Александр Афанасьев - Живите и помните!

Все готовились к большому сражению, флоты маневрировали, стремясь занять наиболее выгодные позиции, и никто не знал, что начало этого сражения зависит только от нас, от маленькой, русско-американской группы, продвигающейся сейчас к восточному побережью на бывшем фермерском грузовике, прикрывшись брезентом.

На въезде в город нас остановили национальные гвардейцы, у них была бронемашина и старый, оставшийся без топлива, но с исправной пушкой, танк из резервов. Винтовки у них тоже были старые, со складов резерва – это были булочники и почтальоны в форме, которые в свое время польстились на льготы по налогам и небольшую доплату к жалованию, а сейчас из-за этого дьявол пришел за их душами, и они попали на войну. Поговорив с ними, полковник Ругид выяснил, что в городе англичан и в самом деле нет, они видели истребители, которые определили как «Харриеры» и палубные «Молнии», но они просто пролетали мимо и не бомбили. Судов они не видели и попыток высадиться не было, но вот в Чарльстоне, одном из крупнейших портов в этой части света, однозначно высадилась английская морская пехота. Их можно понять, англичан: сил мало, а Чарльстон – там и наливники, и огромные запасы топлива, которым можно заправлять в том числе и неатомные суда, и огромный контейнерный терминал, в котором добра на всю метрополию хватит, если вывезти. Да и если… русские и германцы, скажем, начнут совместную операцию по переброске сюда своих наземных сил с танками, разгрузить танковозы можно будет только в нескольких портах по побережью, и если их занять, а при невозможности обороны взорвать…

Проблема оказания действенной помощи Америке усложняется. Хотя, на мой взгляд, самое действенное – асимметричный удар через Аляску в направлении Канады всеми силами, с переправкой танков тактическими, а не стратегическими средствами.

Ладно…

Проехав по улицам города, мы не нашли ничего, кроме брошенных машин и следов поспешной эвакуации, которой англичане не препятствовали, – мне вообще казалось, что они хотели захватить столицу страны, подписать вассальный договор и прекратить все это, чтобы потом начать уже против России. Брошенные машины, самодельные плакаты, указывающие направление к пунктам эвакуации, заклеенные крест-накрест окна. Город патрулировали малочисленные части Национальной гвардии, патрули на два-три человека на реквизированных гражданских пикапах, несколько раз мы встречались с ними по дороге. Если бы англичане решили сюда высадиться, их ничего бы не остановило в продвижении в глубь страны. Кроме разве что авиации и сковывающих действий с моря.

Рыбный порт находился, как это и положено порту, на самом побережье, в порту я заметил самые разные плавательные средства, от древних шаланд до вполне современных яхт и рыболовных траулеров небольшого и среднего размеров. Тут же было довольно много буксиров, как мне потом сказали – в этом порту была фирма, занимающаяся профессиональным ремонтом и обслуживанием двигательных установок, а это – именно то, что чаще всего требует обслуживания у буксира. Прямо у самого бетонного причала стояли ангары и здания из бетонных плит, они были огорожены забором из сетки-рабицы и имели удобные выезды на шоссе. Судя по количеству машин-рефрижераторов и рефрижераторных полуприцепов, сейчас брошенных прямо здесь, здесь раньше принимали и перерабатывали рыбу.

– Разживемся рыбными консервами? – спросил я, ткнув пальцем в первое попавшееся здание.

– Черт… неплохая идея, – сказал один из морских пехотинцев, тот самый Вермеер, который был у Ругида за правую руку, – убил бы за сэндвич с тунцом.

– Черт, сэр, у нас полно возможностей убивать просто так… – сказал еще кто-то из морских пехотинцев.

Кто-то засмеялся – сейчас нет ничего лучше хорошего, чистого, искреннего смеха, такой редкости в наши поганые времена.

– Кажется, приехали…

Наш «Форд» остановился около одного из зданий, на вид такого же, как и все. Полковник вышел, огляделся по сторонам, внешне лениво, но я-то знал, что он все подметит своим несуетным и внимательным глазом…

И я подметил то, что одна из камер системы видеонаблюдения, установленная на здании, чуть повернулась, чтобы видеть нас. А это значило, что, в отличие от многих других зданий, здесь это не заброшено.

– Что здесь?

Полковник Ругид обернулся, широко улыбаясь.

– Здесь пещера Алладина, парень. Держу пари, ты и не видал никогда такого.

– Сэр, вы так и не отдали деньги за мое предыдущее пари.

– Ах, да… Точно.

Сотня перекочевала из одного кармана в другой. Все равно она мало чего сейчас стоила.

Полковник склонился над панелью системы контроля доступа и принялся нажимать на кнопки. Я попытался запомнить комбинацию, но бросил, слишком сложно, много цифр, да и полковник стоит так, что мне не видно половину панели.

Наконец что-то едва слышно щелкнуло, и полковник открыл калитку в воротах, а потом и сами ворота.

– Двигаемся. Безопасно.

Мы подъехали к зданию из белых бетонных плит, и я еще кое-что заметил. Уж очень хорош бетон! В порту – тут и морская соль, и ветер, и перепады температуры – все здания или ржавые, или крошащиеся, очень агрессивная среда. Есть специальные марки бетона, они применяются в том числе для тампонирования нефтяных скважин, при его изготовлении применяется так называемый «восьмисотый» цемент, но он очень дорог, и ни один гражданский подрядчик не будет строить из такого. А вот военный – вероятно, будет. Это, похоже, и не здание вовсе, а настоящее фортификационное сооружение!

Полковник повторил те же манипуляции с пультом системы контроля доступа уже на двери. Я заметил, что здесь можно было открыть либо маленькую калитку для того, чтобы прошел человек, либо большую, чтобы прошла средняя транспортная машина, либо можно было открыть створки на весь лоб здания, чтобы могло пройти что-то очень большое.

– Безопасно. Вперед.

Держа на всякий случай руку на рукоятке пистолета, я шагнул следом за морпехами внутрь и…

Натуральным образом обомлел.

Это было не здание завода по переработке рыбы, не место, где производят филе и рыбные консервы. Это был самый настоящий замаскированный сухой док! Подобные сооружения я видел в Крыму, в том числе огромные схроны для подводных лодок, но тут маскировщики сего сооружения поработали на совесть и, похоже, превзошли нас. Что мы, что немцы, строили укрытия для подводных лодок в скальных толщах, во фьордах, в заливах, используя огромные количества армированного бетона и естественные укрытия в скалах. Но на любое укрытие найдется достаточного калибра бомба, пусть даже и атомная. Но североамериканцы поступили хитрее – они замаскировали объект на самом берегу под обычный рыбоперерабатывающий завод. Я не сомневаюсь, что соседние здания, построенные точно так же, построены специально для маскировки, и перерабатывают рыбу на самом деле. Просто правительство построило и сдало их в аренду по льготной цене, чтобы все думали, что здесь и в самом деле рыбоперерабатывающий завод, и нет ничего другого. И никто, даже анализируя спутниковые снимки, не задастся мыслью, а почему одно здание как бы пустует. Ну не сдали его! Может быть, сюда для маскировки тоже машины подъезжали в мирное время.