Владимир Моисеев - Будем жестокими

Следователь оказался знакомый. Тот самый, что пытался пришить Полю дело об убийстве министра культуры.

- Здравствуйте, Кольцов. Садитесь. Вижу, что узнали меня. И это хорошо. Нам легче будет найти общий язык. вы не будете видеть во мне лишь противника, а я не буду считать вас сознательным террористом со стажем, как считал бы любой наш работник, ознакомившийся с делом.

Поль угрюмо молчал. Начало разговора ему не понравилось, было похоже, что сейчас ему припомнят все.

- А я вспоминал о вас, - продолжал следователь. - Вы ведь, Кольцов, интересный человек. Ваше мышление нестандартно. Хорошо это и плохо? Я бы сказал - не рекомендовано. Во времена Запрета, во всяком случае, это было плохо. А сейчас - представляет интерес разве что для любителей, к которым я себя отношу. Нет, в самом деле, я бы с удовольствием встретился с вами не по долгу службы, так сказать, а в раскованной непринужденной обстановке. А что, думаю, это не так неправдоподобно, как может показаться на первый взгляд. Сейчас я вам задам ряд вопросов, и если ваши ответы можно будет признать удовлетворительными, отпущу. Вот тогда и можно будет пригласить вас к себе в особняк. Вы ведь не против философской беседы за чашечкой чая?

Поль решил промолчать.

- Я обожаю философские беседы, - продолжал следователь. - Кстати, вы знаете, что философия не является наукой, как кое-кто порой думает. Философия - это научное мировоззрение. Как вы относитесь к столь удивительному факту?

Поль промолчал, и следователь неожиданно заорал:

- Извольте отвечать!!!

- Что я должен отвечать? Я в участке, а не на философском диспуте.

- Отвечать!

- Хорошо. Если вас так это интересует. Я никак к этому не отношусь.

- Так и занесем в протокол, - снова спокойным голосом сказал следователь. - Вы стали резким. Не смущайтесь, в вашем положении это понятно.

- В каком положении? В чем меня обвиняют?

- А в чем вас можно обвинить? - как бы удивился следователь. - Разве вы в чем-либо виноваты?

- Вам виднее. Вы же меня арестовали.

- Клевета. Никто вас не арестовывал. Вас задержали. Будем считать, что я соскучился и захотел удостовериться, что у вас все в порядке.

- Чушь какая! - не выдержал Поль.

- Опять ошибка, Кольцов. Совсем не чушь. Ваша судьба на моей совести. Мы-то с вами знаем, что без моего невольного вмешательства, вы бы никогда не попали в подполье. Это наша с вами общая тайна. И со своей стороны я заверяю вас, что никогда никому не разболтаю ее. Да, да, писали бы сейчас романчики и ни о чем таком и не думали.

Раньше, до подполья, Поль не выдержал бы, конечно, и вступил в пустую, бесперспективную перепалку. Но сейчас он действительно стал другим и на подначки его взять было трудно.

- Так что переживал я, - продолжал следователь с улыбочкой, решив, видимо, что Полю нечего возразить. - Вы ведь дисциплине не обучены. Вот и хлопнули бы вас ваши соратнички, как муху. И не посмотрели бы, что вы наша литературная надежда. Политика дело жесткое и часто страдает существенным изъяном - тактические соображения, к сожалению, нередко перевешивают стратегические... Смотрите, как забавно получается. вас, как писателя, это должно заинтересовать - меня, хулителя свободы, духовное достояние нашего общества, каковым вы, конечно, являетесь, сколько бы ни выпендривались, волнует больше, чем "солдат науки"... Парадокс.

- Надуманный, гражданин следователь, - вставил Поль. - Не берите в голову. культура часто ставит неспециалистов в тупик.

- Ага... Вы действительно были бы хороши в философском диспуте, как я и предполагал. Обязательно схвачусь с вами, и пусть победит сильнейший. Но сейчас я с вами соглашусь - это действительно парадокс не для меня, а для вас. Вот и подумайте над ним серьезненько. Дома, естественно, дома. Ваши ответы меня удовлетворили, я вас отпускаю. Вот только занесем в протокольчик, что вы находились в квартире профессора Серебрякова, когда произошел этот печальный инцидент.

Привлекают вас будущие покойники. Уж, не экстрасенс ли вы случайно? Биополе? Научили бы... А еще лучше - поступайте к нам на службу. А? Не хотите.. Зря. Спецодежда. Премии. Загородная база.. Я не тороплю вас, подумайте, обсудите с женой. кстати, женитьба такой важный шаг, зря вы так необдуманно, впрочем, дело молодое...

Следователь тяжело приподнялся и, уставившись на Поля невыразительными водянистыми глазами, протянул ему бумажку - пропуск.

- Вы свободны, Кольцов. Постарайтесь больше не попадать к нам. Да.. Вот что еще.. Хочу дать вам совет. Из тех, что дешево стоят, но дорого ценятся - держитесь подальше от фантастики. Не надо это никому. Игры в фантастику сейчас крайне вредно отражаются на здоровье пренебрегающих советами. Крайне вредно. Даже я уже не смогу вам помочь. Пишите о незадачливых влюбленных - по-моему, сейчас подобная литература пользуется устойчивым спросом.

Только очутившись дома, в своем кресле, Поль почувствовал как устал. Ему хотелось одного - закрыть глаза и ни о чем больше не думать. Однако, увидев перед собой злое лицо Надежды, он понял, что отдыхать, пожалуй, рановато. высший гнев, обуревавший ее - никудышняя защита от умело поставленных вопросов. Стоило воспользоваться этим и узнать, например, имеет ли подполье какое-нибудь отношение к убийству Серебрякова. Невооруженным глазом было видно, что совсем маленькая толика рассчитанного хамства заставит Надежду окончательно потерять контроль над собой, и тогда вместе с черной руганью она выплеснет и нужные ему фактики.

- Пожрать бы чего, а, Надя?

- Ну и где ты был? - спросила она.

- А что такое?

- Где ты был?

- А где я был?

- Отвечай по-человечески!

- Можно и по-человечески... Но зачем тебе надо знать, где я был? Уж не ревнуешь ли?

- Нет. Я не ревную. Я хочу знать, где ты был.

- Мероприятие Ц возложило на меня чрезвычайно важную задачу, для решения которой требуется время, в том числе и ночное, - скучным голосом сказал Поль. - Что здесь непонятного? Забыла, что такое дисциплина? Откуда я знаю, могу я отчитываться перед тобой или нет? Предъяви документ, и я тотчас все тебе расскажу.

- Не юродствуй! В 16.30 ты вышел из под контроля. Ребята потеряли тебя. Понял? Не нравится, что твои поступки контролируются? Скрываешь что-то? Начал двойную игру?

Вот так-то лучше, с удовлетворением отметил Поль. Сейчас пойдут фактики...

- Чушь. Зачем мне уходить от своих? Чушь! - упорствовал он, а затем шепотом добавил: - Хорошо, я скажу, но только никому, поняла... Я уходил от властей. Ты же, наверное, знаешь, я пошел к Серебрякову. А его убили. При мне. Понимаешь?

- Зачем ты пошел к нему? Зачем? Опять эта фантастика! Тебе она еще выйдет боком!

- Точно.. Поэтому я и уходил.

- Ушел?

- Нет.

- Как нет? Ты был в участке?

- Меня же не спрашивали - хочу я или нет. Взяли, руки заломили и поволокли. На допрос!