Евгений Прошкин - Загон

Переворачиваясь с боку на бок, он иногда успевал поймать мгновение и взглянуть на небо с вращающимися облаками. Остальное его будто бы и не касалось.

Он не помнил, когда отключился; облака застыли, как на фотографии, а шелест листьев стал отчетливым и нестерпимо громким. Андрея больше не трогали. Сбоку что-то трещало и пыхтело, но это относилось не к нему.

Подняв голову, он обнаружил, что находится в сознании. Цепляясь за жесткую траву, Андрей перекатился на живот и кое-как встал. Драка продолжалась - видимо, мужчина очнулся и вызвал бой на себя. Парни нападали с двух сторон, но им редко удавалось достать его по-настоящему, и даже когда они прорывали оборону, мужчина великолепно держал удар.

Помедлив, Андрей до хруста в пальцах сжал кулак и впечатал Гоше в ухо. Тот не упал, но отвлекся, и мужчина добил его прямым в нос.

Второй перешел из нападения в защиту и начал потихоньку отступать. Споткнувшись о торчавший корень, он повалился на землю и по-собачьи, на четвереньках, побежал куда-то в глубь рощи.

- Спасибо, выручил...

Андрей посмотрел на мужчину и с удивлением узнал в нем Царапина.

- Как ты здесь оказался?

- Случайно. Позвонил бригадиру, отпросился, а потом все-таки решил выйти.

- Тебя уже заменили.

- Ну и хорошо. Какой из меня работник? - Илья-с кряхтением доковылял до пенька. - Этого урода надо в полицию сдать, - показал он на Гошу.

- А что тут случилось?

- Шел от станции, увидел, как они в лес девчонку тащат. Та кричит, а вокруг нет никого. Я, пока их догнал, они на ней уже кофту разорвали.

- И ты ее... спасать?

- Нет, очередь занял! - раздраженно ответил Илья. - Я надеялся, она полицию вызовет, до вот ни черта. Смылась куда-то. В следующий раз пусть сами отбрыкиваются. Может, она только так, для порядка сопротивлялась? Стерва!

История про девушку Андрею не понравилась. Что-то они, девушки, зачастили в беду попадать.

- Красивая? - спросил он.

- Кто, баба? Так, средняя. Вся в розовом... Спасибо тебе, Андрюша.

- За что?

- Пока тебя хайдакали, я отлежался немножко. А то насмерть забили бы. Ребята, кажись, под кайфом. Ладно, кайф уходит, статья остается. Слышь, эротоман? Покушение на изнасилование, плюс злостное хулиганство - это до десятки. А за десять лет тебе такую шахту продолбят, что проктолог будет заходить, не нагибаясь.

- Ты откуда знаешь?

- Сиживал я там, Андрюша, - спокойно сказал Илья. - Брезгуешь?

- Да я... нет... - смутился он.

- Все, что положено, я отбыл. Чист перед обществом.

- Да я ничего... А что с ним в тюрьме будут делать?

- Примерно то же, что он с этой девочкой собирался, - ответил Илья не без удовольствия. - Но гораздо дольше и разнообразней.

- Кошмар...

- Святая традиция, не я ее придумал.

- Мужики, отпустили бы... - оживая, пролепетал Гоша.

Он попытался сесть, но Илья ударил его по лбу - несильно, для острастки.

- Не успели же, она только испугалась... - захныкал Гоша. - Гришаня все, скотина! Я его отговаривал...

- А по-моему, ты первый ей в трусы полез. Следствие разберется.

- Илья... правда, - сказал Андрей. - И девушка эта, жертва... Где ее искать-то?

- Не переживай. Они завтра еще одну поймают. Если мы его отпустим.

- Не, мужики! - горячо воскликнул Гоша. - Чтоб я!.. Когда-нибудь!.. Это Гришаня, он позарился. А я... да я практически девственник!

- Вот в камере и лишишься.

- Надо его отпустить, - сказал Андрей. - Если впредь пообещает...

- Ты серьезно? Он - пообещает?! И ты поверишь?..

- Иногда люди обманывают, но он получил хороший урок.

Илья подобрал трухлявый обломок и задумчиво раскрошил его пальцами.

- Наивный ты человек, Андрюща... Пес с ним, пойдем. А ты чтоб лежал, ясно?

- Ну! - счастливо затряс головой Гоша.

- Еще раз мне попадешься...

-Я?! Ни в жизнь!..

Внутри у Андрея вроде все было цело, но едва он .вышел из рощи, как в боках закололо. В животе что-то беспрестанно екало и шевелилось, а на подходе к станции его разобрал болезненный, непрекращающийся кашель.

- Полечиться тебе надо, - сказал Илья.

Он держался бодрее, о побоище напоминала лишь опухающая губа и вымазанная в глине рубашка. Илья немного прихрамывал, но без него высокие ступени тамбура Андрей не одолел бы.

В вагоне Илья наорал на какую-то бабку и заставил ее уступить Андрею место. Андрею было страшно неудобно, но от возможности сесть он отказаться не мог. Он опять куда-то уплывал - дурнота то исчезала, то накатывала с такой силой, что темнело в глазах. Илья всю дорогу стоял рядом и придерживал его за плечо.

От станции до дома Илья тащил Андрея на себе.

- У тебя же нога... - слабо протестовал Андрей.

Илья весело матерился, называл его захребетником и приказывал заткнуться. Он говорил, что скулеж ему мешает, и если Андрей произнесет еще слово, то он его бросит. Андрей благодарно умолкал, но через пять шагов снова начинал сетовать.

Так они и плелись - мимо гуманитарки, мимо детской площадки и смеющихся женщин в розовых блузках.

Ввалившись в квартиру, Илья уложил Андрея на кровать и велел раздеваться. Сам он снял рубашку, вымыл руки и пошел на кухню. Минут двадцать оттуда доносилось какое-то позвякивание. Андрей подумал, что время для обеда выбрано не очень подходящее, но спорить не стал.

Из кухни Илья вернулся с большой кастрюлей, в которой находилось что-то густое и черное.

- Я это есть не буду, - заявил Андрей.

- Я тоже, - сказал Илья. - В туалет хочешь?

- Как?..

- Как-как!.. По-маленькому.

- В смысле?..

- Не в смысле, а в кастрюлю. Давай, заодно посмотрим, что у тебя с почками. Будет кровь - связываюсь с клиникой. Не будет - без врачей обойдемся. Давай, говорю! - прикрикнул он. - Или я пописаю, если тебе приятней,

Андрей, глупо улыбаясь, повернулся на бок и исполнил распоряжение.

- Жить будешь... - промолвил Илья.

- Что здесь? - осведомился Андрей с отвращением.

- Народное средство. Чай, тертая картошка, сода и геркулесовые хлопья, - перечислил он. - И еще кое-что.

Илья воткнул в черную массу любимую ложку Андрея и принялся перемешивать.

- Ты где этому научился? - спросил Андрей.

- Там, - нехотя бросил он. - Не дергайся, щипать будет. А потом будет чесаться. Терпи. Когда совсем невмоготу станет, пойдешь мыться.

Илья зачерпнул народного средства и без предупреждения вывалил его Андрею на грудь.

- Поздно, уже в дерьме, - сообщил он, опережая все возражения.

Размазав по телу горячий ком, Илья зачерпнул еще и шмякнул ниже, на живот.

Андрей подставлял синяки и меланхолично следил за возносившимся к потолку паром. Особой вони, против ожидания, не было, однако мысль о последнем ингредиенте, как выразился Илья - "растворителе", удовольствия не доставляла.

- Ты точно соду туда добавил? - спросил Андрей. - Не соль? Ты из какой баночки брал? Та, что со слоном? Или с котятами?