Кирилл Бенедиктов - «Если», 2004 № 12

Пep. с англ. Е. Александровой.

10 000 экз.

Идея компьютерной игры, которая становится реальностью, не блещет новизной. Но Пратчетт способен вывернуть наизнанку самый расхожий сюжет.

Джонни даже не тинейджер — ему всего двенадцать. И он очень любит компьютерные стрелялки. Для него — неглупого, спокойного и толерантного парня, попавшего под маховик родительского развода — это единственный способ безболезненно «выпустить пар». Но в один прекрасный миг чудовища-алиенсы прекратили сопротивление и капитулировали. Ведь они в своей реальности под виртуальными выстрелами умирают навсегда.

И единственный, кто слышит их призыв — Джонни. Посредник между реальным и виртуальным миром, он берет на себя ответственность за судьбу целой расы, транспортируя своих добровольных военнопленных к загадочной Границе и отстреливаясь от таких же азартных игроков, как и он сам. И постепенно Джонни начинает понимать, что выстрелить в любое существо — даже в компьютерного монстра — на деле вовсе не просто.

Тем более, что грань между реальностью и компьютерным экраном не так уж заметна: вот и по телевизору все время транслируют боевые действия из «горячих точек» — разве кто-то осознает, что им показывают «настоящую войну»?

На более высоком уровне Пратчетт интеллигентно обстебывает молодежный жаргон (на котором, сами герои несколько побаиваются разговаривать, поскольку не знают, что теперь модно, а что уже устарело), натужную политкорректность и бодрую агрессивность масскультурных поделок.

Еще на более высоком — это разговор о долге и ответственности, о ксенофобии и той самой пресловутой политкорректности, но всерьез. Страшно? — спрашивает Пратчетт. А ты попробуй взглянуть на этих монстров, на это воплощение зла непредвзято. Возможно, за непривычным обликом ты увидишь людей. И напротив — монстров порождает твой страх.

И, возможно, там, где ты видишь стену, на самом деле просто крутая лестница…

Трилогия британца Филипа Пулмана — «Северное Сияние», «Волшебный нож» и «Янтарный телескоп» — под общим названием «Темные начала» стартовала более чем удачно. Мир первого романа трилогии фонтанировал идеями, образами, литературными аллюзиями. Альтернативный — а точнее, параллельный нашему — мир, где души существуют отлично от людей: в виде разумных зверьков-деймонов, способных говорить, общаться, даже сражаться за своего… хозяина?., да нет, не хозяина, конечно, скорее уж, «симбионта»-человека. Любому писателю подобной идеи хватит на цикл романов. Тем более западному автору, привыкшему выжимать оригинальную находку досуха. Но Пулман разбрасывал идеи с щедростью дорвавшегося до целины сеятеля. Альтернативное мироустройство, единое европейское государство и суровая Тартария на месте Руси — пожалуйста! Церковь, взявшая под свое крыло все научные исследования — вот она. Таинственная Пыль, пронизывающая все мироздание, которую пытаются исследовать — и уничтожить, как причину первородного греха! Загадочный прибор алетиометр, отвечающий посвященному на любые вопросы. Северное царство бронированных белых медведей, панцербьернов, кующих себе латы из метеоритного железа, разумных и могучих, но лишенных деймона-души. Ведьмы, летающие на метлах, не злые и не добрые — просто ведьмы.

Плюс ко всему этому живые, настоящие люди. Девочка Лира, которой предназначена таинственная миссия. Ее деймон Пантелеймон — одновременно и отражение Лиры, и полноценная личность. Ее мать миссис Колтер — убедительный и отнюдь не картонный образ «сумасшедшего ученого», ради своих целей хладнокровно подвергающего пыткам детей. Ее отец лорд Азриэл — еще более сильный и безжалостный характер. Ее друг медведь Йорек Бирнисон со своей, нечеловеческой, этикой и правдой.

А еще легкая, едва уловимая (словно автор сам не мог понять, нужно ему это или нет) литературная игра: история Лиры, отправившейся на север спасать своего маленького друга Роджера, неоднократно перекликалась с историей Герды, отправившейся на поиски Кая. Параллели шли постоянно: миссис Колтер — Снежная Королева, короткое пребывание Лиры у миссис Колтер — пребывание Герды в заколдованном саду старушки-волшебницы… Но вскоре рамки этой игры стали тесны Пулману и сюжет рванулся самостоятельно.

И все это было хорошо. До самого конца первой книги.

Потом началась вторая, «Волшебный нож».

Первые страницы вызвали неуловимое дежа вю. Отчасти сюжетом, отчасти героями и приемами. Казалось, что к написанию приложил руку Стивен Кинг. Вот его постоянный персонаж — отважный мальчик-подросток с семейными проблемами (мама сошла с ума, папа — летчик… ну, в смысле, нет папы, исчез) и внешними врагами (таинственные личности что-то ищут в доме мальчика, злые социальные службы норовят сдать его в приют). Но мальчик Уилл убивает одного из врагов и убегает в параллельный мир через окно в пространстве. Через случайно найденное окно, заметим. Дальше действие несется галопом, Уилл закономерно встречает Лиру, между детьми завязывается дружба, враги интригуют, миры множатся один за другим, и нам наконец-то сообщают сверхзадачу книги. Итак, приготовьтесь: лорд Азриэл, по совместительству папа Лиры, собирается убить Бога. С этой целью он привлек на свою сторону часть ангелов, собрал воинство во всех мирах, и последнее, чего ему не хватает — это попавшего в руки Уилла волшебного ножа. Ножик этот проделывает окна между мирами и может разрезать все на свете. Даже Бога.

Вот в этом месте я скептически ухмыльнулся.

Совершенно не собираюсь устраивать религиозный диспут. Оценим ситуацию с точки зрения банальной логики. Бог, по определению, всемогущ и всеведущ, альфа и омега, начало и конец. Бог в литературе выведен из субъектов, на которых можно покушаться именно потому, что он — Бог.

Если же Бога можно убить, то… то что? Правильно. Это не Бог. Вспоминая замечательную пьесу и замечательный фильм про царя Ивана Васильевича: «А Бог-то не настоящий!»

В третьей книге, «Янтарном телескопе», темп событий еще более ускоряется. Если уж придерживаться аналогии с лошадиным аллюром, то первая книга шла рысью, вторая галопом, а третья пустилась в карьер. Перед нами возникают совершенно невероятные миры и их невероятные обитатели — вроде народа мулефа, передвигающегося на колесах и живущего в фактическом симбиозе с гигантскими деревьями, или крошечных человечков-галливспайнов, летающих на прирученных стрекозах. Выполняя данную еще в первой книге клятву, Лира вместе с Уиллом отправляются в царство мертвых, чтобы извиниться перед мальчиком Роджером, которого она не смогла спасти. А тем временем лорд Азриэл и примкнувшая к нему миссис Колтер вступают в противоборство с Богом…