Владимир Моисеев - Будем жестокими

- Иллюзии, мастер Фердинанд, иллюзии, - сказал молодой человек. Станут ли власти переживать из-за ваших бомбочек? У них собачки знаете какие есть? Они ваши бомбочки в два счета разыщут! Ваше предложение осуществимо только в том проблематичном случае, если в нашем распоряжении окажется установка нуль-т. Тогда можно будет минировать непосредственно перед взрывом, а самим сваливать. Вот так-то... Да, и минировать надо не памятнички, а городскую канализацию. Представьте себе - три миллиона граждан с горшочками в руках, - он дико захохотал.

- О чем это вы, что за нуль-т? Это ведь понятие скорее литературное, чем научное.. Хорошо бы держаться поближе к реальности.

- Реальность, мастер Фердинанд, в том и состоит, что нуль-т или уже реализована, или может быть реализована в ближайшем будущем.

- Бред какой-то. Поясните.

- Почему бред? Я лично знаю ребят, которые занимались нуль-т еще до Запрета и были близки к результату, очень близки...

- Из наших?

- Пожалуй, нет.

- Если не из наших - забудьте. Мало ли чем они занимаются астрологией, например. Это не значит, что мы должны использовать в своей работе знаки Зодиака.

- Но попробовать, попробовать-то надо.

Поль не выдержал и отправился на кухню попить водички.

Надо держать ушки на макушке, решил он. Эти люди никогда не болтают зря. Они рабы цели. И просто не способны к эмоциональным деформациям. И раз они говорят о нуль-т, значит, за этим что-то есть. Цели их меня волнуют мало. Хорошо бы они оставили меня в покое.

Возвращаясь, Поль несколько задержался у двери и услышал:

- Кажется, он клюнул.

- Сделает, все сделает, ничем другим уже заниматься не сможет. Такой уж у него характер.

Поль выждал пару минут, пока сошла краска с лица и вошел в комнату. Все присутствующие, как по команде, посмотрели на него.

Это они обо мне говорили, понял он. Это я клюнул, это я сделаю все, что им надо. Мерзавцы.

- Может чайку? - бодро предложил он, но согласия не получил. Встреча закончилась.

Поль был взбешен.

Эти мерзавцы собираются втравить меня в свои делишки, не спросив, кстати, согласен я или нет. И уверены, гады, что я уже "клюнул", по их терминологии, и буду делать то, что им надо по собственной инициативе, даже не подозревая о том, что меня примитивно используют. Мерзавцы.

К Полю подошла Надежда и нежно прижалась к нему. Это уже был перебор.

Она прекрасно знает всю подноготную происходящего. Ее роль в разыгранном спектакле была одной из важных. Она подставила меня. И лезть ко мне со своими нежностями сейчас, после того, как ее друзья превратили меня в куклу, марионетку, просто подло!

- Надя, - спросил он. - Что здесь произошло? Расскажи мне.

- Я так счастлива. Все получилось очень хорошо, и Фердинанд был доволен. Может быть потом эта встреча войдет в школьные учебники. Движение возрождается! Это прекрасно!

- Подожди. Движение, там, выкобенивание, это я понимаю. Ты мне вот что расскажи, как нам теперь с тобой жить?

- Как ты можешь спрашивать такое? Мы с тобой "солдаты науки" и не должны забывать об этом никогда. Наша жизнь и прогресс человечества разве здесь есть выбор? Да что с тобой, милый? Ты такой хороший, ты так прекрасно показал себя. Я горжусь тобой. Я люблю тебя, дурачок.

От Надежды помощи ждать не приходится. Существуют ли вообще для этих людей понятия любви, нравственности, страстей. Мне иногда кажется, что они бы с удовольствием вывели какую-нибудь универсальную формулу, чтобы раз и навсегда покончить с субъективностью восприятия. Бедные, духовно бедные люди... Как бы там ни было, Подполье начало новую игру и отводит мне в ней какую-то важную роль, надо думать, незавидную.

Вот за что не люблю этих хваленных интеллектуалов, так за то, что для них жизнь - некая разновидность игры. Они ведь не живут, не умеют жить, не желают жить, они набирают очки. Сделал что-то - получи очко в зачет. И у кого этих очков оказывается больше, тот, значит, более достойный. А более достойный человек, естественно, имеет право...

"Он клюнул". Это про меня. Это я клюнул и должен что-то сделать для подполья. Что же? Что? Ну, во-первых, то, что сами они сделать не в состоянии, во-вторых, то, что для меня было бы в данной ситуации естественным, что я буду делать по собственной инициативе, потому что этот поступок должен представляться мне сейчас наиболее важным.

Это, конечно, это...

Поль неожиданно понял, что уже играет. Подполье выиграло первое очко - он играет! Что ж, 0:1.

Свой мозг я отключить не могу. Выходит, любое мое движение будет приносить им выгоду. И самоустраниться, значит, проиграть... То есть, я могу не знать, что я проигрываю, но они-то будут знать, что выигрывают. А этого я не могу допустить ни за что. Хотя бы потому, что они используют меня против моей воли. Видит бог, не хотел я влезать в эту историю, но раз уж так получилось, проигрывать я не намерен. И я выиграю. Черт побери! Я должен выиграть. Если они ждут от меня естественных логичных поступков, я должен поступать нелогично и, тщательно взвесив свои шаги. Самым нелогичным сейчас было бы обратиться за помощью к Ленке. Так и сделаю.

Узнав адрес Лены в справочной службе, Поль решил идти к ней сразу же. К чему, спрашивается, было откладывать.

А в метро он неожиданно понял, что его "Фактор Х" дерьмо.

Вот, оказывается, почему я забросил писать, внутренний цензор не позволяет мне подписывать дерьмо. Лестно.

А писать "Фактор Х" надо не так.

Может ли человек, подверженный смерти, достичь абсолютной власти? К примеру, с собственным телом обладающий социальной властью часто справиться не в состоянии. На биологию, как известно, запреты и амнистии не распространяются.

А хочется приказать. Хочется жить вечно. Иметь все. Подчинить себе все.

Владыка изнемогал. С тех пор, как он понял, что власть его ограничена безжалостным бегом времени, сон не приходил к нему. "Я умру. я умру, рано или поздно я умру", - повторял он себе с утра до вечера.

Видеть своих приближенных было невыносимо. Они пресмыкаются, льстят, давят друг друга на его глазах, но в душе (душа! мерзкое слово!) надеются похоронить его!!! Они призывают червей, проклятых могильных червей! Они жаждут увидеть, как черви станут жрать его тело. Мерзкие, грязные людишки!

Спрос рождает предложение. И вот рядом с Владыкой появился новый приближенный, обещавший решить проблему жизни и смерти за пару лет.

- Достичь бессмертия не труднее, чем прыгнуть с 10 этажа и не разбиться, - излагал молодой нахал, а надо сказать, что таковым он без сомнения был, и его бесцветные глаза светились дьявольским светом.

Он завораживал Владыку. "Врет, врет, подлец", - говорил тот себе, наблюдая, как молодой нахал пожирает заморскую телятину, запивая заморским же винцом. Но прогнать негодяя не было сил. А вдруг.. у него получится.