Вячеслав Аничкин - Ужин с Доктором

Павел посмотрел на часы – четверть восьмого вечера. К восьми нужно быть у Марины.

– К сожалению, не могу. В восемь у меня важная встреча. По работе. Мне еще нужно побриться и сменить носки, с вашего позволения.

После этих слов он встал из-за стола, давая понять нежданному гостю, что разговор окончен. Но доктор продолжал сидеть.

– Насчет этой встречи можете не волноваться. Она состоится, как и планировалось. Даю вам честное слово. И, идти к женщине полуголодным не стоит – мало ли чего… Присядьте и нормально поешьте.

Павел удивленно поднял брови и спросил:

– Что значит «нормально»? У меня холодильник пустой. Или вы опять приготовили какой-нибудь фокус?

Старик добродушно рассмеялся и ответил:

– Хорошо, пусть будет фокус, если вам так нравится. Открывайте духовку, курица уже готова.

И, действительно – от духовки доносился приятный аромат свежеприготовленного блюда из птицы. Павел достал курицу и увидел, что с ее румяных боков стекает жир, а грудинка щедро посыпана специями. Когда он успел? Стоп. Духовка-то не включена! Полнейший бред. Но… даже вентиль на газовой трубе перекрыт. Как это?!

Впрочем, курица имеет вполне съедобный вид. У Павла резко закружилась голова, и он чуть не рухнул на пол рядом с печкой.

– Возьмите себя в руки, Павел. Пока ничего удивительного не произошло. Всего-навсего, курица жареная. Я уже боюсь вам соус грузинский предлагать. Хотя, нет – возьмите в столе на верхней полке.

Павел стоял на коленях возле духовки и смотрел на старика, а тот, надев на себя красивый зеленый передник в желтый горошек, хлопотал над столом, вытирая от пыли бутылку с вином.

– Французское, – деловито заявил он, увидев в глазах Павла немой вопрос, – сначала думал вам предложить водку, но вовремя спохватился. Вы чересчур быстро пьянеете, а разговор у нас длинный. Ну же, поднимайтесь с пола и присаживайтесь. У нас еще позже пирог будет с клубникой. Вы любите такой, я знаю.

Павел послушно встал, сел на табурет и понял, что его сильно лихорадит.

– Ничего, это нервы. Сейчас выпьете бургундского, и все пройдет. Ну, за откровенность!

Чокнувшись с Павлом хрустальными бокалами, доктор быстро осушил свой бокал и принялся разделывать мясо. Павел тоже, как во сне, выпил свое вино и тупо уставился на старика. Нет, это не простой человек. И я не сплю.

Тем временем, доктор поставил перед ним тарелку и положил на нее красивую аппетитную ножку.

– Ешьте и ничему не удивляйтесь. Вы не сошли с ума, и я вижу то же самое, что и вы.

Павел молча кивнул, ковыряя вилкой рядом с тарелкой.

– Ввиду того, что наша первая попытка завязать беседу потерпела фиаско, начнем все сначала. Вы готовы?

Павел снова безвольно кивнул головой.

– Отлично. Я опять вас спрашиваю: что вы сделали нехорошего за последнее время?

Павел уронил голову на грудь и не глядя протянул:

– Я много чего натворил. Я заставил одного человека заплатить мне крупную сумму денег. Я, из чувства самозащиты, убил своего начальника… и…

Тут Павел заплакал. Это было похоже на слезы раскаяния, но его Павел не испытывал. Сейчас он понимал – его загнали в глухой угол и его воля сломлена. Скорее, это были слезы отчаяния и бессильной злости на самого себя. Жизнь окончена. Ничего изменить нельзя.

Внезапно, молниеносная мысль пронзила его мозг. Резко вскочив, он схватил со стола разделочную вилку и изо всех сил вонзил ее в горло доктору. Сила удара была такова, что тот опрокинулся вместе со стулом на пол. Павел схватил его за волосы и колол его еще и еще до тех пор, пока тот не затих окончательно. Еще одна необходимая смерть.

Странно, но крови не было. С Соркиным все было наоборот. Тогда кровь была повсюду. Но, какая теперь разница? Надо что-то делать с трупом. Незаметно вынести на свалку? Нет, не получится – увидят. Выбросить тело в окно? Чушь.

И тут, как всегда, пришло новое решение. Старика нужно расчленить и по частям выбросить в мусоропровод. Павел и сам ужаснулся предстоящей работе. Где ножовка и топор?

Бросившись на балкон, он стал рыться в инструментах. Найдя небольшой топорик, он вернулся на кухню и… не поверил своим глазам: доктор сидел на том же самом стуле живой и тонкими ломтиками нарезал сервелат!

– Похвально, Павел Антонович, браво! Мне всегда нравились люди, которые быстро соображают. Я догадывался, что вы попытаетесь меня убить, но не думал, что так быстро. Подумать только, вы прогнили насквозь! Вы хоть отдаете себе отчет, во что вы превратились? Нет, нет, я не о том, что вы стали серийным убийцей. Я о том, что перед каждым своим преступлением вы стали все меньше и меньше думать. Вспомните, как вы тщательно подготовились к встрече с Овчаровым. Но, деньги испортили вас. И уже следующее свое мероприятие вы провели не так безукоризненно. А Марина? Как вы с ней разбираться собираетесь?

Доктор заговорщицки подмигнул Павлу и жестом пригласил его к столу. Но, тот потерял сознание…

Сколько прошло времени неизвестно, но он очнулся от того, что ему кто-то брызгает водой в лицо.

– Вам легче?

Доктор вытер салфеткой щеки Павла и участливо посмотрел ему в глаза:

– Ну, не ребячество ли расчленить труп и выбросить его в мусоропровод? Где фантазия, где артистизм? Вы ведь были недавно в театре. Вставайте. Еще не хватало, чтобы вы простудились.

Павел сначала пошевелил пальцами, а затем приподнялся и сел на пол.

– Который час?

– Доктор посмотрел на будильник и ответил:

– Четверть восьмого. Давайте руку, я помогу вам встать. Вижу, вы на грани срыва. Не хотел, но придется вам кое-что о себе поведать. Присаживайтесь, осторожно.

Павел сел на стул и оперся спиной о стену. Тем временем, доктор пододвинул ему вазочку с абрикосовым вареньем и сказал:

– Берите ложку и ешьте. Полезно. И слушайте – это в ваших же интересах. Во-первых, действительно, весьма забавно то, как вы собирались поступить с моим трупом. В целом, идея с расчленением не нова. Однако, к вашей чести хочу заметить, что этот способ используют далеко не все. Я, например, сторонник сожжения. Желательно на большом костре посреди площади, но сейчас это не модно. В самом деле, не устраивать же пожарище в многоэтажном доме?! Разделение человеческого тела на части – довольно нудное и трудоемкое занятие. Сомневаюсь, что вы смогли бы правильно отделить все части от туловища. Очень утомительно. Но, с другой стороны, именно такая бесшабашность в вас мне и нравится. Вы непредсказуемы! Вы совершаете вполне осмысленные поступки и тут же можете наломать дров. Это выделяет вас как человека незаурядного, наделенного способностями, талантом. Во-вторых, вы спросите, какой мне от вас прок? Вот тут-то самое интересное и начинается. Я, как частная особа, заинтересован в людях с таким складом характера, как у вас. Вы слушаете?