Elin Tash - Телепатический удар[СИ]

— Ты просто не смогла этого скрыть, — весело откликнулся он. — Пока я видел перед собой тот образ, который известен всем остальным, у тебя ещё был шанс. Но с тех пор, как я прикоснулся к твоей душе… Твоя душа никогда не сможет втиснуться в подобный непогрешимый, но очень уж малогранный образ. Она гораздо больше несёт в себе…

А вокруг Водолея, как говорится, тихо и неуловимо сгущались метеориты. Всё казалось спокойным, но от этого только усиливалось ощущение чего-то неправильного.

Я переговорила с каждым Илбером Совета на счёт происшествия на Четвёртой. Но даже несмотря на него большинство настаивало на том, что нельзя вводить войска на Дрем, тем самым провоцируя открытую войну. Однако, все силы были брошены на поимку Дэриха Шон Драммера либо другого возможного руководителя. Впрочем, иных кандидатур по-прежнему не прибавилось.

Пожалуй, иногда я буквально мучила Дмитрия своими постоянными раздумьями о политике, но он достойно сносил это. Хотя порой мне казалось, что она ему даже нравится — но, наверняка больше ему нравился тот факт, что я с ним советуюсь.

Я часто спрашивала его о Дреме, но мнение его не было постоянным в этом вопросе — как, к сожалению, и моё.

— Вот смотри, Дим, — в очередной раз перечисляла я, когда мы вечером сидели в моих покоях, — они определённо замышляют что-то серьёзное. Но я не хочу объявлять войну первая. Они так и не отпускают некоторых Наблюдателей, придумывая различные предлоги, безобидные на вид. Они пытались захватить Внутреннюю Станцию…

— Но ведь они старались не причинять вреда служащим. Они убили только тех, кто слишком сильно сопротивлялся, остальных оставили в живых, — Дмитрий взял меня за руку, глядя тепло и понимающе. Я видела, как он хочет помочь мне принять верное решение, и в который раз поражалась, что доверяю ему как Барелу и даже больше…

— Мы этого не знаем. Что они сделали с ними на Дреме?

— Если бы они хотели убить их, то могли бы не тратить силы на транспортировку к Дрему.

— Логично. Но если они хотели только показать это? К тому же, конечная цель нам всё равно не ясна.

— Тогда лучше тебе остановить это самой и первой применить силу.

— Совет не хочет начинать войну.

— Тогда выдели им планету.

— Ты считаешь разумным выпускать их из-под контроля?

— Не знаю. Вряд ли, — Дмитрий задумчиво провёл пальцами по губам. — Тогда предложи им подписать Соглашение о Планетах — ведь, насколько я помню, всё началось из-за того, что их подпись обминули, — усмехнулся он. Я тоже улыбнулась:

— Если бы всё было так просто… Ещё, честно говоря, меня тревожит Кентилио. Боюсь, не решит ли он объединиться с ними.

— Ты же у меня обязательно что-нибудь придумаешь, — улыбался Дмитрий с такой верой в меня. — Ты самая лучшая на свете королева…

…Однажды Дмитрий чуть не столкнулся в потайном ходе с Барелом. Он только ушёл от меня, но дверь вновь появилась в моей стене, и я спросила:

— Что случилось? Ты что-то… — я осеклась, потому что увидела Барела, и судорожно закончила: — узнал важное?

— Как ты догадалась, что я иду? — удивился брат.

— Услышала. Кто же ещё может тут ходить? Адмирал обычно предпочитает двери, — пошла я напрямик.

— А я-то хотел сделать тебе сюрприз.

— Ты из простого баловства ставишь под угрозу тайну нашего хода? — отчитала я брата.

— Да брось! Под угрозу! — несколько обиделся он. — Ты же знаешь, что я осторожен. А твой ход скоро мхом порастёт!

— Не бойся, не порастёт, — усмехнулась я. — Ты же знаешь, какие материалы там подобраны.

Барел тоже засмеялся:

— Больше не буду, сестрёна.

Я улыбнулась — на это детское обращение я обижаться не могла, только подумала, что впредь нужно будет вести себя ещё осторожнее…

Дмитрий ничего не стал говорить, и не без некоторого труда вытянула я из него рассказ о том, с какими сложностями скрылся он от Бареллоу, не успевая выйти и бесшумно нырнув в одно из ответвлений едва ли не перед носом моего братца. Я спросила, почему он не вернулся ко мне — я могла бы спрятать его в какой-нибудь комнате. Но Дмитрий так посмотрел на меня, что я поняла: лучше он попадётся и будет выпутываться сам, чем поставит под угрозу ту тайну, сохранением которой я столь дорожу…

"К чему должны привести наши отношения? — вновь вопрошала я у своего отражения. — К чему? Я же не могу вот так вот скрываться постоянно! И не могу объявить во всеуслышание о своих чувствах к нему. И ни за что не могу отказаться от него!"

В десять начиналась моя работа, и в половину я, как обычно в последнее время, зашла в кабинет. Местный выход потайного хода отворился — это мог быть только Дмитрий и никто иной.

Вчера у него был выходной, и после окончания моей работы он впервые не пришёл ко мне. Просматривая данные из ОКЦ я обратила внимание, что он вылетал из замка и очень поздно вернулся.

Звонить ему я не стала, а он, вероятно, побоялся разбудить меня. И сейчас забрасывать его вопросами с налёта тоже сочла неразумным: надеялась, что он сам всё расскажет.

И действительно зашёл Дмитрий:

— Привет.

Я оторвала взгляд от каких-то важных документов — даже под страхом смерти не вспомнила бы, о чём они!

— А, это ты? Привет, — улыбнувшись, я встала ему навстречу. В его внешности мне почудилось не то едва заметное возбуждение, не то какой-то новый огонёк в глазах… Но настолько минимальные, что я не смогла понять, в чём дело. Не ревную же я! Да и к кому бы?

— Как провёл выходной? Хорошо отдохнул?

— Да, отлично, — он обнял меня и поцеловал, — а как у тебя? — он огляделся с некоторым удивлением, и я обнаружила, что, повинуясь моему настроению, кабинет приобрёл красно-чёрную гамму.

— Что творится в Водолее? Сигма не бушует? — продолжил Дмитрий, вероятно сочтя, что тому виной мои политические неприятности.

— Да нет, пока всё более-менее спокойно, — мы опустились на липодиван для посетителей, и я мысленно высветлила несколько фрагментов обстановки, намереваясь постепенно перейти хотя бы к сине-оранжевым тонам. — А что?

— Так, ничего. Я видел эту статейку в "Тариире".

"Тариир" — одно из наиболее обширных информационных пространств Космонета. Оно включает в себя и письменную, и звуковую, и видеоинформацию, телепорты и даже несколько эальных каналов.

Эта последняя статейка Дэйка Иллиона порядком позлила меня — он в самых милых выражениях наводил читателя на мысли о том, какая я узурпаторша, притесняющая несчастных угнетённых обездоленных дремлян, забивающая самобытность их культуры и навязывающая всему ООССу свою диктатуру.

Однако, поразмыслив и не найдя ни единой зацепки, чтобы придраться к автору, я решила проигнорировать её.

— Она написана не дремлянином, — ответила я. — И там проскальзывают личные нападки на меня.