Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну

— Что все это значит?

— Это значит, что какая-то хрень вынесла на фиг ее "биос", или что там у нее вместо этого… Первое что мне приходит в голову, ей просто закинули вирус, который и стер… — он щелкнул пальцами, подбирая слова, — как бы проще сказать… короче, он снес ей мозг!

— Вирус, выносящий мозги? — Проводник посмотрел на него в упор. — Паша, это что, смешно, по-твоему?!

Кира все продолжала хохотать, но вдруг замолкла и уставилась немигающим взглядом в одну точку.

— ВНИМАНИЕ! — снова взорвался голос в динамиках, — РЕЗЕРВНЫЕ ИСТОЧНИКИ ПИТАНИЯ ИСТОЩЕНЫ. ОТКЛЮЧЕНИЕ СИСТЕМЫ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ.

— Вот теперь это абсолютно не смешно, — согласился Павел. — Кто теперь будет врубать реактор?

Проводник молча смотрел на Киру и не знал что делать.

— Паша, ты можешь что-нибудь сделать?

— За пять минут? Ни фига!

— Как ободряюще. Не хочешь думать о других, подумай хотя бы о себе! Очень скоро нам наступит полный абзац, если мы не врубим этот чертов реактор!

— Я думаю!

Павел схватился за голову и стал ходить туда-сюда, будто эти действия могли ему помочь решить их главную проблему. Глаза его напряженно блестели, бегающий взгляд почти не задерживался ни на одном предмете. Внезапно он резко остановился и опустил руки. Повернулся к дисплею, за которым недавно работала Кира (она по-прежнему сидела неподвижно, продолжая пялиться куда-то в пространство пустым взглядом) и на его лице появилась уверенность. Не полная, но хоть какая-то уверенность: ему казалось, он понял, что надо делать. Не теряя больше ни минуты, он подошел к дисплею.

Павел нависал над клавиатурой и работал пальцами так быстро, как только мог. Иногда он раздраженно что-то бурчал и бил кулаком по консольной панели, сыпля при этом выражениями русского народного, какие вспоминал, а какие выдумывал прямо на ходу. Когда дело пошло на лад, он стал работать уже более спокойно.

— Кажется, начинает получаться… уже почти… ах, вот зараза. Ну же, твою мать, не брыкайся…

Монитор вдруг потускнел и потерял яркость, но тут же вернулся в свое обычное состояние.

— Попался! — хмыкнул Паша и хлопнул ладонями. — Я все-таки поимел этого кремниевого болвана!

— Что ты этим хочешь… — Проводник не успел договорить.

Лампы тускло замигали, погасли и снова вспыхнули, но уже ровным, ярким светом. Заработало уцелевшее оборудование в шкафчиках, перемигиваясь редкими красными и зелеными лампочками. А спустя миг, в динамиках прозвучал мягкий, не режущий слух голос:

— Основное питание восстановлено. Все системы корабля запущены. Диагностические данные собраны, ремонтная бригада извещена.

Паша облегченно вздохнул:

— Ну, вот и все. Осталось только вернуть твою подружку к жизни.

— Значит, ты знаешь, как это сделать?

— Думаю да. Если дело только в системе ввода-вывода и от обычного компьютера устройство Киры не особо отличается, то проблема решается простой перепрошивкой программного обеспечения. Надо только найти необходимое оборудование, а там уж я посмотрю, что можно сделать.

— Прекрасно. Тогда приступим.

Вот уже второй день они не разговаривали. Френк замкнулся и ушел в себя, полностью игнорируя любые попытки Ленса с ним заговорить. Он помогал, если тот его просил, но при этом не произносил ни слова. Грузовик остался далеко позади, а все что поместилось в их карманы и рюкзаки (которые так же валялись в груде различного хлама в фуре), они забрали с собой. Казавшиеся раньше бескрайними поля заканчивались на горизонте густым лесом, стоящим за рекой. Летающие шары им больше не встречались, что несказанно радовало: теперь можно было спокойно отдыхать, не опасаясь того, что их поджарят в самый неожиданный момент.

Погода все продолжала радовать: чистое, синее небо тянуло редкие белые облака, которые как ни старались, но так и не могли скрыть собой солнце. Было тепло. Приятный ветерок шевелил сочную зеленую траву и нес запах полевых цветов, которые так же в обилии здесь росли. Ленс еще подумал, кто же опыляет эти цветы, если до сих пор им не встретилось ни единого насекомого. Поразмыслив над этой странностью, но так и не придя к какому-либо выводу, он решил оставить это бессмысленное занятие.

Все напоминало поездку за город на выходных, разве что недоставало машины с запасом продуктов… и постоянно хотелось есть. Ленс посмотрел вдаль, сощурив глаза. До реки оставалось часа два пути. А там и до леса недалеко — может им повезет, и они подстрелят какого-нибудь зверька. Если конечно там есть хоть какая-то живность.

Он посмотрел на часы. Двадцать минут третьего. Хотя солнце только близилось к зениту. Он все никак не мог свыкнуться со здешним временем, которое шло с непостоянной скоростью, то замедляясь, то ускоряясь без какого-либо порядка.

— Жаль, нет таблеток для обеззараживания воды, — вздохнул Ленс.

Френк даже не посмотрел на него. Лишь продолжал молча шагать вперед.

— Да, черт возьми, все осталось там, у нас. Просто в голове не укладывается, как такое с нами могло произойти? Ну ничего, Френки, справимся. Со всем справимся.

Они продолжали идти. Солнце вдруг ускорилось и поползло по небосводу быстрее. Ускорившись, светило сдвинулось вперед, в сторону запада, вернувшись тут же к своей нормальной скорости.

Опять, — мысленно скривился Ленс. — Уже четвертый раз за день. Просто бред какой-то!

Река постепенно становилась ближе. Смотря на нее, Ленс вспоминал, как в детстве он любил отдыхать с родителями у такой же. Вспоминал бумажные кораблики, которые он пускал по живому, но спокойному потоку воды, как они плавно следовали мягкому течению. Он улыбнулся. Хорошее тогда было время. Веселое и беззаботное. А теперь где он? В каком-то чужом месте, где до сих пор не видел ни одного живого человека кроме Френка и него самого. Да что там люди! Они не видели здесь вообще никого кроме этих летающих шаров. Что же до Френка, то Ленса беспокоило его состояние. После того вечера у грузовика он закрылся и ушел в себя. Бедняга не мог принять то обстоятельство, что они съели труп той женщины. Ленс не понимал, что могло быть в этом такого ужасного, когда стоит вопрос выживания их самих. Конечно, он осознавал, что в цивилизованном мире подобные вещи неприемлемы, но здесь…

Здесь же вообще нечего жрать, кроме этих долбаных огурцов, — гневно подумал он. — Как он этого не понимает?

Разумеется, Ленс мечтал вернуться обратно. Он хотел этого так же сильно, как хотел утолить голод и жажду, мучавшие его уже Бог знает сколько времени. Он рисовал в воображении картины возвращения домой… и, конечно же, не забывал о славном обеде, по меньшей мере, из нескольких горячих и аппетитных блюд. Мысленным взором он видел огромный стол, накрытый ослепительно белой скатертью, уставленный от начала до конца тарелками и подносами, поднимающийся над ними пар и запахи… да, множество запахов, целое море сочных, дразнящих, дерзких, манящих запахов… Он почувствовал, что рот начинает наполняться слюной, а чувство голода острым ножом вонзилось прямо в желудок, болезненно сжавшийся в ожидании желанной пищи.