Евгений Прошкин - Загон

- Секунду!

Андрей вскочил и, порывшись у Вадика на полках, взял какой-то толстый грифель.

- Только у него дома никого нет. Автоответчик передал, что отец на работе. Где работа, я тоже записала. Бибирево-36, конвер... конверт... - Она запнулась и посмотрела в мятый листок.

Андрей отложил грифель в сторону.

- Конвертер?!

- Ага. Конвертер. Еще у автоответчика специальное послание для Белкина - однофамильца или родственника, там не указано.

- Диктуй!

- А чего диктовать? Это я так запомнила: "Не рой яму глубже".

- Что? Может, "себе яму"? Ты не перепутала?

- Нет. Просто "яму", без "себе". "Не рой глубже" И все.

Андрей откинул голову на спинку и бездумно уставился в потолок. У него, у чера, контроллер определил две тысячи баллов интеллект-статуса. У дознавателя Ивана Петровича - меньше ста пятидесяти. Андрей всю жизнь мечтал поменяться местами с кем-нибудь из нормальных людей. Но он и представить не мог, что однажды это произойдет.

- Вы ведь где-то недалеко? - спросила девушка. - Тоже в каком-то Бибиреве? Их так много...

- Много. И не дай тебе бог научиться их различать.

- Но вы же не из блока. Вы из... "неотложки"?..

В ее глазах впервые возник интерес, она даже скинула со лба светлую челку - чтобы лучше видеть своего героя.

- Оттуда, - кивнул Андрей. - О моем вызове ты навсегда забудешь. А отца забывать не смей. Навещай его.

- Ага... Каждый месяц? - осторожно осведомилась она. - Или можно реже?

- Бесполезно... - сказал Андрей. - Просить, убеждать... Все бесполезно. Отбой.

Он выдернул монитор из Сети и, обойдя стопку загрунтованных холстов, запер дверь. На пятнадцатый этаж он из принципа спускался в лифте, хотя по лестнице было и проще, и быстрей.

- Ты что такой расстроенный? - спросила Эльза. - С кем разговаривал?

- Ни с кем. Никого нигде нет.

- Долго ты это... "ни с кем", - заметил Вадик.

- Еще картины твои рассматривал.

- Ну?! - оживился он.

- Шедевры, - без энтузиазма ответил Андрей. - Так... Супа я похлебал бы, да времени мало. Мне еще съездить кой-куда. Вы остаетесь здесь! - не давая возразить, объявил он. - Здесь безопасней.

- Ты уверен?

- Во всяком случае, пока они не поняли, что самый умный поступок и поступок дурацкий иногда совпадают. Да!.. - сказал он Вадику. - Тебе высовываться вообще противопоказано. Сюда полиция не придет, но это единственное, что я могу гарантировать. Заодно и контроллер посторожишь.

- Отвечаю головой, - легко догадался Вадик. - Благодарю. Ты настоящий друг.

Эльза обескураженно наблюдала за тем, как Андрей распихивает по карманам оружие.

- Здорово ты нами распорядился, - сказала она. - И надолго мы тут застряли?

- Это будет зависеть от... э-э...

Он нахмурился, но подходящего ответа так и не придумал.

- От продолжительности нашей жизни, - усмехнулся Вадик.

Андрей ласково моргнул Эльзе и вышел из квартиры. Спорить с Вадиком ему не хотелось - Вадик мог оказаться прав.

Путь на конвертер был привычным, как утренний маршрут "кровать-туалет-кухня". Андрей пешком добрался до станции и запрыгнул в тамбур отъезжавшей линейки. Сидячих мест, как всегда, не было, и он остался у дверей.

Сквозь залапанное стекло он видел мучительно просыпающееся Бибирево-6, затем Бибирево-12 - район, выросший возле формовочного завода. Бибирево-24 было значительно чище, но и тут торчали те же блоки из четырех корпусов.

В Бибиреве-36 жилых домов не было. Все вокруг конвертера служило ему одному: станция линейки, две автодороги и огромная территория свалки-накопителя.

Проходя мимо помойки, Андрей испытывал странное чувство ностальгии и еще более странное - стыда. Он вспоминал, как совсем недавно восхищался всеми этими бумажками и баночками, и не понимал самого себя. Раньше в горах мусора ему мерещился веселый карнавал, а теперь он не мог в них разглядеть ничего, кроме грязи. И к тому же здесь стояла невыносимая вонь.

- Белкин?.. - спросил дежурный. - Белкин в камере. Чумаков его хвалит. Вчера дублером отработал, а сегодня уже один. Да он на твоем месте. А ты чего, в гости? Не положено, ты же уволен, Белкин... Ой, я и не сообразил! Вы родственники с ним? Ладно. Но чтоб Чумаков не видел!

Андрей обменялся с дежурным рукопожатиями и направился к платформе лифта. Спустившись в бункер, он миновал вереницу полукруглых люков и толкнул знакомую дверь.

Иван Петрович раскачивался на маленьком стульчике и был увлечен созерцанием вентилей. Белкин заметно сдал: его багровые щеки обвисли и оттянули уголки губ вниз, придав им выражение вечной печали, а волосы сделались совсем белыми и редкими, как пух.

- Доброе утро, Иван Петрович, - сказал Андрей. Белкин прекратил качаться и оторвался от кранов.

- Все-таки пришел? - проронил он. - Зря пришел.

- Я ничего не делаю зря, Иван Петрович, - ответил Андрей, подходя к баку.

- А ты изменился, - сказал Белкин и, мельком взглянув ему в глаза, снова уставился на вентили. - Даже говоришь по-другому. Хорошо говоришь, уверенно. Только ты это... без Петровича обойдемся. Какой я теперь Петрович? Ваня я. Ваня Белкин. Для Петровича у меня ИС жидковат.

- Бросьте, Иван Петрович! Вы же сами все знаете - от профессора. Да и без него ясно...

- Что тебе ясно?

- Никакой вы не чер. У вас же семьсот пятнадцать баллов!

- Было когда-то. А в пятницу я под тест попал, внеочередной...

- Праздничный, - добавил Андрей.

- Да. Праздничный. Кто-то усомнился в моем статусе.

- И сколько вы получили?

- Ровно сто. Одна палочка и два нуля.

- Но вы-то!.. Вы-то, Иван Петрович, не усомнились? Это главное.

- А мне, знаешь... Одна палочка и два нуля. Мне без разницы. Вот так-то. Надоело быть умным, Андрюша. С них, с умных, спрос больше.

- Так быстро поглупеть нельзя!

- А что?.. Плюсы тоже есть. Времени свободного навалом. Отдохну. "Повести Белкина" перечитаю. Повести покойного Ивана Петровича...

Белкин резко поднялся со стула и подкрутил кран на второй трубе. Андрей машинально отметил, что существо в баке справляется неплохо.

- Иван Петрович, вас от этого не тошнит?

- Меня-а? Ты б видел, на какие я трупы выезжал! Когда жена мужу голову отрежет, да еще в кастрюлю, и на плиту... А здесь что? Ну, дерьмо. Подумаешь! Оно и так повсюду, Везде, Андрюша, одно сплошное дерьмо... И не Иван я тебе не Петрович. Перестань над бедным чером глумиться. Над Ванькой Белкиным...

- Сдались... - разочарованно произнес Андрей. - Неужели вы сдались?!

Тот посмотрел на пену под колпаком и вернулся к стулу.

- Его больше нет, - буркнул он. - Того, который мог сдаваться или не сдаваться. Я за него. Но я другой человек. Чер Иван Белкин. Для друзей - Ваня.

- Быстро они вас... Никиту Николаевича они не сломали, хотя над ним даже мы посмеивались. Вся смена. А он крепкий, наш профессор Не такой, как вы.

- Ваш крепкий профессор - обыкновенный параноик. У него что ни слово, то загадка. "Неотложки", скелеты в шкафу... Я предпочитаю верить только в то, что знаю, а знать только то, что вижу.