Евгений Прошкин - Загон

- А сам? - спросила Эльза. - Сам зачем живешь?

Вадик многозначительно улыбнулся и с нескрываемым пафосом закатал левый рукав. Все предплечье, от запястья до локтя, было покрыто тонкими белыми линиями. Шрамы шли строго параллельно - видимо, вскрывая вены, Вадик не забывал и об эстетической стороне дела.

- Что ж ты с собой?.. - растерялась Эльза. - И на правой?..

- Там меньше. Всего двенадцать.

- Двенадцать?! А на левой?

- Четырнадцать, - высокомерно ответил Вадик. - Посчитай, если хочешь.

- Да нет, я на слово поверю. А почему же... почему не довел до логического завершения?

- Банальный вопрос, - отмахнулся он. - Если я умру, кто всем этим заниматься будет?

- Ты про картины? Значит, ты покинешь этот мир последним?

- Я так решил.

Андрей заскучал еще на стадии демонстрации шрамов, но все же остался послушать - скажет ли Вадик что-нибудь новенькое. Ничего нового Вадик не сказал, более того, повторил свои откровения почти слово в слово.

- Никита Николаевич! - окликнул Андрей, выходя из кухни. - Место у стола освободилось.

- Иду, иду. Включи свет, Андрюша. Горит? Вот так-то! Вот вам мои шестьдесят баллов! - Профессор слепил кукиш и потыкал им куда-то в потолок.

- Сеть заработала? Будете рассылать "приветы от академика"?

- И не только. Напарник твой пообедал? В прихожей показался Илья, деликатно промокающий губы несвежим платком.

- Он мне не напарник, - сказал Андрей.

- Если акцию не провести сегодня, надо будет ждать еще месяц. За месяц "неотложка" нас в пыль сотрет.

- А что требуется-то? Для вашей акции. И что за акция?

- Завтра первое число, - сказал Никита Николаевич. - Завтра - общий тест интеллект-статуса. Народ с утра выстроится у автоматов, будет подставлять глаза к сканерам. К так называемым сканерам, - добавил он со значением.

- "Называемым"? Что вы имеете в виду? - спросил Илья.

- Что у некоторых граждан ИС фальшивый, - сказал Андрей. - Не соответствует действительному.

- У некоторых?! - воскликнул Никита Николаевич. - У всех, Андрюшенька! У всех!! Сканеры не проверяют интеллект, а лишь устанавливают по сетчатке личность и отправляют запрос на сервер. На серверах хранятся досье. Не только на нас с вами - на каждого человека, достигшего пяти лет и прошедшего контроль-один. Сервер отвечает - мол, у этого гражданина столько-то и столько-то. Автомат выплевывает карточку. Человек видит, что его ИС за месяц поднялся на три балла, и прыгает от счастья. Или не прыгает, если ИС опустился. Но к тестированию интеллекта эта процедура отношения не имеет.

- Здорово нас еб... гхм... - Илья глянул на Эльзу и поперхнулся. Здорово... Если это, конечно, не ваши фантазии.

- Не фантазии, - ответил Андрей. - Но я думал, они не всех дурачат, а избранных.

- А я думал, они другим занимаются, - молвил Илья.

- Есть старая притча о том, как трое слепцов пытались понять, кто такой "слон". Первый щупал ногу, второй - хобот, а третий - хвост. Первый сказал, что слон - это столб, второй сказал - змея, третий - веревка.

- Ну и что, профессор?

- "Неотложка" - это и веревка, и змея одновременно. И хвост, и хобот. И что-нибудь еще, о чем мы и представления не имеем. Всё вместе - это исполинский организм. Сегодня мы его можем больно укусить. Сегодня, или через месяц, тридцатого июня. Но столько времени у нас в запасе нет. Мы вычислили несколько серверов. Сегодня ночью мы до них доберемся и уничтожим базы данных. Многие жители Москвы завтра не получат никакого ответа - их досье будут стерты. Интеллект-статус придется определять заново, при помощи контроллеров, по-честному, как его определяют в пять, двенадцать и двадцать лет. Все окажутся в равных условиях, тогда и посмотрим, у кого сколько баллов. Но если это сделать в середине месяца, то к первому числу "неотложка" восстановит информацию. А за ночь не успеет точно, на тех серверах около миллиона досье.

- Вы сказали "мы", - заметила Эльза. - "Мы" - это кто?

- Дураки, - хмуро отозвался он. - Дураки, болваны и недоумки. Люди, списанные в отход, в мусор. Нам понизили официальный ИС и дали в руки лопаты, но нам не отрубили головы. Нас не отучили шевелить мозгами. По крайней мере, не всех.

- Нам-то с Ильей что делать? - осведомился Андрей. - Пойти и сломать эти чертовы серверы? Раздолбить их кувалдой? Вдвоем, да?.. Илья, у тебя есть кувалда?

- Кувалда не нужна, нужны сетевые терминалы, - сказал профессор. Хорошие. Один для меня и двадцать семь для моих друзей. Всего - двадцать восемь.

Илья присвистнул.

- У меня на карте триста крепов, - ответил Андрей. - Уж чем богаты...

- Покупать мы ничего не будем. У Ильи есть опыт краж, у тебя есть пистолет.

- Ясненько... - процедил Илья. - Кража с пистолетом - это уже грабеж, Никита Николаевич.

- Естественно, преступление. Так же, как и то, что они с нами сотворили. Тебя вроде пока не касается, да? Когда коснется, мы уже будем мертвы - я и двадцать семь сетевых специалистов, которых я год разыскивал по блокам.

- Нет! - воскликнула Эльза. - Не надо этого!.. Как-то по-другому, мирно... по-человечески!

Андрей мягко ее отстранил и, открыв шкаф, вытащил черный мешок. Потом оценивающе посмотрел на Илью - подойдет ли ему одежда Вадика. Решив, что должна подойти, он понес мешок к выходу. В дверях Андрей остановился и, не глядя на Илью, спросил:

- Нет?

- Да, - сказал Илья. - Я с тобой.

- В кого ты превратился, Андрюша?! - протянула Эльза.

- В себя. Кажется, я просто проснулся.

Он вышел в коридор, но Эльза его догнала и схватила за руку.

- Ты не проснулся, ты в бреду! - горячо заговорила она. - Кто тебя окружает? Вор, старый психопат и этот... Вадик, истеричка в штанах!.. Он это что, серьезно?.. Насчет самоубийств...

- Серьезней, чем ты полагаешь, - хмуро ответил Андрей. - Илья видел его картины, а уж он-то разбирается.

- Но это ужасно!

- Не более ужасно, чем то, что с нами случилось. Профессор прав. А Вадик... по-моему, он просто мстит - всему миру. Ты не дай ему этого сделать, хорошо? Весь мир не виноват, так не бывает. Удержи его. Не нужно эти картины в Сеть запускать. Бардака и без них хватит. Завтра.

Андрей чмокнул Эльзу и зашагал к лифту. Илья уже стоял у кабины.

- Что в мешке? - поинтересовался он.

- Одежда. Людям в городе не безразлично, какие на нас вещи, выразительно произнес Андрей.

- Всю жизнь меня корить будешь? - спросил Илья после паузы. - Если б с тобой поработали, как со мной... Ты же у них был.

- Был. Пряника попробовал, кнутом пока не угощали. Но кнут у них тоже есть, я уверен.

- Есть, - сказал Илья. - На каждого.

Они вышли из дома и направились к автобусной остановке.

- А упрекать... - сказал Андрей, подумав. - Нет, я тебя не упрекаю. Но мне не совсем понятно, зачем ты в это впутался. Ты же не чер, тебе ИС не опускали. Мы за свое глотки рвем, а ты?

- Так и я за свое. Меня ведь отсюда не вернут, из командировки. Никогда не вернут. Будут использовать до последнего. Меня уже заставили... заставили убить, Андрей. На вербовке об этом и речи не было - только наблюдение, а тут вон чего... Убил... И дальше убивал бы... На моей кредитке хренова куча денег, Андрей! А живу в блоке. Чем я отличаюсь от черов? Ношу то же самое, из гуманитарки, ем то же самое... Между нами нет разницы. Вернее, есть: обычным черам никто не приказывает, они свободней, чем я... Если так не объяснил, то лучше не получится.