Дэрил Грегори - Пандемоний

— Мы не можем пойти на такое, — возразил я.

— Мы говорим сейчас лишь о том, чтобы сделать это раньше, а не позже, — настаивал Лью. — Как бы то ни было, демон собирается проникнуть в новую жертву. Это может произойти через несколько лет или завтра, но не лучше ли тебе поспособствовать его намерению? Ты перебрал свое время, приятель. Пусть кто-то другой побудет на твоем месте.

Я отрицательно покачал головой, но Лью уже больше не смотрел в мою сторону.

— Так как нам найти подставное лицо? — спросил он у Мариэтты. — Кого следует поискать?

Она пожала плечами.

— Все зависит от демона. Это может быть личность особого рода, а может и случайный человек, возникший в нужном месте в нужное время. Капитан вселяется только в солдат. Джонни Дымовая Труба появляется исключительно в поездах, Шуг…

— Позвольте, я отгадаю, — попросил Лью. — Вселяется в лысых толстяков.

Мариэтта кивнула.

— Которые живут по соседству с озером.

— Значит, этот самый Шуг — не просто выдумка газетчиков, вроде Несси. Это настоящий демон, — промолвил мой брат.

По непонятной причине его слова нисколько не удивили меня. Видимо, я понял это сразу, как только встретился с Тоби.

— Шуг охраняет озеро, — сообщила Мариэтта. — Такова давняя традиция.

— Традиция, — повторил Лью и покачал головой. — Знаете, мне кажется, что любой парень с избыточным весом и страдающий ранним облысением должен как можно скорее уезжать куда-нибудь подальше от озера. Я имею в виду, что как только Тоби…

— Вы сами не понимаете, что говорите, — оборвала его Мариэтта.

— …начал лысеть, ему следовало как можно скорее делать отсюда ноги. Или сесть на строгую диету. Крупный белый парнишка вроде него…

— Тоби знает, что делает!

Лью откинулся на спинку кресла. Его лицо приняло недоверчивое выражение.

— Позвольте, я расскажу вам историю Тоби, — предложила Мариэтта. — Однажды, когда ему исполнилось не то семнадцать, не то восемнадцать, этот симпатичный юноша неожиданно побрил голову и начал есть все, что только попадало ему под руку. Он разрабатывает мощь легких, пытаясь сохранять прекрасную физическую форму даже при своем избыточном весе. Ведь в конце концов тучность и избыточные физические нагрузки не слишком противоречат друг другу. Жертва Шуга чаще всего умирает от сердечного приступа, утопления или и того, и другого.

— Подождите, — остановил ее Лью. — Он хотел стать Шугом?

— Он старался сделаться идеальной жертвой. Его семья, конечно, очень тяжело переживала. Особенно отец Тоби. Он был крупный и сильный мужчина с крутым нравом.

— Крупный мужчина? — переспросил я. — Крупный и лысый мужчина?

Мариэтта натянуто улыбнулась и рукой, в которой держала сигарету, сделала неопределенный жест.

— Он не собирался уезжать, он почти всю свою жизнь прожил здесь. Да и здоровье у него было далеко не железное. Тоби знал, как ему следует поступить, и все сделал как надо.

— О господи! — не выдержал Лью.

До тех пор, пока существует Гармония-Лейк, в озере будут водиться Шуги.

Мариэтта О'Коннел внимательно посмотрела на меня.

— Как вы понимаете, самое главное — знать своего врага. Кто же ваш враг, мистер Пирс? Почему бы вам не рассказать о том, какой демон поселился в вашей душе?

Я не стал садиться. Воздушное пространство между нами было наполнено сигаретным дымом. В голове продолжал скрестись и шуметь мой неутомимый демон. Я, стараясь дышать через рот, прижался затылком к прохладной стенке трейлера.

Я больше не могу так жить, подумал я.

— Это демон по имени Хеллион, — признался я. — Он обычно вселяется в детей, которые…

— Я знаю, кто такой Хеллион, — коротко произнесла Мариэтта. — Это очень умный выбор.

— Я сам ничего не выбирал, — ответил я.

— Хеллион относился к послевоенной группе. Пик его активности приходится на сороковые — восьмидесятые годы. У вас как раз подходящий возраст. Ваша история предлагает идеальное объяснение тому, почему в последнее время он не дает о себе знать. Разумеется, у вас возникла проблема в связи с тем, что Хеллион все еще не покинул вас. В восьмидесятые годы имело место несколько десятков подобных проявлений…

— Не подтвержденных, — поспешно добавил я.

— Господи, ну какие нужны подтверждения? Родители уверяют, что их ребенок одержим демоном. Конечно же, самое простое объяснение — недостаток внимания или, может быть, ребенок никогда не испытывал привязанности к матери. Нельзя исключать и того, что ребенок испытал приступ раздражения. Однако остается еще слишком много необъяснимого, и поэтому невозможно отличить один случай от другого, разве не так? Кто возьмется выносить суждение — одержим человек или нет?

— Вы, — отозвался я. — Вы сразу все поймете.

— Тогда в чем же дело? — вступил в разговор Лью. — Если вариант с добровольным подставным лицом сработает, это положит конец спору. Нам останется лишь обсудить, где отыскать замену.

— Мы не сможем, — отозвался я.

Лью откинулся на спинку кресла, явно пораженный моей интонацией.

— Хеллион вселяется только в детей, — пояснила ему Мариэтта О'Коннел. — Чаще всего в белокурых малышей, которые ростом всего по пояс родителям.

— Все ясно, — ограничил ответ этими двумя словами Лью.

По пути обратно в мотель мы с братом молчали. Лишь когда подрулили к стоянке, он промолвил:

— Похоже, здесь нам больше нечего ловить, верно?

Под словом «здесь» имелся в виду лес в глуши штата Нью-Йорк.

Мариэтта дала однозначно понять, что в ее глазах я мошенник, но даже если и не мошенник, в ее намерения не входило мне помогать. Никаких обрядов, никаких ритуалов, никаких заклинаний. Лишь переговоры и внушение и вероятность пожертвовать невинным ребенком ради моего блага.

— Поехали домой, — предложил я.

Лью слишком устал от вчерашней гонки и потому не был готов отправляться в обратный путь прямо сейчас. В общем, мы решили заночевать и выехать рано утром. Брат отправился в свой домик, я же зашагал к озеру, в надежде снова увидеть Шуга. Неподвижная водная гладь напоминала черное зеркало. Неожиданно на меня накатила смертельная усталость. Я ощутил разбитость во всем теле и боль в суставах. Хеллион упрямо бился изнутри в мои глазные яблоки, напоминая мне: «Я здесь. Я всегда с тобой».

Вечером мы подошли к конторке, чтобы проверить, нет ли посланий для нас, на случай, если Мариэтта О'Коннел вдруг пожелала оставить какое-нибудь заклинание из «Некрономикона». Луиза подсказала нам, как добраться до ближайшего ресторанчика.

Лью пожаловался, что в его комнате водятся мыши.

— В вашем домике не может быть мышей, — возразила Луиза. — Мыши водятся вокруг вашего домика.

Мы пообедали примерно в двадцати милях от мотеля в городке под названием Мерретт, в придорожной итальянской забегаловке на пять столиков. Один из них, с желтым пластиковым стулом, оставляли специально для Толстяка. Здесь все было привычно — чесночный хлеб намазан маслом, французский багет посыпан чесночной крошкой, кетчуп имел привычный красный цвет. Я был рад, что не испытываю голода. Из-за недосыпа и постоянного беспокойства у меня что-то было неладно с желудком. После моей встречи с Мариэттой демон находился в постоянном движении. Мне страшно хотелось удариться лбом о столешницу.