам.

- Хорошо идти босиком, - сказала она.

Этой тропинкой Эо шел впервые. Это он помнил отлично. Вечно опаздывал, всегда не хватало времени, постоянно пользовался тем или другим летательным аппаратом. Почему же и его охватило сейчас чувство, что он уже бывал здесь?..

Впереди них бежали две длинные черные тени. Вскрикнула в кустах ночная птица.

- Земля дышит, - сказала Любава. - Сейчас здесь суша, а когда-нибудь, наверно, будет море.

- И раньше здесь, наверно, плескались волны, - произнес Эо. Остановившись, он разглядывал какой-то предмет под ногами, затем нагнулся, поднял его и сказал: - Только море может так обкатать камень.

Любава взяла предмет.

- Легкий камень, - сказала она. - Слишком легкий.

- Ты права, - согласился Эо, - волны здесь ни при чем. Посмотри, как искусно выточена горловина. Это могли сделать только человеческие руки.

- И дно как срезанное... - добавила Любава, разглядывая находку.

- Бутылка! - одновременно воскликнули оба.

Нужна была немалая фантазия, чтобы угадать бутылку в этом странном камне. Окаменелые ракушки давно срослись с его поверхностью. Затвердевшие водоросли стали его частью. В горлышке еле угадывалась пробка.

- Открой, - попросила Любава. - Вдруг это вестник несчастья?

Во сне, что ли, видел Эо и эту ночь, и девушку с узким лицом восточной царицы, и странный сосуд у нее в руках? Он силился вспомнить, откуда знакома ему эта картина, но память о ней ускользала.

Пробка долго не поддавалась. Наконец Эо вытащил ее зубами, ощутив во рту мимолетный привкус морской соли. В бутылке не оказалось ничего, кроме обесцвеченной ленты. Эо повертел ее, разглядывая в голубоватых лучах Луны.

- Осторожней, - попросила Любава.

- Странно: я не вижу ни одного письменного знака, - произнес Эо.

Любава взяла из рук Эо ленту и долго разглядывала ее, то отдаляя, то близко поднося к глазам.

- Здесь и не нужно никаких знаков, Эо, - негромко сказала она. Затем вложила ленту в бутылку и с усилием заткнула горлышко пробкой. - Утром отнесем ее вниз и бросим в море. На счастье, - добавила она.