Николай Сухомозский - Испытание

- И что за этим последует? - спросил практически уверенный в том, что услышит, Брун.

- Страшная, мученическая смерть поскольку плоды эти - ядовиты.

- Однако существует не так много грехов, - он решил потянуть время, чтоб выяснить ситуацию и принять решение, - за которые человека можно лишить жизни.

- Да! - грустно кивнула копной волос Тиа. - Я знаю. Но то, что сделал Нуко, в самом деле непростительно.

То ли правда, то ли показалось, что в глазах девушки - на короткое мгновенье - сверкнули бисеринки слез? Не иначе, она любит Нуко.

- А в чем он, этот грех? - уточнил Брун.

- Нуко не только инеден, то есть человек, занимающийся изготовлением домашней утвари, но и сагад.

Поймав недоумевающий взгляд собеседника, Тиа пояснила:

- Ну, он умеет изображать различные предметы и животных на камнях.

- Разве это грех? - теперь уже искренне удивился "без пяти минут младший астронавигатор".

- Нуко перед каждой охотой рисует в пещере Асси то ли бегемота, то ли жирафа, то ли окапи, то ли антилопу. И мужчины всегда возвращаются с тем зверем, которого сагад изобразил. Но вчера… - Бруну показалось, что девушка сейчас заплачет, однако усилием воли она сдержалась. - Вчера Нуко рядом с носорогом нарисовал охотника. Ночью погиб мой брат - самый искусный охотник племени. Воины считают, что виновен во всем сагад, совершивший злое колдовство.

"Удивительно, - отметил про себя Брун, - что у нее лицо, в отличие от мужчин, открыто".

- Он хотел его убить! - в этот раз в глазах Тиа сверкнули молнии. - Иначе, зачем было рисовать брата?!

Да, девушке остается только посочувствовать, ибо и врагу не пожелаешь выбирать между мертвым братом и живым женихом. Впрочем, и самому себе Брун не завидовал: угораздило влипнуть в такую передрягу. Увы, деваться некуда, придется выпутываться. Причем, желательно, с наименьшими потерями. Для себя, для симпатичной Тиа, ее - в этом сомнений не оставалось? - возлюбленного Нуко, ну, и, конечно, для прошлого вкупе с настоящим и будущим.

- Я тебе уже много рассказала, - Тиа несмело дотронулась до рукава комбинезона, в который был облачен Брун и тем самым вывела его из состояния легкой прострации. - Но главное вот в чем. Отец направил меня к тебе, Пришелец, потому что хочет услышать мнение выходца с Дорских островов.

- С каких-каких? - переспросил явно не очень сильный в земной географии Брун.

- С Дорских! Ведь ты оттуда? Ну, да откуда еще ты мог здесь взяться?! - тут же развеяла она собственные сомнения.

- Конечно, - на всякий случай, Брун решил согласиться.

- По преданию, ваши острова еще в незапамятные времена были частью суши, на которой мы теперь живем. Увы, предки чем-то разгневали богов и те, в наказание строптивцам, раскололи земную твердь. Племя непокорных с тех пор отделено от материка Большой водой. Наши старейшины утверждают, что наказанные в такой способ богами нет-нет, да и посещают землю предков, приплывая сюда на стволах деревьев. Однако мое племя с потомками соплеменников никогда не встречалось. Ты - первый.

- Чем могу служить? - Брун удивился, почему ведет себя словно на светском рауте.

- Сказания гласят, что живущие на Дорских островах умеют читать прошлое и предсказывать будущее (если бы только Тиа могла знать, насколько близка к истине!), поэтому отец хочет услышать твое мнение о происшедшем. Ради этого он приостановил исполнение приговора. Не без моего, безусловно, участия…

Брун видел: мудрый Киу нетерпеливо поднял руку: то ли выражая неудовольствие затянувшимися переговорами, то ли горя желанием быстрее закончить "процедуру" примерного наказания провинившегося. В любом случае, времени на размышления не оставалось.

- Передай отцу, - обратился он к Тиа, - что я должен, прежде чем ответить, увидеть пещеру и рисунок. Только в таком случае я увижу прошлое и предскажу будущее.

- Хорошо! - согласилась девушка (а что ей оставалось делать?) и мгновенно упорхнула к соседнему дереву, толпа у которого уже начинала проявлять явные признаки беспокойства.

Последовавшие затем переговоры, а затянулись они минут на пять - не больше, увенчались успехом. Конечно, не без того: проформы ради вождь поначалу немного заартачился. Однако сразу было видно, что в итоге последует согласие - слишком большим, судя по всему, оставался авторитет выходцев с Дорских островов для материковых племен.

Предварительно подкрепившись малоаппетитным, но, безусловно, сытным блюдом (как сказала Тиа, это было измельченное в порошок и высушенное на солнце мясо антилопы, смешанное с растертыми на каменных жерновах злаками), пестрая кавалькада тронулась, как оказалось, в неблизкий путь.

К середине дня достигли мангровой рощи. Набрали плодов, каким-то хитроумным способом "выдоили" несколько деревьев, Бруну неизвестных и многобуквенные названия которых он тут же забыл. Получили литров двадцать ароматной, цветом похожей на топленое молоко жидкости. "Без пяти минут младший астронавигатор" собирался уже плотно перекусить, когда Тиа объяснила:

- На обратном пути сделаем привал и подкрепимся из запасов. Будет темно, и заготовкой пищи заниматься неудобно. Да и диких зверей кругом - полным-полно.

Природа вокруг бурлила. Сочная, ярко-зеленая растительность укрывала все, вплоть до изрядной возвышенности, маячившей далеко впереди. Причем и трава, и кустарники, не говоря уже о деревьях, имели прямо-таки исполинские размеры. Краски - контрастные до неестественности - поразили бы богатое воображение самого Дали.

Внимание привлек внушительных размеров паук, замерший на листке, формой и конфигурацией напоминающем средних размеров сомбреро. Брун сначала никак не мог взять в толк, что означают эти судорожные, кажущиеся бестолковыми, движения ног беспозвоночного. И лишь внимательно вглядевшись, наконец, сообразил: паук, как заправский рыбак, плел… сеть. Вот кропотливая работа закончена. Изделие искусно крепится между собственными ногами. Необычный охотник настораживается и в мгновенье ока резко выпрямляет лапы: "сачок" тут же пленяет зазевавшееся насекомое.

- У-у-ах! - Брун одновременно услышал возглас предостережения и боковым зрением увидел мелькнувшую тень.

На земле, метрах в двух от него, билась в судорогах крупная змея, пронзенная стрелой, выпущенной с ювелирной точностью.

Своеобразное расширение ниже головы делало гада похожим на кобру.

- Стреляет ядом на расстояние до четырех метров, - послышался знакомый голос Тиа. - Всегда целится в глаз. И это у нее здорово получается…

Край плато, на которое поднялся отряд, круто нависал над плоскогорьем. Горные гряды с симметричными склонами сменяли одна другую, как меха гармошки, похоже, до бесконечности. Тут и там виднелись остовы разрушенных овальных полуземлянок, выложенных когда-то изнутри камнем. Ясно: здесь в былые времена жили люди, но что-то вынудило их покинуть родные места.