Андрей Бондаренко - Аномальщики: Мутный Лес

Требовательно и настойчиво запиликал тоненький зуммер. Эльза извлекла из правого кармана бордового малахая тёмно-зелёный продолговатый прибор со светло-голубым монитором, по которому бежали – плавно-скользящей чередой – чёрные крохотные значки.

Два сторожа-андроида первого охранного пояса сообщали, что на противоположном берегу реки Малая Мутная зафиксирован подозрительный отряд, состоящий из семи гуманоидов.

– Ерунда несерьёзная, – нажимая морщинистым указательным пальцем на кнопку «отбоя», прошамкала беззубым ртом старая шаманка. – Наверное, мирные зыряне следуют к своему Священному Холму, на вершине которого установлен деревянный истукан. Ох, не нравится мне этот туземный Идол. Не нравиться, и всё тут…. Даже прямо сейчас ощущаю на уровне подсознания, что он смотрит (вернее, нагло и вопрошающе пялится), в сторону Портала. Как, интересно, бездушный кусок дерева может «смотреть»? Странность странная. Надо будет сообщить о данном природном казусе заумным арархам. Пусть ломают свои ушастые головы до полного посинения…. Ладно, нынче мне не до здешних навороченных головоломок и загадочных шарад. Надо же иногда и отдыхать. Правильно? Типа – отводить Душу, выражаясь по-земному…

Эльзе очень понравилась рыбалка – традиционное развлечение местных аборигенов. Узнала она про рыбную ловлю, естественно, из всезнающей Системной Паутины. На одном профильном сайте ознакомилась с классическими рыболовными снастями, да и изготовила, затратив некоторое время, вполне приличную удочку.

Первым делом, шаманка – с помощью топора-колуна – разбила на составные части трухлявый ствол старой берёзы и собрала в круглую пластиковую коробочку десятка два жирных короедов. После этого, поместив коробку с наживкой в левый карман малахая, она набросила на правое плечо ремешок вместительной холщовой сумки и, подхватив лёгкое осиновое удилище, оснащённое, как и полагается, тонкой бечёвкой (нашла моток на месте прошлогоднего сезонного лагеря оленеводов), поплавком (гусиное перо), и крючком (переделанная булавка), неторопливо зашагала вниз по склону – к бойкому ручейку.

По прошествии семи-восьми часов, уже на рассвете, в её холщовой сумке вяло копошились, засыпая навсегда, около пятнадцати трехсотграммовых форелин.

– Отличные рыбины, – радовалась Эльза. – Упитанные и жирные. А ещё и очень красивые – пятнистые, элегантные, с очень симпатичной окраской. Знать, сегодня, наконец-таки, побалуюсь наваристой ушицей. То бишь, традиционной «шаманской» пищей. Как и полагается. А скоро и съедобные грибы пойдут. Я уже собрала из Сети целую кучу интересных рецептов разных грибных блюд. Попробуем – как оно на вкус.

Лениво и насмешливо заверещал зуммер.

– Что там ещё случилось? – пристраивая удочку между прибрежных валунов, недовольно поморщилась Эльза. – Никакого тебе покоя. Достают и достают. Совсем стыд и совесть потеряли…

На этот раз сообщение наблюдателей вызывало нешуточную и обоснованную тревогу – беспокойная семёрка аборигенов собиралась форсировать искусственный разлив на Малой Мутной.

– Это уже серьёзно, – тяжело вздохнув, шаманка сноровисто пробежалась кончиками пальцев по кнопкам тёмно-зелёного прибора. – Неуёмные какие. Придётся задействовать дополнительный защитный Контур.

Дополнительный Контур работал по следующему принципу. Во-первых, выявлял – в случае, если потенциальных нарушителей было несколько – главного в группе. Во-вторых, по-быстрому сканировал головной мозг выявленного руководителя – на предмет различных страхов и неприятных воспоминаний. В-третьих, выбирал наиболее действенные и удобные – для воплощения – страхи-воспоминания и, собственно, «материализовывал» их. На короткое время, естественно, «материализовывал», чтобы надёжно и качественно отпугнуть непрошеных визитёров. Строгие инструкции арархов запрещали физическое уничтожение разумных жителей Земли.

– А жаль, между прочим. С уничтожением было бы гораздо проще, сподручней и эффективней, – отправляя приборчик в карман, сварливо проворчала Эльза. – Качественно отпугнуть? Ну-ну. Многие земляне, как выяснилось, откровенно не дружат с головой. В том плане, что чем больше их пугаешь, тем они активней и настойчивей прут вперёд. Чудаки законченные и наглецы отмороженные…. Теперь придётся, в строгом соответствии с должностными инструкциями, лично ознакомиться с возникшей ситуацией. Делать мне больше нечего…. Или же пойти на незначительное служебное нарушение? Мол, случайно, заработавшись, проворонила? Тем более что никто, по большому счёту, и не узнает про это…. Кстати, я больше не ощущаю «взгляда» деревянного Идола, установленного на Священном Холме печорских зырян. Очень странно. А с ним-то, загадочным, что случилось-приключилось? Придётся-таки, вопреки устойчивому нежеланию, слетать и осмотреться…

Она, подхватив холщовую сумку с уловом, вернулась на склон холма, то есть, на небольшую по размерам овальную полянку, расположенную недалеко от вершины. Вернулась и, подойдя к ребристой бело-терракотовой гранитной скале, нажала указательным пальцем на ярко-красную кнопку, размещённую на рабочей панели тёмно-зелёного прибора отдельно от других. Прозвучал глухой щелчок и часть каменной стены – с едва слышимым шорохом – плавно «утонула» в теле скалы, повернувшись вокруг невидимого шарнира.

Эльза шагнула внутрь образовавшейся ниши, в ту же секунду наверху, под самым потолком, зажглись длинные прямоугольные плафоны, озаряя помещение приятным нежно-розовым цветом.

Помещение? Вернее, просторную подземную камеру общей площадью более двухсот метров квадратных, с высотой – от пола до свода – порядка девяти метров. В противоположном торце помещения располагалась прямоугольная тёмная дверь, а посередине – элегантное сооружение золотистого цвета, смутно напоминавшее современный земной автомобиль, только без стёкол, дверей и колёс. В визуальных ощущениях – монолитный автомобильный корпус, не более того. Сама собой напрашивалась банальная ассоциация: – «Гараж-прихожая, за внутренней дверью которого спрятаны основные апартаменты…».

– На родимой Мирре летательные аппараты раскрашивают в самые невероятные цвета – в зависимости от капризов изменчивой моды, – задумчиво хмыкнула шаманка. – А здесь, на Земле, сугубо в ярко-жёлтый. Так арархи, умники самовлюблённые, придумали. Мол: – «Земные туземцы привыкли поклоняться Золотому Тельцу. То бишь, золоту…». Ну, и что из того? Какая потаённая и глубинная логика заложена в это неоднозначное решение? Путаники, одним словом. Теперь тутошние аборигены без устали рассказывают друг другу цветастые байки о летающей «Золотой Бабе». И кому, спрашивается, нужна такая ярко-выраженная приметность?