Уилл Маккарти - «Если», 2003 № 06

Виктор бросил комп на стол, откинулся на спину и снова взмахнул воображаемой палочкой.

Виктор шел по лаборатории энергичным шагом, заложив руки за спину, бормотал что-то под нос. Потом резко остановился и семенивший сзади Тутмес едва не налетел на него.

— Лина еще спит? — спросил Виктор.

— Да, Хозяин.

— Когда легла?

— В два после полуночи, Хозяин.

— И все это время ковырялась в стенах?

— Да, Хозяин. Сняла все панели, потом повесила их обратно.

— Нашла что-нибудь?

— Две камеры из пяти.

— И что?

— Раздавила их каблуком. Очень сильно ругалась. Неприлично ругалась.

— Это нормально. Я бы тоже ругался.

— Похоже, она неплохой техник. В ее правую руку вживлен полный набор инструментов.

— Видел… Как раз в этом ничего необычного — не забывай, она пилот. Надеюсь, оружия с собой не притащила?

— Вряд ли такое возможно, Хозяин. Сканер засек бы это еще на входе.

— Паутинку не нашла?

— Нет, Хозяин. Паутинка хорошо спрятана.

— Ладно, пусть спит. Пусть выспится — сегодня она нужна мне свежей.

Мне нужна свежатинка.

— Показал ей наш зоопарк?

— Да, Хозяин. Госпоже очень понравилось.

— Теперь покажи мне.

— Хозяин, вы знаете здесь все гораздо лучше меня… Может быть, не стоит тратить время на осмотр?..

— Это что, попытка невыполнения приказа? — Виктор удивленно поднял брови. — Когда меня заинтересует твое мнение, я дам знать.

— Да, конечно. Простите, Хозяин, — Тутмес испуганно, суетливо отвесил поясной поклон. — Пойдемте, Хозяин.

— Начнем со зверюг первой категории допуска. Где они у нас?

— В третьем и восьмом блоках.

— В каком состоянии?

— О, они в полном порядке! — Тутмес расцвел в улыбке. — Настоящие красавцы, да! На них можно смотреть часами! Пойдемте, Хозяин.

— Пальцеглаз равнинный… — Виктор стоял, сложив руки на груди, и любовался тварью, приникшей к стеклу с другой стороны. — Да, красавец, ничего не скажешь. Обошелся в восемь миллионов. Думаю, он того стоит.

Красавец был похож на помесь кенгуру и динозавра-теропода, в два с половиной метра ростом, с пятнистой блестящей шкурой, мощными нижними конечностями и маленькими трехпалыми верхними. Морда его, однако, напоминала крабью — фасеточные глаза на тонких стебельках, непрерывно движущиеся кривые жвала. Пальцеглаз жевал, и из челюстей его свешивались кровавые ошметки.

Виктор подошел вплотную к террариуму, и хищник тут же среагировал — бросился вперед, разинув жвала, влепился в толстое стекло. Глухой удар отозвался вибрацией пола. Виктор инстинктивно отпрыгнул, оглянулся на Тутмеса, устыдившись собственного страха.

— Да, попадись такому на зубок, и никакой инвазии не понадобится, — смущенно сказал он. — Сожрет, зверюга, моргнуть не успеешь.

— Не волнуйтесь, Хозяин. Защита имеет тройной запас надежности.

— Знаешь, зачем мне нужен пальцеглаз? — спросил Виктор.

— Для того же, что и остальные биообразцы. Источник полезных генных утилит.

— А конкретнее?

— Извините, Хозяин, откуда я могу это знать?

— Этого не знает никто, кроме хитрецов из военных лабораторий. Но я знаю. Знаю все! — В голосе Виктора прозвучала нескрываемая гордость. — Не буду говорить, сколько я за это заплатил. Дело вовсе не в деньгах. Такая информация дороже любых денег.

— Вы имеете в виду генные карты биообразцов?

— Генные карты — мелочь, лишь малая часть того, что я получил. Ты представляешь хотя бы приблизительно объем военных разработок в ксенобиологии за последние двадцать лет? Двадцать лет умники, собранные со всей планеты, корпят в подземном городе в штате Юта — разбирают на составные части хромосомы стансовских зверюг, вырезают из них нужные участки и имплантируют в хромосомы земных организмов. Конечная цель, в сущности, банальна — создать солдат, которые после генных присадок станут совершенными механизма убийства — прыгающими на десяток метров, дышащими под водой, бегающими со скоростью сто километров в час, регенерирующими оторванные конечности. Любой ученый, попавший в этот чертов город, может забыть о большом мире — он будет иметь все, что пожелает, для удовлетворения любых своих прихотей, но выход за пределы города ему заказан навсегда.

— Зачем это, Хозяин? — спросил Тутмес. — Какой смысл создавать идеальных солдат, если Америка давно задавила конкурентов, если на Земле уже тридцать лет нет войн, а все региональные конфликты гасятся не больше чем за неделю?

— Инерция человеческой тупости. Желание использовать любую технологию прежде всего для создания нового оружия и только уже потом, если не пригодилось, разрешить ее мирное применение. Начиная с XX века, это относится ко всем технологиям. Проблема в том, что наши военные засиделись. Их генные разработки уже давно должны быть доступны человечеству, а они и не думают делиться. И вряд ли в ближайшие тридцать лет поделятся с кем-то. Это не устраивает меня, Тутмес. Боюсь, что через тридцать лет я буду уже полной развалиной. Есть у меня такое подозрение.

— Они действительно создали идеальных убийц?

— Создали… Ты правильно сказал: для сверхсолдат сейчас нет работы — разве что в роли спецагентов, в качестве штучного товара. Главное — другое. Проделана огромная работа. Разработана технология. И я получил ее в чистом виде. Если бы не получил, не стоило б затевать все это… — Виктор взмахнул руками, — весь этот астероид, напичканный стансовскими ксенобионтами и самым лучшим оборудованием. Ты знаешь, Тутмес, что я не профан в прикладной генетике. Я — один из лучших. Но чтобы осуществить то, чего я хочу, понадобилась бы многолетняя работа сотен специалистов. Теперь, надеюсь, я смогу сделать это в одиночку… В короткие сроки. Потому что у меня есть технология. Я пущу ее в ход не для того, чтобы создать выродка-убийцу. Я направлю ее на благое дело. Ты знаешь, какое.

— Знаю, Хозяин…

— Я создам идеального человека. Переделаю homo sapiens, вылеплю из него то, чего не смогли вылепить ни Господь Бог, ни миллионы лет эволюции. Дам ему то, о чем он мечтал. Этот человек положит начало новой популяции. Популяции людей, живущих сотни лет, не болеющих дурацкими болезнями, не склонных к порокам и ипохондрии, сильных, красивых и здоровых. Людей будущего, отличающихся от обычных настолько, насколько человек разумный отличается от питекантропа.

— И этим человеком будет Лина? — спросил Тутмес, вежливо склонив голову и спрятав глаза.

— Этим человеком буду я, — сказал Виктор. — Я заслужил это больше, чем кто-либо другой. А Лина… Надеюсь, что она тоже станет совершенной, мне очень хотелось бы этого. Но… Она послужит материалом для отработки методики. Боюсь, ее шансы выжить не слишком велики. Ничто не дается просто.