Алексей Ядрышников - Стая

Ведь если подумать, то данные условия обитания здесь напоминали некое подобие гальванического сада, воссозданного на борту какой-нибудь из орбитальных станций, поддерживающей жизнь с помощью элементарных химических реакций, вдали от их истинной природной составляющей, так заведомо необходимой для полноценной жизни по собственной сути существования. Истинный смысл осознания бытия заключается именно в нахождении человека внутри той органической оболочки, которая дана изначально природой, соединения с ней в некой общности взаимодействия определенных энергетических потоков, переходящих из одного состояния в другое и оказывающих нужное правильное влияние друг на друга. Ощущая себя неотъемлемой частью данного природного механизма и непосредственно соприкасаясь с ним, человек лишался чувства незащищенности, страха перед неизбежным, зная, что жизнь его, так или иначе, продолжится в последующем поколении, пускай даже в обличии совсем не тех существ, в качестве которых он был изначально рожден, или являлся на самом деле. Незначительные изменения в лучшую сторону в отношении с живым миром дадут ему право надеяться на то, что впоследствии он будет должно воспринят для перерождения и продолжения жизни в такой организации материи, какой является вся существующая биологическая субстанция во вселенной. Создавая преграды, ограждаясь от истинных природных условий обитания, человек ввергает себя в некое противостояние ко всему объему имеющихся повсюду потусторонних сил, так или иначе управляющих биологической массой по некому собственному усмотрению и задающих душе последующее правильное направление. Трудно себе представить, что произойдет с человеком, оторванным от этого действующего механизма перерождения, пускай даже если он и обретет каким-то образом эти страшные умения и знания, реализуя их в некую Систему телепортационного автоматического явствования, абсолютно самостоятельно, без должного природного контроля руководящую такими сложными процессами преобразования воочию.

Между тем исследователь все ближе подбирался к своей заветной цели, пока, наконец, уже совсем, целиком и полностью не забежал в бункер и не закрыл за собою плотно двери, опасаясь тех самых, словно передающихся по воздуху, невидимых волн транслятора, которые вот-вот должны были возникнуть здесь, совершенно из ниоткуда. Кабинка лифта содрогнулась от резких рваных движений тросов, удерживающих ее неподвижно в воздухе, после направляющих в нужном поступательном движении, и, поскрипывая, поползла вниз, погружаясь будто в какую-то обволакивающую неведомую субстанцию, быстрее скользя по стенам туннеля во времени и пространстве, пока, не достигла, таким образом, своего нужного конечного пункта назначения. Выйдя из нее и пройдя по известному коридору, исследователь ступил в ту самую маленькую комнатку, где и началась такая его новая жизнь. Он явственно помнил, как это было в первый раз, хотя сам толком и не осознавал, что смог проделать подобные действия по настройке сложного агрегата один. Но ведь сейчас прошло уже довольно много времени с того первого знакомства с ним. Однако воспоминания никак не желали уходить в прошлое, потускнеть или как-нибудь померкнуть пред последующими пройденными событиями. Он помнил все данные мельчайшие подробности, как будто это было вчера, и что самое удивительное, совершенно не хотел, чтобы такие видения хоть когда-нибудь, пусть даже на мгновение, оставили бы его в полном одиночестве...

От неожиданности он даже подпрыгнул на своем мягком исключительном кресле, да так, что тут же вывалился наружу, словно выбитый какой-то мощной пружиной. Таким нелепым образом, очутившись прямо на неуютном, ничем не прикрытом, бетонном полу, изученной им до мелочей, той самой комнаты, он с удивлением стал озираться по сторонам, как будто осматривал все вокруг впервые в жизни. Таково было впечатление от увиденного и прочувствованного здесь, находясь именно в данном причудливом агрегате, на который он так неосмотрительно изволил себе присесть. Кресло в тот момент представилось ему необычайно удобным, никогда до этого случая нигде не встречаемом, с неизвестно для каких целей вмонтированными в изголовье проводками и мигающими светодиодами. Мгновения тянулись там ощутимо долго, хотя на самом деле прошло сравнительно мало времени, чтобы он мог хоть как-нибудь на них отреагировать. Как будто кто-то методично и правильно, а также досконально точно вводил в мозг некую важную информацию, заполняя тем самым все нужные для такого процесса ячейки памяти, выстраивая положенные импульсы в единственно правильный порядок, необходимый именно данному, определенно неведомому существу. Но подобный зашел в такую комнату совершенно самостоятельно и осознано, без чьей-либо помощи, неведомо каким уж образом введя аппарат в действие, не понимая до конца истинного его предназначения. Но для каких целей он вообще проделывал эти манипуляции в действительности, полностью не ведая, что именно происходит вокруг него? Однако то, что получил он взамен, стоило всех беспокойств по поводу необходимости проведения подобного испытания, также давшее ответы на некоторые без сомнения важные, значимые вопросы, наполняющие мысли и никак не дающие необходимого покоя. Что-то определенное уже имелось в его подсознании, зовущее непременно в это место.

Подобный спустился сюда на лифте, обнаружив тот, безусловно, случайно, на удивление в некотором, можно сказать, полуподвальном помещении, никак и никем не охраняемом на должном уровне для такого важного объекта, как этот, на котором при входе даже положенного замка не имелось. Действуя совершенно наугад и обследуя попутно прилегающую территорию, он, наконец, отыскал нужную дверь, зашел именно в ту комнату, тем самым возможно осознавая всей своей подобной сущностью неуклонную значимость данной процедуры. Ведь это было как раз именно то, чего ему действительно не хватало. И правильно. Теперь даже имя собственное удалось вспомнить. Как только он жил без имени раньше? Его зовут Виктор, и это уж являлось так, без всякого сомнения. Аналогично пришлось припомнить и все остальные нежелательные подробности по поводу недавно случившейся катастрофы, произошедшие с их прекрасным миром. По крайней мере, так считали люди, живущие на этой планете ранее, называемой Землей. Проступающие картины из памяти определенно пугали, поражая глубиной и бесчеловечной холодностью, свойственной абсолютно всем природным явлениям, так или иначе протекающим в этом мире, с поддерживающим их размахом некого вселенского масштаба, полноты образов, бесконечно увлекающих за собою в просторы космоса. Представшее пред глазами бедствие поражало масштабностью и зрелищностью, как будто он воистину мог сам присутствовать при подобном апокалипсисе, происходившем здесь.